Mon Agent - читать онлайн книгу. Автор: Андрей М. Мелехов cтр.№ 56

— И бр-разильских ба-алот м-малярийный туман, — надрывался тем временем уроженец Анголы, — пьяный шум кабаков (тут он трагическим жестом хлопнул лапой по чашке, обрызгав себя и всё вокруг красными каплями) и тоску л-лагерей!

Наконец песня закончилась, Альфред вылизал остатки и выжидательно посмотрел на хозяина вертепа. Тот поколебался, но всё же плеснул ещё.

— И на каком же языке была ваша песня? — спросил Учёный своего гостя.

— На языке Толстого, Булгакова и Жириновского, — икнув, ответил родент-полиглот.

Учёный кивнул: он уже перестал поражаться лингвистическим способностям Альфреда, успевшего за последнее время продемонстрировать вполне профессиональное владение как минимум десятком языков, включая арамейский, китайский и японский.

— Что ж, — переключился грызун на уже многократно обсуждённую с Учёным тему, — вы по-прежнему хотите вколоть мне какую-нибудь дрянь во благо человечества?

Учёный тяжело вздохнул и одним махом осушил остатки вина в бокале:

— Поверьте, — ответил он усатому собеседнику, серьёзно уставившемуся на него своими пьяными розовыми глазёнками, — наше знакомство заставило меня полностью пересмотреть свои взгляды на жизнь и работу. И уж вас-то никто и пальцем не тронет! Ей-богу! Но ведь факт остаётся фактом: если мы хотим помочь человечеству, нам неизбежно придётся ставить опыты на животных!

— Погодите, милый, — крыс несколько изменил свою сибаритскую позу, — сначала давайте разберёмся, кто это «мы»!

— Мы, — уверенно ответил Учёный, прихлебнув вина, — это работники научно-исследовательских лабораторий, работающие над поиском новых вакцин, лекарств и методик лечения старых и новых болезней, от которых страдают миллионы…

— Минуточку! — пискляво перебил его Альфред, комично поднявшись на задние лапы и приняв позу Ленина, дискутирующего с меньшевиками (не хватало только кепки и жилета). — А относятся ли к «мы» и те, кто пытается придумать очередной никому не нужный шампунь от перхоти или «омолаживающий» крем для всё равно стареющих дур? Видели бы они, как с крыс и кроликов слезает шерсть от «нежных» продуктов «для чувствительной кожи», которые на них испытывают!

Учёный промолчал, не найдясь что ответить. Действительно, пьяное животное было право.

— Что ж, я согласен, — наконец продолжил он, — не все опыты оправданы реальной необходимостью…

— Да? Лучше скажите прямо: нас мучают и убивают из примитивной жадности! Неужели человечеству нужны тысячи совершенно одинаковых шампуней?! Или кремов? Лосьонов? А лекарства? Зачем фармацевтическим компаниям тратить наши жизни и миллиарды долларов на создание повторяющих друг друга субстанций?

— Потому что только жёсткая конкуренция позволяет проводить естественный отбор самых лучших лекарств! — обрадовался нашедший аргументы Учёный. — Как можно узнать, лучше ли альтернатива, если её физически не существует? Ведь в этом и заключается смысл рыночной экономики!

— В таком случае неизбежен логический вывод: командно-административная система социализма была гораздо гуманнее к животным! — Казалось, крыс Альфред сейчас начнёт картавить, как Владимир Ильич, и махать кулаком, обращаясь к массам.

Внезапно вечернюю тишину Центра Исследований Будущего разорвал пронзительный хриплый вой. Учёный едва не уронил изрядно залапанный бокал с вином, Альфред же вмиг растерял весь пафос. Опустившись на четыре лапы, он проворно спрятался под кипу бумаг. Спустя несколько секунд его испуганная пятнистая морда появилась опять и абсолютно трезво пошевелила белесыми усами. Учёный напряжённо вслушивался в звуки огромного комплекса:

— Похоже на вой дикого зверя!

— Уважаемый, — со знанием дела поправил его мудрый крыс-всезнайка, — это вам не просто зверь!

— Кто же это? — заинтригованно спросил его собеседник. — Гиена? Шакал? Собака Баскервилей?

— Это орал так называемый «домашний» кот! — встревоженно откликнулся Альфред, — Откуда они у вас взялись?

Учёный недоумённо пожал худосочными плечами:

— Понятия не имею! Но завтра могу проверить! Правда, опять придётся общаться с этим недоразвитым шутником-наркоманом! Впрочем, если это для вас так важно, коллега…

— Я буду очень обязан! — подтвердил Альфред. — Как можно догадаться, мы, крысы, не очень дружим с котами. А голос этого хищника почему-то не понравился мне в особенности! Орал он отнюдь не от любви! Если вдруг окажетесь рядом с этой тварью, будьте осторожней!

Учёный кивнул: он уже привык доверять суждениям своего необычного собеседника и приятеля, который частенько давал ценные советы по самому широкому кругу вопросов, включавшему рекомендации по поведению с женщинами и оптимальной методике экспериментов.

— Да заприте покрепче дверь в лабораторию!

— Вы боитесь, что этот кот доберётся сюда из зверинца, чтобы съесть именно вас? — удивлённо спросил Учёный. — Вы думаете, там не найдётся другого грызуна?

— Нет, мой милый, при всём неизбежном уважении к моей собственной особе, мне почему-то кажется, что этого зверя сюда привлёк отнюдь не пьяный крыс…

Единственная выходящая в христианском Раю газета — «Небесный курьер» — долго не могла определиться с генеральной линией в отношении происходившего в Небесном Чертоге. Что было естественно, так как генеральной линии просто не существовало. Подавленные трагедией иерархи — Основоположник и Миссионер — сначала упорно молчали. В этом они брали пример с отца народов Сталина, впавшего в депрессию на две недели сразу после нападения фашистской Германии. При этом Миссионер хранил молчание из принципа, злорадно полагая, что всё равно в итоге окажется умнее всех, включая, в первую очередь, полуграмотного, но харизматичного Основоположника. Основоположник же, как уже известно, исповедовал давнюю заповедь всех тоталитарных режимов — от фараонов египетских до фараонов советских. Заповедь гласила, что если массы ничего о проблеме не знают, то её как будто бы и не существует. А пока об этой самой проблеме молчишь, она, глядишь, милостью Господней и исчезнет. Рассосётся, как страшный синяк под глазом. Подобный подход неоднократно и успешно срабатывал на протяжении тысячелетий, и Основоположник поначалу не собирался ему изменять. Но бывший рыбак обманывал самого себя, ожидая, что праведные обитатели небесной богадельни смогут привыкнуть к тому, что их родные и близкие начали умирать сотнями каждый день и не где-нибудь, а в вечной обители заслуживших покой праведников. Не помогало и то, что поначалу умиравших негде было и похоронить. К тому же некоторые ангелы вдруг стали превращаться в самую настоящую нечисть — упырей с косматыми ушами, жёлтыми глазами и торчащими из пастей клыками. Те из них, кого здоровые элементы Корпуса не успевали выявить и отправить в концлагерь в пещере бывшего иудейского Рая-Шеола, начинали свою карьеру вампиров с уничтожения сначала мелких, а потом и всё более крупных животных Эдема. Очень скоро они перешли к ночным нападениям на виллы и без того плохо спавших обитателей Небесного Чертога.