"Номер один" - читать онлайн книгу. Автор: Бен Элтон cтр.№ 103

— Поверить не могу, что ты делаешь это ради меня, — сказала Эмма, когда они вместе вышли из лимузина.

— Только ради тебя, моя дорогая, — сказал Кельвин. — Если принц Уэльский победит сегодня и станет героем нового молодого электората, благодарить он за это должен тебя.

Кельвину удалось убедить в этом даже себя. Несмотря на то что он с самого начала собирался сделать принца победителем, задолго до того, как Эмма подняла этот вопрос, не было сомнений, что выиграть пари у Дакоты теперь было для него менее важно, чем удачно провести кампанию по завоеванию доверия и, соответственно, любви Эммы. Она превратилась в наваждение.

— Кельвин, я люблю тебя, — прошептала она ему на ухо, ослепительно улыбаясь и проходя по ковровой дорожке между вопящими фанатами.

Затем она увидела Шайану.

Эмма чуть не вскрикнула. Застывшее лицо девушки было словно маска, она не кричала, а просто молча ухмылялась, стоя среди шумной толпы. Шайане удалось встать в первом ряду, и она не обращала внимания на истерику и тьму рук, протягивающих ей ручки и обрывки бумаги.

Она стояла и смотрела.

Эмма поняла, что Шайана тоже ее увидела, и на мгновение их взгляды встретились. Выражение лица Шайаны совершенно не изменилось. Затем Эмма увидела, что Шайана смотрит мимо нее, на Кельвина и идущую за ним Берилл.

Затем Кельвин потянул Эмму за руку, и через секунду они оказались в здании телестудии, но от ее радостного настроения не осталось и следа.

— Кельвин, она там, — прошептала Эмма.

— Кто? Что такое? Тебе нехорошо?

— Мне нехорошо. Это она. Та девушка. Шайана.

Сначала Кельвин не понял, о ком она говорит.

— А-а, эта, — наконец сказал он. — Ну и что?

— Что значит — ну и что? Она здесь.

— Она пришла на финал, кому какое дело?

— Но… но…

— Но что? — спросил Кельвин, обнимая ее одной рукой, что вызвало еще один обстрел вспышками фотоаппаратов. — Думаешь, она собирается пристрелить меня?

— Может быть.

— Эмма. Я уже говорил тебе, единственное, чего я не собираюсь делать ни за что на свете, — это бояться фанатов или конкурсантов. «Слабеет мой рассудок. От этого легко сойти с ума!» [13] К черту ее. К черту всех их. К черту всех, кроме нас.

— А что, если она войдет сюда?

— Если она сейчас там, то сюда она не попадет. У всех проверили билеты и закрыли двери, и сегодня здесь присутствуем только мы и наши знаменитые гости. Ну же, это твой вечер. Это все делалось для тебя.

Позволив хотя бы отчасти успокоить себя, Эмма прошла с Кельвином в просторный зал, где проходил финал. Здесь было не протолкнуться среди тысяч фанатов, которых Гэри и Бэри уже целый час доводили до безумия. Атмосфера была опьяняющей, и, не знай Эмма правды, она могла бы поверить, что присутствует на финале настоящего конкурса.

Они прошли в ВИП-зону, где слышались крики Берилл, которая, как всегда, вела себя несносно. Здесь собралось все семейство Бленхейм, но Берилл и Присцилла снова поссорились, и Присцилла ушла в бар.

— Она должна быть здесь, чтобы поддержать меня! — раздраженно выговаривала Берилл своей жене, Сиринити. — Мы ведь семья, мы, черт возьми, должны поддерживать друг друга.

— Она здесь, дорогая, — бормотала Сиринити, шевеля огромными губами.

— Но не на глазах! Камеры ее не видят, — рявкнула Берилл. — Какой на хер толк от того, что она здесь, если ее здесь не видят. С таким же успехом ее могло бы не быть здесь.

— Пойду в бар и поищу ее, — угрюмо сказала Лиза Мари, — но я завязала с бухлом, и мой терапевт говорит, что я пока что вряд ли смогу контролировать себя в такой обстановке.

Бленхеймы были не единственным кланом, который пришел поддержать своего представителя. Семья Ионы тоже была здесь, а также остальные члены «Шетландского тумана».

— Обожаю эту девочку, — заметила Берилл, — она превращает жизнь Родни в абсолютный кошмар. Боже мой, смотрите, она собирается поговорить с этим ублюдком.

Это была правда. Волна предвкушения пронеслась через все помещение, когда Иона направилась сквозь толпу туда, где стоял Родни со своей многострадальной секретаршей. «Междоусобица» между Ионой и Родни была одной из основных тем СМИ на протяжении всего сезона, и теперь бывшие любовники собирались поговорить впервые за десять недель финалов.

— Добрый вечер, Родни, — сказала Иона.

Секретарша Родни воспользовалась возможностью и исчезла.

— Привет, Иона, — ответил Родни. — Отлично выглядишь.

— Ты ведь ничего не забыл, верно?

— Нет. Нет, я не забыл.

— Надеюсь, это так, потому что малышка Мэри стоит вон там. Невинная и девственная с виду. Будет ужасно жалко, если ей придется испортить всем праздник.

Родни снова уверил Иону, что не забыл о своем обязательстве. Затем он подошел к Кельвину и потребовал, чтобы тот оставил на минутку Эмму и пошел с ним.

— Ну, в чем дело? — спросил Кельвин довольно нелюбезно.

— Кельвин, я должен кое-что сказать тебе, и я думаю, ты будешь доволен, — ответил Родни.

— Ну, валяй, — сказал Кельвин.

— Я бы хотел, чтобы сегодня мне выделили немного дополнительного времени…

— Слушай, Родни, — сварливо сказал Кельвин, даже не стараясь говорить вежливо. — Это чертово шоу не о тебе, понятно? К тому же ты остроумен, как пень, и, если честно, меня уже утомили твои постоянные попытки…

— Я собираюсь сделать предложение Ионе. Я бы хотел сделать его в прямом эфире.

Такое Кельвин не мог оставить без внимания.

— Ты серьезно? — спросил он.

— Очень серьезно, — сказал Родни, радуясь тому, что заткнул Кельвина. — Это ведь отличный сюжет, верно? Ты должен признать, это настоящая драма.

— Ну да, может получиться отлично, — согласился Кельвин. — А с чего это ты надумал, Родни? Она тебя шантажирует?

Улыбка моментально исчезла с лица Родни.

— Откуда ты знаешь? — выдохнул он.

— Я не знал, — ответил Кельвин. — Это была шутка. Но теперь знаю. Что происходит?

— Она хочет отомстить за то, что я бросил ее в прошлом году. Она хочет, чтобы я сделал ей предложение в прямом эфире, женился на ней, а потом она сможет развестись со мной и забрать половину имущества.

— Молодец! Я всегда знал, что у девчонки есть наглость. И ты собираешься подыграть ей?

— Да, я собираюсь жениться на ней.

— Ух ты. Она серьезно тебя прижала, да?

— Ну, знаешь, правда заключается в том, что я вроде как действительно влюбился в нее…