Сердце Черного Льда - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Алехин cтр.№ 37

— Песня Небес? — спросил лорд Белин. — Но что же это такое?

6

Таиз и Анже обменялись взглядами.

— Завтра, — сказал князь Фалин. — Завтра вы все узнаете, барон. Обряд, в котором вам предстоит принять участие, начнется с восходом солнца. Как только откроются лепестки Хрустальной Розы. Пока же ешьте, пейте и наслаждайтесь вином. Я скажу вам важное, лорд Белин. А вы подумаете о моих словах перед завтрашним днем.

Таиз Фалин понизил голос. Между густых черных бровей князя залегла глубокая морщинка, придавшая лицу Лорда Сапфира серьезное и отчасти мрачное выражение.

— У нас есть общий враг. Ваш, мой, Враг моего брата и вольных людей северных городов. Враг всего, что живет и дышит под небом Акмеона. Враг, чья сущность недоступна пока нашему пониманию.

Повелители Гнезд знали о нем столетия назад. Знали и боялись его. Неведомый Враг смог обратить ко злу и предательству одного из них. Он закутал половину континента в холод и темноту. И даже когда все его слуги были повержены, Враг не был побежден. Он лишь затаился на время. Зная, что Враг вернется, эроны решили создать оружие для борьбы с ним. Их примеру последовали другие Ушедшие Народы. Они вложили в оружие последние крупицы своей силы и магии. Все мастерство, ненависть к Врагу и любовь к своей земле. Так много они отдали ему, что у них не осталось сил жить. Один за другим они ушли. Былые хозяева нашей земли, пожертвовавшие собой ради нее. Ради нас. Нам вверено оружие для борьбы с Врагом. Мы — последняя надежда. Если мы падем, Акмеон падет вместе с нами.

Он повторил, удивляя Якоша истовой верой в собственные слова. Вера была в звуке его голоса, в блеске глаз, в побелевшем кулаке, сжимающем кинжал.

— Если мы падем, Акмеон падет вслед за нами.

ЯКОШ БЕЛИН, ЛОРД-ЗАЩИТНИК СЕРЕДИННЫХ ЗЕМЕЛЬ

7

Нигде и никогда барон не видел такого неба, как над Голубым Хребтом. Дым бесчисленных котелен сожрал небеса Россыпи. Степной небосвод Серединных Земель был похож на плащ кочевника, расшитый серебром. Красиво, но не внушает трепета.

С балкона Гнезда Восхода лорд Белин впервые в жизни увидел небо, перед которым хотелось встать на колени.

Короны из звезд венчали спящие вершины. В изломах скал чудились фигуры сказочных существ — грифонов, мантикоров, крылатых змеев. Чистый лунный свет смывал тени с мраморных перил и статуй в шлемах, напоминающих птичьи головы.

Барон Белин зажал в зубах трубку, щелкнул огнивом. Он вышел на балкон покурить на сон грядущий, еще раз обдумать слова князя Фалина. А вышло, что стоит и, растеряв все мысли, смотрит на медленный танец созвездий над старейшим замком континента.

Рука барона остановилась, так и не запалив табак в трубке.

Он увидел ее.

Внешняя стена Гнезда была тонкая, выстроенная словно в насмешку над солидной кладкой замков Рубиновой и Алмазной Оправы. Ее гладкий, лишенный зубцов гребень был едва ли в две ладони шириной. Он, как мост, соединял два утеса, между которыми лепилось Гнездо.

На самом гребне кружилась в танце босая девичья фигурка в белом платье. Презрев ничтожную ширину гребня и пропасть во многие сотни локтей по обе его стороны. Подпрыгивала, перелетая с места на место. Стелилась понизу, мгновенно «выстреливая» вверх всем телом. Подолгу застывала на одной ноге, подняв руки над головой. Вновь пускалась в пляс.

Присмотревшись, Якош Белин заметил мерцание вокруг обнаженных рук танцовщицы. Его природу он понял, лишь когда танцовщица застыла, раскинув руки в стороны.

Ее партнерами в танце была пара необычайного вида клинков. Сильно изогнутые, с рукоятью, переходящей прямо в лезвие, они были откованы из серебристого металла, не похожего на обычную сталь. Когда танцовщица поворачивала их ребром, клинки почти пропадали из виду — настолько тонкими они были.

Лорду Белину потребовалось время, чтобы вспомнить — он видел такие же ятаганы совсем недавно. На фреске и литографии в библиотеке князя.

Ночная танцовщица была вооружена по образцу эронов. И ее движения, без сомнения, копировали боевую повадку людей-птиц. Исполненные восхитительной легкости, завораживающей красоты и в то же время неприкрытой угрозы.

Лорд Белин был настолько прикован к зрелищу танца с ятаганами, что не услышал шагов за спиной.

— А, барон, — сказал Анже Савина, опираясь на перила балкона. — Любуешься невестой нашего хозяина?

— Это…

— Прекрасная Гуинре — барон Якош Белин, лорд Алмазной Оправы. Барон Белин — княгиня Гуинре Свед, прозванная Прекрасной, но чаще называемая Неукротимой. Справедливы, кстати, оба прозвания.

— Готов в это поверить.

С такого расстояния невозможно было различить лица княгини Свед. Одни лишь черные косы, уложенные кольцами над ушами.

Якош Белин не сомневался, что лицо Гуинре красотой соперничает с небом Хребта.

— Хочешь, расскажу тебе про помолвку княгини Свед и князя Фалина? — спросил герцог. — Презабавная история. Отличнейшим образом иллюстрирует здешние обычаи и непреклонный нрав моего брата.

— Изволь, — ответил Белин, не отрывая взгляд от Неукротимой Гуинре.

АНЖЕ САВИНА, ЛОРД РУБИНОВОЙ ОПРАВЫ

8

Лорды Хребта, как никто на континенте, привержены древним традициям. Иногда следование заветам предков идет вразрез со здравым смыслом — чем древнее род, тем чаще сие имеет место.

Князья Свед из Гнезда Дождя происходят чуть ли не от первых людей, поселившихся на Акмеоне. Малочисленный, бедный, но очень гордый род, пользующийся огромным уважением в Оправе Сапфира и за ее пределами. Гуинре и ее брат Медо были единственными детьми властвующей княжеской четы.

Когда Гуинре исполнилось четырнадцать, ее родители и брат погибли. Их погубила лавина, по несчастливой случайности забравшая и жизнь князя Нито Фалина, отца Таиза.

С этого момента жизнь Гуинре и Гнезда Дождя подчинялась древнему обычаю, гласившему: любой, кто возьмет Гуинре в жены, вместе с ней возьмет имя и титул князя Свед. А в придачу и само Гнездо со всеми его мужчинами и женщинами.

Не успели миновать три недели траура, как первый жених стучался в ворота осиротевшего Гнезда.

— Говорят, это был князь Гуруф по прозвищу Бочка, — лорд Савина с улыбкой смотрел вдаль. — Уродливый толстяк, жадный до выпивки, женщин и звонких солов. Собираясь свататься, он прилюдно хвастался, что повяжет девичий поясок Гуинре на свой черен.

Улыбка герцога стала шире.

— Гуинре отхлестала его этим самым пояском, прежде чем выкинуть за ворота. Ах да, до того она сломала его меч и чуть не отрубила ухо. Тогда-то четырнадцатилетнюю девицу и прозвали Неукротимой. Прекрасной она стала позже, когда ей исполнилось пятнадцать и ее женская красота стала приобретать завершенность.