Пасть - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Точинов cтр.№ 31

И Капитан продемонстрировал полную отключку, продолжая исподволь наблюдать: что еще сделает Эскулап?

A тот, оставив бесплодные попытки вернуть Капитана к активной жизнедеятельности, легко подхватил его могучими руками, перенес на кушетку, прикрыл извлеченным откуда-то покрывалом… Вышел и отправился по коридору, судя по направлению шагов, тяжелых, но уверенных, — действительно в дежурку, пообщаться с Аней, свойской девчонкой…

Капитан приподнялся, достал из кармана диктофон, выключил — завтра, на трезвую голову, послушаем еще раз все его словоблудие — и заснул.

Во сне он крохотным муравьем бродил среди выросших до неба папоротников, а мимо с треском проламывалась, порхала, прыгала и с аппетитным чавканьем пожирала кого-то воспрянувшая от спячки биосфера… А Капитан знал, прекрасно знал в этом сне рецепт спасения рода человеческого — простой до гениальности, без превращения в косматых монстров — и искал, искал Эскулапа, спеша рассказать и поделиться, но того нигде не было. А к утру блестящая идея исчезла, испарилась, растаяла легким облачком…

Ночь давила. Давила на все органы чувств. Темнотой — на расширенные зрачки старика, звуками — на чутко вслушивающиеся уши.

Когда Говорят, что ночь «безмолвна», не верьте. Ночь полна звуков, иногда тихих, иногда громких — но всегда тревожных. Это не просто журчит ручеек — нет, его голос совсем не тот, что в солнечный полдень, — там всплескивает вода под чьей-то осторожной ногой. Или лапой. И не просто треснул сам собой сухой сучок, остывая от дневного зноя, — невидимый гость вышел на берег, он все ближе и ближе…

Старик поеживался от ночной прохлады и от обманчивых ночных звуков. Природу их он определял почти безошибочно — и все равно не мог избавиться от неприятного впечатления.

Тягучий, похожий на скрип крик коростеля — совершенно безобидной птицы, не знающей покоя и ночью, казался особенно зловещим — точь-в-точь кто-то точит огромный зазубренный ржавый нож. Точит именно на тебя. Коростели так привлекают самок, подумал старик. Странные, однако, вкусы у их подружек. Улыбнулся собственной шутке, тут же вспомнил жену — нахмурился. Ночь обещала выдаться лунной — и обманула. Откуда-то наползли исподволь тучи, скрыв почти полную луну, и только на востоке сверкали несколько звезд на небольшом участке чистого неба. Темные пятна кустиков там, у воронки, зажили загадочной псевдожизнью.

От долгого и непрерывного впитывания казалось, что они перемещаются — медленно-медленно ползут, бесшумно подкрадываясь… Стоило ненадолго отвлечься, потом вернуть взгляд — и чернеющие силуэты оказывались совсем на других местах.

Старик прекрасно знал все фокусы ночного зрения, хорошо знакомые любому дозорному, — но легче от этого не было.

…Никто не пришел. Никто не пожелал возобновить давешнюю трапезу. Светало. Надо было слезать, надо было идти домой, но просидевший почти неподвижно пять с половиной часов старик медлил, надеясь на совсем уже призрачный шанс.

Он не признавал поражений.

Даже теперь, когда близилось, когда стучалось в окно, отзываясь болью в груди, самое последнее поражение, неизбежное и окончательное, — не признавал.

Доклад Марченко — Чернорецкого (уцелевший фрагмент)

…в исследованных 247 устных и письменных сообщениях случаев активной ликантропии у женщин не выявлено (за исключением бродячего сказочного сюжета о свекрови-волчице, см. Приложение 7 п.п. 118–123), что позволяет с большой долей вероятности предположить факт лишь передачи женщинами дремлющего W-гена по наследству.

4.13. Гипотезу о стрессах, порожденных экстремальными ситуациями и вызывающих активизацию W-гена, подтверждает записанный в 1974 году рассказ Сузыкина Б.И., ветерана ВОВ, кавалера ордена Славы.

В начале лета 1942 года на Волховском фронте группа полковых разведчиков из трех человек во главе с Сузыкиным Б.И. обнаружила в воронке неподалеку от советских позиций ликантропа, пожирающего свежий труп. По словам Сузыкина, это был «сумасшедший, совершенно потерявший человеческий облик и заросший диким волосом». Ликантроп пытался атаковать разведчиков, но был буквально изрешечен огнем в упор из двух автоматов. Через полтора часа доложившие о произошедшем командованию и получившие приказ доставить труп людоеда в расположение части бойцы обнаружили в воронке только лужу крови и клочья черной шерсти. Кровавый след уходил от места происшествия в лес, но ввиду наступающих сумерек погони организовано не было.

В рассказе Сузыкина особо отмечалось, что описываемое время было критическим для войск Волховского фронта: началось немецкое контрнаступление, сопровождавшееся постоянными бомбежками и артобстрелами, связь частей и подразделений с вышестоящими штабами в ряде случаев была нарушена, прекратился подвоз продовольствия и боеприпасов, участились случаи паники, дезертирства и перехода на сторону противника. Подробнее рассказ Сузыкина Б.И. см. Приложение 7, п. 209.

4.14. В протоколах Салемских процессов зафиксированы 16 случаев ликантропии (Приложение 7 п.п. 32–47) Особый интерес в связи с вышеизложенным вызывают показания казненного в 1637-м…

Она была в шоке. Она была в трансе. Сказать, что в последние сутки она не находила себе места, — ничего не сказать. Она не искала места. Любое место выталкивало ее, отторгало, как чужеродное враждебное тело. Она шла и не знала, куда идет. Она не знала, куда надо идти и что надо сделать.

Виктор Эльдарович — умер! Такой молодой, совсем чуть старше ее… Такой красивый, такой обаятельный… И он не просто умер, нет! Она видела, видела с самого начала по каменным мордам этих скудоворотов, этих убийц — что не Просто. Потом, к обеду, прокатился шепотом на ухо слух… Она уже ничего не воспринимала. Это она убила его! Это она взяла проклятую железяку с проклятой ампулой… Вся суета последних недель, все яростные поиски неизвестно чего, все озверение на лицах начальства — из-за нее! Нет, она сделала, что была должна, и тот подлец получил по заслугам… Но Виктор Эльдарович… Милый добрый Виктор Эльдарович…

Она шла и не знала, куда идет. Ноги сами несли ее куда-то в полном и прямом смысле этого выражения… Надо что-то сделать, надо обязательно что-то сделать… Она не знала… Она уже ничего не знала… Она не могла идти на работу… Она никогда туда больше не придет. Не сможет. Потому что никогда больше Виктор Эльдаро…

Вишнево-серебристый джип даже не взвизгнул тормозами — настолько неожиданно шагнула на проезжую часть женская фигура. Шагнула слепо, невидяще, прямо под колеса. Водитель лишь начал тянуться к тормозу, когда украшенный лебедкой бампер самым центром врезался в женщину, откинул… Колеса дважды подпрыгнули.

Несмотря на лебедку, намекающую на экстремальные гонки, экстремалом водитель не выглядел. Молодой и вконец растерянный парнишка, совсем не похожий на себя — несколько секунд назад катящего по жизни и по улице Руставели уверенным хозяином.

Выскочил, бросился было назад, к распластанному на асфальте телу. Остановился на полпути. Все напрасно. Слишком высока была точка удара, выше центра тяжести маленькой фигурки, на низко сидящей легковушке еще оставались бы какие-то шансы, а тут… Раз — и под колеса. Живым человеком это уже не выглядело, не выглядело даже мертвым — так, куча тряпья, выброшенного кем-то на дорогу…