В сердце роза - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Гарридо cтр.№ 78

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - В сердце роза | Автор книги - Алекс Гарридо

Cтраница 78
читать онлайн книги бесплатно

Прости, Судьба, мою неблагодарность, какое счастье — не быть царем. Чем были годы, проведенные на ночной половине? Не самое счастливое время в его жизни, так, но… Все, что он знал, все, из чего мог выбирать: ложе и трон. Что бы он выбрал?

Выбора-то и не было.

Но вернуть, хоть ненадолго, свободу быть существом, хоть бы и мнимо, подневольным, беззаботным, не виновным ни в чем из того, что с ним происходит.

Он не знает, кто я, он не знает, повторял Акамие. Как заклинание.

У него был друг — старый мудрый Ахми ан-Эриди, вазирг, учитель.

У него был друг — бесстрашный и беспечный Арьян ан-Реддиль, воин, поэт, непоседа.

У него был друг — умница Хойре, евнух.

Но ему так не хватало Айели, такого же, как он сам, только слабее, кому он мог бы стать опорой, и кто его понимал бы, говорил бы с ним на одном языке. Ничто не повторяется. И чем настойчивее прельщают сходства и соответствия, тем пристальнее следует искать губительную разницу. Акамие знал это, но знанием вычитанным, не своим. Сиуджин. Айели. Чужеземец, беззащитный здесь. Нежный. Брат. Маленький брат. Айели. Нежность пришла на смену горечи.

Так и не заснув, провел ночь, разглядывая листы с картинами, на которых изображались вершины гор и верхушки сосен, облака, водопады между ними, гнутые крыши сквозных беседок. И люди, лицом похожие на Дэнеша, играли на флейтах, на маленьких барабанчиках, подносили к губам чашечки не больше лепестка розы, взмахивали голубыми клинками, хмурили брови, страшно выкатывали глаза и кривили угрюмые рты.

Рано утром, задолго до облачения в царское, поспешил в покои, отведенные Сиуджину. Следом несли накрытые для утренней трапезы столики.

Сиуджин спал на полу, стащив два одеяла с постели: на одно лег, другим накрылся. Вместо подушки из-под щеки выглядывал плоский ларец. Распущенные волосы лежали рядом на полу, их было так много, что они казались посторонним существом, отдельным от Сиуджина. Они были больше Сиуджина.

Акамие приблизился, чтобы лучше разглядеть его, пока спит. У него в самом деле не было бровей, лицо казалось смуглым, с болезненной желтизной. Белила размазались, запятнав одеяло. Неужели он лег, так и не смыв краску, потому что ожидал все-таки встречи с царем?

Сзади послышался придавленный вздох: кто-то, долго не дышавший, попытался вздохнуть неслышно. Два евнуха из младших, принесшие столики, наблюдали за царем, вытянув шеи. Достаточно было слегка нахмурить брови — они исчезли за колыхнувшейся завесой.

Акамие снова повернулся к Сиуджину. И встретил острый взгляд — ни следа сонной дымки. От неожиданности этот взгляд показался враждебным. Акамие вздрогнул. Хотел сказать: вот ты какой! — а теперь, после этого взгляда, говорить было трудно. Рукой повел в сторону столиков. Сиуджин отбросил одеяло, поднялся на колени, согнулся в поклоне. Знаками показал, что должен поправить краску на лице.

— Просто умойся, — предложил Акамие. Он был смущен и расстроен.

Сиуджин перевязал волосы бумажным крученым шнурком и принялся стирать остатки белил листками тонкой бумаги. Акамие онемел: такой тонкой он даже не видел раньше никогда, а уж ему привозили много всяких диковинок из принадлежностей для письма.

Они уселись возле столиков, Акамие — скрестив ноги, Сиуджин — подобрав под себя.

— Сегодня отдыхай весь день, — сказал Акамие. — Вечером я приду, чтобы ты учил меня своему языку.

— Нужно ли мне быть готовым предстать перед повелителем сегодня? — озабочено спросил Сиуджин.

— Сегодня — нет, — чувствуя, что краснеет, ответил Акамие. — Отчего ты так торопишься?

— Нет. Я ждать столько, сколько угодно повелителю, но надо знать заранее, чтобы…

— Да. Я обещаю, что не дам застать тебя врасплох. Но послушай, кланяться во время еды вредно, так учат наши врачи: это беспокоит желудок и нарушает равновесие соков.

Так и пошло: он приходил утром, приходил вечером, не оставляя ни крохи себя Арьяну и Хойре, и только с ан-Эриди он бывал подолгу — ради дел правления. Он приходил утром и наблюдал, как Сиуджин рисует себе лицо, как укладывает волосы шелковыми облаками над головой, как вонзает длинные шпильки с резными навершиями, запахивает на себе немыслимых отливов шелка, завязывает пояса удивительными узлами. Вечером он приходил, и они садились в библиотеке, окружив себя светильниками, вооружившись один — тростниковым каламом, другой — хорьковой кистью, и просиживали по полночи, толкуя друг другу мудреные слова, объясняясь при помощи рисунков, на пальцах, устраивая порой целые представления. Акамие восхищала точность и красота всех движений и поз Сиуджина. Он был такой же, и он видел, что Сиуджин понимает это о нем самом ответным пониманием, и так же восхищается движениями и позами, жестами и походкой. Они старательно подражали друг другу, выговаривая чужие слова, и Акамие казалось, что Сиуджин больше преуспел в этом, хотя его выговор порой смешил до слез.

Каждый раз Акамие спрашивал, не потерялось ли письмо, и требовал показать его хотя бы издалека. Сю-юн вынимал из рукава плоский ларчик, тот, что служил ему изголовьем, приподнимал крышку. Край зеленоватого листка призрачно светился. Акамие кивал, и Сиуджин прятал ларчик в рукав.

За это время перестроили покои для Сиуджина, сделав, как на рисунках. Удалили стену, отделявшую комнаты от сада и пристроили веранду с деревянной крышей, перекопали и заново насадили принадлежащий к этому покою уголок сада, вместо фонтана выкопали небольшой пруд, проложили русло для извилистого ручейка, устроили крохотный мостик. С гор привезли несколько старых арчовых деревьев с перекрученными, извитыми стволами, с корнями, выступающими из земли, в глубине сада соорудили горку из камней, рядом посадили молоденькую горную вишню. Царя развлечет это, уверял Акамие. Не передумал ли ты, не отдашь ли мне письмо? Нет. Ну хоть покажи.

— Ты надежный сторож. Что, если царь внезапно заболеет и умрет, так и не прочитав письма? — Акамие незаметно сложил пальцы в отводящий злое знак.

— Я выполняю свой долг, — потупился Сю-юн. — А высокородный господин — свой?

В его вопросительной улыбке Акамие почудилось осуждение.

— Ты думаешь, это я не допускаю твоей встречи с царем?

Сю-юн уклончиво улыбнулся.

— Я выполняю его волю, — отрезал Акамие. — Я должен получше узнать тебя, прежде чем…

— Как угодно повелителю, — согласился Сю-юн, непонятно поблескивая глазами. — И высокородному господину.

Сю-юн терпеливо ждал, когда повелитель удостоит его своим вниманием. Днем, когда вельможа, опекавший его, бывал занят, Сю-юн садился на веранде с пиба или тинем. Он начинал с того, что кланялся в сторонукомнаты, где, как он хотел представить, сидел господин У Тхэ, извинялся за то, что не имеет возможности познакомиться с последними столичными новинками, — и странные, беспокоящие созвучия бередили, расталкивали тишину и будили дремлющих на ночной половине евнухов. Сю-юн наигрывал поочередно все мелодии, которые когда-либо исполнял для господина У Тхэ, и декламировал поэмы, которые читал для него, и пусть здесь никто не мог оценить его искусства, он старался проделывать все это наилучшим образом, и если ему казалось, что исполнение его недостаточно хорошо, он начинал сначала, порой помногу раз, и тогда каждый раз он представлял себе, что господин У Тхэ вот только что пришел и выразил желание послушать музыку или стихи. И когда приближалось время посещения вельможи, господин У Тхэ сообщал, что теперь ему пора, и Сю-юн провожал его до дальней стены (там он придумал калитку) и, кланяясь, прощался с ним.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению