Андроид Каренина - читать онлайн книгу. Автор: Бен Уинтерс cтр.№ 47

— Только то, что если раньше все это считалось глупой причудой, сейчас уже воспринимается как одна из форм янусизма.

Кити и Варенька ахнули, шокированная Татьяна прикрыла рот розовым манипулятором. Мадам Шталь ничего не ответила князю. Вместо этого она холодно посмотрела на Кити, извинилась за то, что неважно себя чувствует и потому сегодня не будет никакой церемонии приглашения Гостей. Затем она щелкнула пальцами, и Варенька увезла ее прочь. Кити повернулась к отцу и стала укорять его за такое обращение с ее новым учителем.

— Не сердись на меня, дорогая, — сказал князь. — Я только хотел предупредить ее, хотя не могу не признаться, что получил некоторое удовольствие, нарушив ее планы.

— Ах, папа, как можно быть таким насмешливым? Варенька боготворит ее.

— Конечно, боготворит. Предполагаю, она уже успела рассказать тебе о том, что установившиеся ныне отношения между роботом и человеком противоречат принципам ксенотеологизма? Так ты спроси ее или ее бедную Вареньку, как так может быть, что более нравственным использовать людей как если бы они были роботами или, если использовать архаизмы, — слугами.

— Она делает столько добра! У кого хочешь спроси! Ее все знают! — горячо ответила Кити.

— Может быть, — сказал он, пожимая локтем ее руку. — Но лучше, когда делают так, что у кого ни спроси, никто не знает.

Кити замолчала не потому, что ей нечего было говорить; но она и отцу не хотела открыть свои тайные мысли. Однако странное дело, несмотря на то что она так готовилась не подчиниться взгляду отца, не дать ему доступа в свою святыню, она почувствовала, что тот божественный образ госпожи Шталь, который она месяц целый носила в душе, безвозвратно исчез, как фигура, составившаяся из брошенного платья, исчезает, когда поймешь, как лежит это платье. Осталась одна коротконогая женщина, которая лежит потому, что дурно сложена, и мучает безответную Вареньку за то, что та не так подвертывает ей плед. И никакими усилиями воображения нельзя уже было возвратить прежнюю мадам Шталь.

Но этого и не нужно было делать: четырьмя днями позже слухи, о которых говорил князь, подтвердились самым шокирующим образом. Мадам Шталь была арестована судовым отрядом 77-х, признана еретичкой и предателем государственных интересов. Однако на корабле продолжали шептаться, что Министерство, прознав, что в дальних уголках Вселенной действительно могут обретаться инопланетяне, постановило, что эти истово ждущие их прибытия люди — не религиозные фанатики, а сторонники потенциального противника.

Кити была поражена. Человек, которого она успела полюбить и которому даже поклонялась, вдруг оказался Янусом.

Сжимая одной рукой руку Вареньки, а другой — Татьяны, Кити пришла посмотреть, как будет вершиться правосудие. Кити видела, как мадам Шталь сопротивлялась, когда ее подняли с коляски и потащили по длинному коридору вниз, к шлюзу. Она противилась тому, как с нее снимали одежды и связывали по рукам и ногам, вырывалась и плакала, когда ее засунули в буферную камеру и двери закрылись за ее спиной. Она принялась колотить по межблоковой двери, и в это время открылся люк, приведенный в движение дистанционным управлением. Мадам Шталь закричала, уже без слов, когда ее тело вытянуло в бесконечность холодной пустоты. Наконец, рыдающая Кити увидела сквозь стекло, как мадам Шталь перестала кричать и плакать и ее застывшее без движения тело быстро унеслось в черную гулкую бесконечность.

После этого мрачного происшествия для Кити изменился весь тот мир, в котором она жила. Она не отреклась от всего того, что узнала, но поняла, что она себя обманывала, думая, что может быть тем, чем хотела быть. Она как будто очнулась; почувствовала всю трудность без притворства и хвастовства удержаться на той высоте, на которую она хотела подняться; кроме того, она почувствовала всю тяжесть этого мира горя, болезней, умирающих, в котором она жила; ей мучительны показались те усилия, которые она употребляла над собой, чтобы любить это, и поскорее захотелось на свежий воздух, в Россию, в Ергушово, куда, как она узнала из письма, переехала уже ее сестра Долли с детьми.

Но любовь ее к Вареньке не ослабела. Прощаясь, Кити упрашивала ее приехать к ним в Россию.

— Я приеду, когда вы выйдете замуж, — сказала Варенька.

— Я никогда не выйду.

— Ну, так я никогда не приеду.

— Ну, так я только для этого выйду замуж. Смотрите ж, помните обещание! — сказала Кити.

Предсказания доктора оправдались. Кити возвратилась домой, в Россию, излеченная. Она не была так беззаботна и весела, как прежде, но она была спокойна, и московские горести ее стали воспоминанием.

В прошлом году Левин отправился посмотреть, как идет работа в грозниевой шахте, и был очень рассержен плачевным состоянием главного II/Экскаватора/8, о котором не потрудился сообщить обленившийся mécanien. Тогда он открыл для себя занятие, которое приносило ему наибольшее успокоение: Левин разыскал в подвалах дома старинную кирку (такими когда-то пользовались деревенские мужики), надел каску с фонариком I класса и спустился в большом пневматическом лифте на самое дно карьера, чтобы наконец вступить в темный тоннель и начать рубить породу.

Ему так понравилось в шахте, что с тех пор он еще несколько раз спускался туда. В нынешний год он уже с ранней весны задумал проработать целый день вместе с проворными Копателями, светящимися во тьме тоннеля Оттирочными Машинами и огромными II/Экстракторами/4.

— Мне просто необходимы физические упражнения, или характер мой окончательно испортится, — сказал Левин Сократу. Тот трудился над решением сложнейшей задачи: подсчитывал доходы и заполнял бумажки, пришедшие из Министерства и касающиеся текущего сезона добычи грозниума. — Кажется, работы сейчас в полном разгаре — завтра и я приступлю.

Сократ поднял голову от бумаг и с интересом посмотрел на хозяина.

— Трудиться наравне с роботами-Копателями? И так целый день?

— Да, и это очень приятно, — ответил Левин.

— Это прекрасно, как физическое упражнение, только едва ли вы его выдержите, — ответил Сократ без всякой насмешки.

— А вот и нет! Это такая прекрасная и в то же время трудная работа, что и времени не будет думать об усталости!

На следующее утро Левин встал раньше обыкновенного и уже хотел отправиться в шахту, но был задержан новыми сообщениями из Департамента Грозниевой Промышленности. Когда он наконец прибыл на место, механические шахтеры уже стояли у лифтов, готовые спуститься на дно. Левин надел защитные очки, покрытый свинцом костюм, ботинки на толстой подошве и прикрепил баллон с воздухом. Приблизившись к краю огромного кратера, он посмотрел вниз, на рытвину в земле; почва в этих краях была богата грозниумом, чудо-металл, словно кровь, питал собою всю Россию. Для того чтобы он стал деталью робота, нужно было изъять его из толстых каменных стен лопастями Копателей, а затем очистить. Необработанный кусок грозниума был дороже любых алмазов.