След лисицы - читать онлайн книгу. Автор: Аркадий Адамов cтр.№ 26

Старик довольно крякнул, громко хрумкнул помидором и с хитринкой спросил Виталия:

— А ты, субчик-голубчик, как прозываешься по-нашему?

— Стриженый, — вспомнил первую попавшуюся кличку Виталий.

— Так, так. Не похоже что-то, — старик, не мигая, смотрел на него, потом визгливо приказал: — Покажь карманы!

Виталий невольно отступил на шаг и угрюмо сказал:

— Ты в моих карманах не хозяин.

Старик обернулся к Косому:

— Ты чего смотришь? А? Кого привел, паскуда?

— Заговариваться стал? — криво усмехнулся Косой.

Старик, не мигая, посмотрел на него.

— Ага. Понятно, — и сухо приказал: — Глянь, что у него там, — он кивнул на Виталия.

Обстановка неожиданно накалилась. Хотя в карманах у Виталия ничего подозрительного не было, но позволить обыскать себя означало сразу подорвать престиж.

— Не подходи, — глухо произнес он. — Бить буду.

Его высокая, мускулистая фигура не сулила быстрой победы. И Косой примирительно сказал:

— Отцепись, дядя Осип. Что у него там, клад, что ли?

— И то ладно, — неожиданно согласился старик. — Характерный какой, скажи на милость.

Он заулыбался.

Так, улыбаясь, он и проводил их через минуту. На пороге он задержал Косого и шепнул ему что-то. Тот кивнул головой.

— Ага. Ну, бывай.

Через огороды шли молча, в темноте поминутно спотыкаясь и осторожно нащупывая ногой тропу.

Косой сосредоточенно обдумывал что-то, и это беспокоило Виталия. Он чувствовал, что инцидент с неудавшимся обыском не прошел бесследно. Что же шепнул старик Косому, что приказал? Виталий уже знал много, очень много. Вот только портсигар. Косой обещал его показать. Значит, Васька его украл? Зачем же он вывел на след Косого? Непонятно. И почему он не признался Виталию в краже? Значит, он не был до конца откровенен? Значит, надо опасаться удара в спину? А тут еще Люда Данилова на вокзале…

Виталий почувствовал, что запутывается в бесконечных вопросах. Ладно! Все это потом. А сейчас надо думать о другом. Чем он мог вызвать подозрения у старика? Пожалуй, ничем. Он вел себя правильно.

И, словно подтверждая этот вывод, Косой озабоченно произнес:

— От Анисьи уходить надо. Глаза там мозолить нечего.

— Куда уходить-то?

— Куда, куда! Куда надо! Больно много сразу знать хочешь.

— Чего темнишь?

— Ты помалкивай. Я наш воровской мир люблю. Его беречь надо. Ясно?

— Ясно.

Они уже шли по улице, рядом, стуча каблуками по деревянному тротуару. Редкие фонари желтыми бликами ломались на грязных досках. Было пустынно и тихо.

«Взять бы его сейчас, — подумал Виталий. — Скрутить, и конец его кодле, его делам, его преступлениям». Но понимал, что нельзя это делать, что рано. И в то же время он понимал, что план рухнет, если вся эта компания не будет гулять у Анисьи. Что же делать? «Там будет видно», — решил он, наконец, и сунул руку в карман. Холодная сталь опять вернула спокойствие. «Там будет видно…»

Но события развернулись стремительно и опасно, совсем не так, как предполагал Виталий.

Около дома Анисьи Косой остановился, прижался к забору и рукой притянул к себе Виталия. Они долго и чутко прислушивались. Откуда-то доносились звуки музыки, далекие паровозные гудки, шум проносившихся где-то автобусов, в каком-то из домов играло радио, с дальнего конца улицы слышались звуки баяна и голоса людей. Ночной неугомонный город был полон звуков — мирных, трудовых, веселых. И только здесь, у этого проклятого дома, как казалось Виталию, притаилась опасность. И он, Виталий, словно держал руку на этом гнилом нерве окраины, словно от него зависело оборвать этот страшный нерв. А где-то там, в гостинице, в своем уютном номере Светлана пишет, или читает, или думает, может быть, о нем, об их встрече. И в памяти вдруг всплыли строки далекой фронтовой песни, которую Виталий никогда не пел, он только слышал ее как-то по радио: «До тебя мне идти далеко, а до смерти четыре шага…»

Косой оторвался от забора и буркнул:

— Потопали. Все вроде тихо.

Они вошли в дом.

Первый человек, которого увидел Виталий, была Ниночка. Он увидел ее ненавидящий, лихорадочный взгляд и понял, что случилось что-то непредвиденное и страшное.

А сзади, за спиной его, уже возникла тяжелая, как глыба, фигура Кота. Он нехорошо усмехался.

— Качать права будем, — услышал он вдруг кем-то произнесенные слова и инстинктивно отпрянул в сторону, к окну.

Он увидел озадаченное выражение на лице Косого.

— Чего надумали? — напряженно спросил он.

В комнате были еще два парня. В углу сидела, словно спала, Анисья.

— Вот этот, — Кот тяжело указал на Виталия, — в гостинице с уголовкой встречу имел. Она сама видела, — и он мотнул головой в сторону Ниночки.

Косой спружинился, словно для прыжка, и, по-волчьи взглянув на Виталия, хрипло спросил:

— Верно говорят?

Виталий, пытаясь унять нервную дрожь, медленно покачал головой.

— Брешет.

— Я сама, сама видела! — вмешалась Ниночка. — Приходил туда этот, из гормилиции! Я нарочно пошла посмотреть, куда он ее поведет. А потом и тот пришел. А вышли порознь. Я видела!.. Сама!.. Подослали его!..

И тут Косой, развернувшись, словно пружина, кинулся на Виталия. В руке у него блеснул нож.

На ориентировку не осталось и секунды. Повинуясь больше отработанному рефлексу, чем разумному расчету, Виталий нырнул навстречу Косому, ему в ноги. И когда тот уже падал на него, Виталий заученным ударом, сам потом удивившись разумности своего расчета, обрушил Косого вправо, головой вниз, на угол стола.

Стремительно вскочив на ноги, он снова отпрыгнул к окну, успев схватить нож, выпавший из руки Косого. Высоко подняв его над головой, Виталий уже собирался высадить плечом раму окна, но тут его обожгла мысль: «Васька!»

— Не подходи! Убью! — крикнул он.

Ни Кот, ни двое остальных парней еще не успели сообразить, что произошло, когда раздался истерический крик Ниночки:

— Кот, Кот! Он сейчас в окно выскочит!

На полу стонал Косой, пытаясь подняться. Кровь сочилась по смуглой щеке, черные глаза были полны бешенства.

— Дай ему, Кот, — прохрипел он.

И Кот глыбой двинулся на нож. Парни зашли с боков.