Русская правда. Язычество – наш «золотой век» - читать онлайн книгу. Автор: Лев Прозоров cтр.№ 40

Ой Ти, Боже, Ти Дажбоже, рано-рано,

Зверни ж меш с дорiженьки, ранесенько.

Бо Ти Богом рiк од року,

А я князем раз на вiку,

Раз на вiку, в недiленьку.

То есть Даждьбог выступает здесь как покровитель свадеб и супружества (как и в летописи), готовый сойти со своего вековечного («рiк од року») пути, уступая дорогу жениху, торопящемуся на главное, единственное в жизни («раз на вiку») событие – свадьбу. И что еще показательнее – существует болгарская песня схожего содержания, в которой жених просит уступить ему дорогу… Солнце! То есть никаких двусмысленностей в вопросе о том, кто есть Даждьбог, после этого не остается. По крайней мере, кто Он в космосе, в Природе.

Не забывала о Даждьбоге и Великая Русь. В Череповецком уезде еще в XIX веке дружески советовали попавшему в сложное, запутанное положение человеку: «Помолись (или – поручись) Дажбогу, управит понемногу». Как видим, и здесь ни следа представления о «злом» Даждьбоге. Владимир Даль в своем знаменитом «Словаре живого великорусского языка» указывает, что на Рязанской земле еще в его время клялись словом «Дажбо!» или «Дажьба!», вместо привычных «Ей-ей» или «Вот те крест». Иногда клятва звучала более развернуто: «Авось (а вот. – Л.П .) те Дажба, глаза лопни!» (видимо, податель света должен был покарать лжеца, клянущегося его именем, или клятвопреступника, лишением Своего дара – слепотой).

Что до общества – то стоит обратить внимание на то, чем прославился в славянских преданиях сын Сварога. А прославился он установлением брачных обычаев, двенадцатимесячного календаря и тем, что именно в его время начали платить дань царям. Кстати, судя по описанию Константина Рожденного в Пурпуре, объезды великих князей киевских подчиненных им земель (союзов племен, выражаясь суконным языком этнографической науки) происходил по часовой стрелке, как говорили в Древней Руси, посолонь – по ходу движения Солнца. А дань имела в те времена характер не столько хозяйственно-экономический (как я уже говорил, не такое уж и великое богатство – по шкурке куницы или белки с одного рода), сколько ритуальный. Князь, гостя у своих подданных, принимая от них угощение-полюдье, как бы делился с ними своей магической силой и удачей, той самой Языческой благодатью. То есть куда ни кинь, Даждьбог устанавливает ритуалы – взаимоотношений полов, общественных прослоек, наконец, общества и Природы, Космоса. Ведь и календарь был не чем иным, как чередой праздников и обрядов – в какой день приносить быка Перуну, а в какой – ставить дедушке-домовому к подпечку котелок с горячей кашей. Итак, Даждьбог – установитель ритуалов, жертвоприношений, организатор культа, выражаясь современным языком. Кто он после этого, как не жрец? Добавим к этому и вот какое обстоятельство – свет и святость в славянских языках понятия взаимосвязанные. Кстати, солнечные черты в облике верховного правителя – это черты именно жреческие. Когда былины называют князя Владимира Солнышком или «свет-государем», или когда ибн Русте называет «главу глав» славян «свиет-малик» (малик по-арабски как раз государь, царь, а первое слово – попытка передать арабскими буквами славянское «свет» или «свят») – это и есть указание на жреческое положение такого правителя [51] . И в Риг Веде, и в «Голубиной книге» от лица Божества происходит Солнце – но в Ведах от него происходят жрецы-брахманы, а в «Голубиной книге» – цари, отделяемые от «князей-бояр», пошедших «от плеча», как и кшатрии Индии. Кстати, по мнению современных языковедов, в скифосарматских наречиях Хорс – это не просто «Солнце» (тогда было бы «Хор» или «Хур»), а «Солнечный царь», владыка.

Даждьбог-Хорс – это небесный жрец древних русов. Кроме приведенных аргументов, об этом говорит и еще одно обстоятельство. Перун в русских памятниках часто упоминается в паре с Хорсом: вспомним «двух ангелов громных», Перуна и Хорса, в «Беседе трех святителей», «и поганские Богы, паче же и бесы, Перуна и Хъроса и многих остальных попра» из «Памяти и похвалы князю русскому Владимиру» Иакова Мниха, а также многочисленные упоминания этих Божеств на одном дыхании в поучениях против Язычества и двоеверия. «Слово святого Григория»: «И ныне по окраинам молятся ему, проклятому богу Перуну, и Хорсу». «Слово некоего христолюбца»: «Не может терпеть христиан, двоеверно живущих, верующих в Перуна и в Хорса». «Слово Иоанна Златоуста»: «Начали поклоняться… Перуну, Хорсу». И так далее, до XVI века, когда немецкий путешественник И. Вундерер видел под Псковом каменные идолы Перуна и Хорса. Пара эта напоминает парность Перун – Волос из договора Олега и Святослава, а также иных источников. Речь не о пресловутой теории «основного индоевропейского мифа» Иванова и Топорова о вражде Перуна с Волосом, причем последний неизвестно в честь чего назван «змеем». Теория эта, разрекламированная ее создателями и нашедшая отражение в ряде популярных изданий (включая, увы, книги талантливого исторического романиста М.В. Семеновой), не подтверждается источниками и даже прямо им противоречит. Об этом, впрочем, подробно рассказано в Приложении 2. Гораздо убедительнее сопоставление Велеса/Волоса с волхвами. Предположение о взаимозаменяемости Хорса и Волоса/Велеса было выдвинуто еще А.А. Потебней. Он, кроме сходства пар «Перун – Хорс» в поздних источниках и «Перун – Волос» в договорах, обратил внимание и на Кърта из хорутанских преданий, к которому попадают усопшие – а в балтийской мифологии Велес, Веле, Вялнис связан именно с загробным миром. В последнее время обратил внимание на близость положения этих Божеств и И.Н. Данилевский. Речь, конечно не идет о том, что Хорс и Велес/Волос – одно и то же Божество. Скорее Они соотносятся как Вишну и Индра. Подмена Индры Упендрой в Тримурти и Панчадэватте произошла не без влияния событий V века до н.х.л. и последовавшего затем тысячелетнего торжества буддизма. Тогда цари-махараджи шли во главе религиозных преобразований, именно из царской среды вышел главный революционер – царевич Гаутама Шакьямуни, вошедший в историю как Будда. И император Ашока, сделавший буддизм государственной религией, был царем. Вернув былое влияние благодаря деятельности Шанкары, брахманы должны были постараться, чтоб подобное не повторялось – и, возможно, с этого времени в Тримурти и Панчадэватте место властного и грозного ведического Громовержца с его неразлучной палицей-ваджрой и полной чашей хмельной сомы занимает рафинированный «просвещенный монарх», не растающийся с украшениями, гирляндами и ароматными притираниями. Для замены Велеса/Волоса Хорсом причины были схожие, но, скажем так, зеркально отраженные. На юге Руси, где влияние жрецов было слабей, его воплощением должен был стать не столь же властный и свирепый оборотень Велес/Волос, Бог мертвецов и зверей, а светозарный, «хороший» Даждьбог Хоре [52] , чья деятельность была не шаманской волшбой, а упорядоченным ритуалом (сравни – «хоровод»). Впрочем, не будем забывать и о загробном могуществе хорутанского Кърта, двойника Хорса, и о слове «хоровина» – шкура, – напоминающем одновременно по звучанию Хорса, а по смыслу – «волохатого» Владыку бородатых и волосатых волхвов, зверей и оборотней. Превращение все же не было полным.

Хмелен победным зноем,

Стрибог упился боем,

И воет: «Успокоим,