Истребивший магию - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Никитин cтр.№ 44

– Ну вот, – сказал Олег с удовлетворением, – Коростень. Добрались наконец-то. Какой же я все-таки молодец!

– Чего вдруг? – спросила она враждебно.

– Довез в целости, – объяснил он. – Не прибил… ни разу.

– А хотелось?

– Еще бы, – ответил он.

– Очень?

– Да когда как…

– А чего ж не прибил?

Он подумал, объяснил честно:

– Добрый я. Терпеливый. Все вынес, как видишь. Когда другие будут тебя лупить, как сидорову козу, вспоминай мое неслыханное терпение и несказанную доброту.

Она не нашлась с ответом, молча пустила коня следом. Город приближался медленно, стена вокруг деревянная, простой частокол, хотя жители могли бы раскошелиться и на каменную, а то как в большом селе…

– Место для мудреца, – обронил Олег. Заметив ее недоумевающий взгляд, пояснил благосклонно: – Уединение нужно искать в больших городах.

Она поморщилась:

– Ты меня уже замучил прописными истинами!

– Полезные истины, – сказал он нравоучительно, – следует говорить и повторять как можно чаще.

Ее передернуло, словно хлебнула вместо яблочного сока крепкого уксуса.

На воротах стражи взимают плату с хозяев нагруженных телег. Барвинок начала придерживать коня, ее лицо стало серьезным, очень серьезным, такой волхв ее еще не видел. Глаза трагически расширились, брови сдвинуты, а пухлые и всегда слегка приоткрытые губы, словно в постоянной готовности к поцелуям, сейчас плотно сжаты.

Конь волхва пошел было вперед, но Барвинок перехватила его за повод и удержала.

– Погоди, – произнесла она напряженным голосом. – Как это я раньше не догадалась… Но слишком уж было невероятно! А сейчас, когда вспоминаю, все как на ладони… Что я за дура? В деревне ты едва не убил Кривого Корня, но магию у него отобрал точно. Так? Дальше… Нас угостили на скатерти-самобранке, но после нашего появления и она… потеряла всю магию.

– Не после появления, – поправил он. – А потом. Перед нашим уходом.

– Значит, – сказала она торопливо, – не отрицаешь. Потом мельник… Это не случайно после нашей ночевки и цветы завяли, и колесо перестало крутиться, и сам дом сразу постарел?

Он смотрел на нее серьезными зелеными глазами, но она не могла понять их выражения, хотя обычно мужчин читает, как открытую книгу, где мало букв, а одни картинки.

– И что?

Она перевела дыхание и выпалила:

– Так это ты и есть?

– Кто, – осведомился он, – я есмь?

– Воин, – прокричала она обвиняюще, – что убивает магов? А ты мне нагло врал, что это брехня! Ты сам брехло!.. Как можно врать? Это нехорошо! Ты смотрел мне в глаза и врал?

Она задыхалась, не находя слов от великого возмущения, от обиды, едва не бросилась на него с кулаками, а потом просто разревелась. Он с минуту смотрел, как она всхлипывала, размазывая кулачками слезы по щекам, придвинул коня вплотную к ее лошадке и дружески обнял за узкие плечики.

– Я не врал, – сказал он мягко. – Вспомни мои слова. Любая горечь с годами забывается, и если тот человек начал убивать колдунов из-за мести, то уже прекратил бы. Человек не может страдать так долго. Вернее, у него будут новые причины страдать. А если еще и старым ранам болеть, он сойдет с ума. Вообще род людской прекратится.

Она, все еще вздрагивая всем телом от бурного плача, прокричала:

– Так почему же?

– Месть, – проговорил он мягко, – это мелко. И не совсем достойно, хотя и… понятно. Даже оправданно… почти всегда. Но чувство мести выгорает быстро. А вот другое чувство…

– Какое?

– Чувство справедливости, – ответил он. – Только оно может расти и укрепляться всю жизнь. И пускать корни в мысли и поступки.

Она подняла голову, глаза красные, как у карасика, отчаянные, но взглянула с некоторой надеждой:

– Значит, ты не мстишь за убитую жену?

– Жену? – переспросил он с недоумением. – Нет, конечно. У меня нет жены… У меня совсем другие причины воевать с колдовством, магией, волшебством и любым чародейством. Я бы сказал, более… высокие, что ли, если бы сам не чурался слишком красивых слов.

Она ощутила, что жизнь возвращается к ней не струйкой, а бурным потоком, всхлипнула еще разок, вытерла лицо ладошками.

– Как это нет жены? У тебя – и нет?

– Нет, – ответил он. – Была, но в прошлом году ушла к богатому и красивому купцу.

Она ахнула:

– И ты ее отпустил?

Он посмотрел с недоумением:

– А почему нет? Он хороший человек, к тому же может дать ей все, что она хотела: богатый уютный дом, покой, приличных соседей, всю жизнь на одном месте… женщины, как догадываешься, не любят таскаться с места на место вслед за мужьями…

Она возразила почти весело:

– Ты за всех женщин не говори! Это мужчины все одинаковые, а мы, женщины… ну, почти все, но все-таки не все.

Он соглашался, кивал, этот зайчик ожил, машет лапками, стрекочет, на время даже забыл про главное обвинение, но это ненадолго, вот-вот спросит…

…а он не знает, как ответить, как объяснить, если сам даже для себя не сформулировал, просто твердо знает, что так надо, что ему велено Тем, Кто создает и лепит род людской, что иначе всему роду людскому то ли сгореть дотла в небесном огне, что падет на землю, то ли утонуть в воде, что покроет все земли, то ли умереть от мора, который истребит человечество, забывшее, что перед ним есть Цель и к ней надо идти.

Часовые на воротах лишь покосились недовольно на двух всадников. С таких пустышек надо бы драть вдвое, да власти не велят, могут оказаться важными гонцами, ладно, проезжайте…

Волхв в городе так же невозмутимо взирал с высоты седла, как и в степи. Она поглядывала на него со страхом и осторожностью, это совсем не тот человек, который поймал ее, падающую с дерева, который везде защищал и берег, хотя и не показывал виду, такие мужчины тоже есть, хотя и великая редкость, настолько великая, что и не верится, каждую минуту ждешь, что прикидывается, а на самом деле уже мысленно тащит ее в постель…

За его бесстрастностью, похоже, кроется нечто иное, пару раз она отчетливо ощутила идущий от него странный жар, словно в его груди разгорается жаровня, полная углей, но тут же спохватывается и запахивается в плотный доспех с головы до ног, ничто не выскальзывает наружу.

Когда городские ворота остались за спиной, а подковы вместо сухой земли звонко застучали по булыжникам мостовой, Барвинок ощутила, как волхв неспешно скосил глаза в ее сторону.