Старуха невероятно удивилась:
– Откуда вы знаете?
Я указала на звонок с ее именем. И тут же поняла, какой я
безумно счастливый человек. Пусть у меня и микроскопическая квартирка, но по
крайней мере на пятиметровой кухне, совмещенной с прихожей, я не сталкиваюсь
нос к носу с такой вот любопытной и недалекой мегерой. Возможно, пообщавшись с
Алевтиной Марковной, я даже смогу посочувствовать убийце Вельмезовой.
– Проходите, проходите! – Пенсионерка распахнула
шире дверь.
Под конвоем старухи я прошла на тесную кухню.
– Может быть, чаю? – предложила Алевтина Марковна.
Я с сомнением посмотрела на пыльные чашки на столе, грязную
мойку и таракана, пробежавшего по холодильнику. Решив, что благоразумнее будет
отказаться, я нашла достойный предлог:
– Нет, спасибо, у меня специальная диета, ем и пью по
часам.
Собеседница оживилась:
– Если вы действительно хотите похудеть, то спросите у
Киры про Нелю.
– Нелю?
– Да, это ее лучшая подруга. Когда я в последний раз
видела Нелю, она была точь-в-точь такой, как вы. Жировые складки – повсюду,
тусклые волосы и вообще ужасный внешний вид.
Я оторопела. Ничего себе заявление! Да у меня прекрасные
волосы! И жировые складки вовсе не повсюду: на носу, например, их нет. Но
старуха, не замечая своей бестактности, болтала дальше:
– А потом, где-то через год, Кира показала мне ее
фотографию – и я глазам своим не поверила! Стройная, подтянутая, загорелая – ну
настоящая красавица! Я, правда, не вдавалась в подробности, как ей это удалось,
но Кира должна знать. Вы у нее спросите, вам будет полезно.
Да, теперь я определенно понимаю и сочувствую Вельмезовой. Я
бы тоже пошла на что угодно, лишь бы съехать от Алевтины Марковны на другой
конец города. Я ожидала, что старуха начнет терзать меня вопросами о моей
личной жизни и о том, кем я прихожусь ее соседке, но пенсионерка неожиданно
разговорилась сама:
– В следующем году наш дом сносят, а жильцам дают новые
квартиры. Вот я теперь и волнуюсь: кто мне в соседи попадется? Мы-то тут с
Кирочкой живем душа в душу, а вдруг на новом месте каких алкоголиков или, упаси
боже, наркоманов подселят?
– Подождите, а вам разве опять комнату дадут? – Я
охотно поддержала безопасный для себя разговор.
– Конечно, нет – однокомнатную квартиру! Но все равно,
надо же по-соседски общаться: сахар одолжить, «скорую» вызвать – да мало ли
что! А если пожар? Вся площадка ведь выгорит! Вон во втором подъезде Толубеев
завалился спать пьяный с сигаретой в зубах, так три семьи погорельцами
остались.
Я призадумалась над новой информацией. Если собраться с
силами, сжать волю в кулак и пропадать на работе сутками, то еще год Алевтину
Марковну вытерпеть можно. Я в том смысле, что Кира едва ли пошла бы на убийство
из-за квартиры, если знала, что скоро у нее будет отдельная жилплощадь.
– А где дают новостройку? В этом же районе?
– Вы, я вижу, совсем жизни не знаете, – укорила
меня старуха. – Чтобы остаться в своем районе, надо собрать дикое
количество справок и угробить последнее здоровье в очередях к чиновникам. Или
взятку дать. А откуда же у нас с Кирой деньги? Я живу на пенсию, она – на
зарплату преподавателя. Не очень-то долларов накопишь.
– Значит, в Южное Бутово поедете? Конечно, это за
тридевять земель, зато экология хорошая, инфраструктура развитая, люди
приличные…
– Бутово нам тоже не светит! – в сердцах
воскликнула Алевтина Марковна. – Рылом не вышли! Уже есть решение, что нас
отправляют в Братеево. Я в ужасе: там кошмарная экологическая обстановка, люди
мрут словно мухи. Настоящий могильник! Мне-то что осталось, я как-нибудь
протяну, а вот молодым как там жить? Как детей рожать?
Я присвистнула. Да, я тоже немало плохого слышала об этом
районе. Подруга с двумя детьми снимала в Братееве квартиру, так отпрыски, до
этого обладавшие отменным здоровьем, просто не вылезали из простуд, гриппа и отита.
И лишь когда семья переселилась в Гагаринский район, все болячки как рукой
сняло. Какой-то в Братееве очень неудачный рельеф местности, так что вредные
вещества в воздухе скапливаются над жилыми массивами – не уносит их ветером! Да
еще в почве идут брожения, сероводород выделяется… В общем, по доброй воле в
Братееве ни один здравомыслящий человек не поселится. Так что у аспирантки Киры
все-таки была причина завладеть квартирой в более приличном районе…
В коридоре послышалось лязганье ключей, и Алевтина Марковна
поспешно вскочила:
– Кирочка пришла! – И доверительно сообщила мне в
самое ухо: – Вы уж ее не расстраивайте, у нее горе!
Я приготовилась увидеть определенный типаж: женщину-вамп с
ярко-красным порочным ртом, блондинку с роскошными формами, надменную светскую
львицу. Каково же было мое изумление, когда в кухню вошла маленькая худенькая
девушка, почти девочка, невероятно тихая и печальная.
– Здравствуйте, – прошелестела она, едва взглянув
в мою сторону, и принялась вытаскивать из сумки продукты.
– Кирочка, к тебе пришли, – ласково сказала
пенсионерка.
– Так вы ко мне? – Девушка удивленно подняла
огромные карие глаза.
– Да, и мне бы хотелось поговорить наедине, –
ответила я.
Алевтина Марковна бросила на меня уничтожающий взгляд.
– Пойдемте в мою комнату, – сказала Кира. –
Алевтина Марковна, я вечером вам борщ сварю, хорошо?
– Ну что ты, детка, к чему такое беспокойство, –
притворно заботливо отозвалась соседка, однако я поняла, что она уже
настроилась уплетать угощение за обе щеки.
Мы вошли в небольшую комнату, и Кира плотно прикрыла за
собой дверь. Я мгновенно прикинула: это помещение чуть больше моей собственной
комнаты, значит, здесь от силы 13 квадратных метров. Обстановка скромная, без
затей, зато во всю стену стоит книжный стеллаж. И на полках не какая-нибудь
ерунда в ярких обложках, а серьезные тома по психологии, философии и истории.
Я готовилась нападать, уличать, обвинять, но теперь, в свете
последних событий, даже не знала, как вести себя с Кирой. Прямо скажем, на
убийцу она смахивает в последнюю очередь. Наверное, для начала следует просто
посочувствовать девушке.
– Выражаю свои соболезнования. Очень жаль, что с Женей
случилась такая трагедия. Он был неординарным человеком.
Еще бы, придумать мошенничество с подменой абитуриентов –
такое посредственности не по плечу!
– Спасибо, – слабо отозвалась Кира. – А вы
разве его знали?
– Я его родственница, из Брянска, – сказала я
первое пришедшее мне в голову. – Меня зовут Люся.
– Женя мне говорил, что в Брянске у него живет только
брат.
– А я родня брата, через жену. Так что получается
совсем дальнее, некровное родство.