Воронья дорога - читать онлайн книгу. Автор: Иэн Бэнкс cтр.№ 63

– Пусть тебя, Гав, не смущает то обстоятельство, что я из нас троих самый старый квартиросъемщик,– проговорил я чуть натянуто, но так, чтобы натянутость была заметна.

– Да ничо, Прентис, все нормалек,– отозвался Гав и скорчился рядом с Норрисом, уставился в освещенное нутро печки.– Нитку-то не привязать никуда,—сказал он Норрису.—А если и привяжем – как оно будет поворачиваться?

Оба задумчиво помолчали, висок к виску у открытой микроволновки, а я тем временем прикидывал: вот если запихнуть обе головы внутрь, будет ли шанс, что вмонтированный в дверцу предохранитель не сработает? – Нет,—сказал Норрис—Нужна какая-то подпора снизу, ты понял, о чем я? Ну, Гав, рожай, ты ведь у нас инженер…

– Старое одеяло худо-бедно прикроет важные части моего тела, и не так уж велика вероятность, что прохудится подводка к газовой плите и я отравлюсь во сне…– рассуждал я вслух.

– Гм…– Гав выпрямился, но тотчас снова наклонился вперед и постучал по белой пластмассовой ручке на двери печи, вмещающей в себя плод инфернальной кулинарной фантазии моих соседей.– Тока пластик.

– Может, деревяшку? – спросил Норрис.

– Разогреется,– ответил Гав, повнимательнее приглядываясь к пластмассовой ручке.– Все зависит от того, скока в древесине воды. Нет, думаю, пластик – самое то.

– Да если на то пошло, Гав, я могу тут ждать, пока не расползутся твои пьяные чуваки или пока не разойдутся Норрисовы студенты-картежники… Могу и вообще тут переночевать, если они попадают и захрапят по максимуму шкалы Рихтера… Ваши забавы редко заканчиваются до трех или четырех утра… А мне лишние четыре-пять часов сна перед лекциями не помешают…

– Да, Прентис, твоя правда,– сказал Гав, разглядывая подоконник. Потом вдруг выпрямился и щелкнул пальцами.– Есть!

«Что – есть? – подумал я.– Неужто голос моего здравого смысла прорвался сквозь оборонительные рубежи чудовищной тупости?»

Черта с два.

– «Блю-так» [74] !

– Чего?

– «Блю-так»!

– «Блю-так»?

– Ага, «Блю-так»! Ну, ты понял: «Блю-так»! Норрис подумал и сказал возбужденно:

– Точно, «Блю-так»!

– «Блю-так»! – повторил Гав, лучась самодовольством.

– То, что надо,– энергично закивал Норрис. Я покачал головой и отошел, променяв дверной проем кухни на менее опасный для психического здоровья темный коридор.

– Ну, вы, ребята, даете,– пробормотал я.– Сейчас позвоню в оргкомитет Нобелевской премии, скажу, что лауреатов этого года можно уже не искать.

– «Блю-так»! Самое то! – неслось мне вслед из кузницы технического прогресса.

* * *

– Хочешь сказать, что ты все прочитал?

– Главную идею ухватил.– Я сидел в гостиной, которая теперь прекрасно справлялась с ролью будуара. Тете Дженис, по всему судя, больше нравилось ночевать тут с Гавином, чем по вечерам возвращаться на Крау-роуд.

Гав и Дженис в мятых незастегнутых пижамах расположились на диванчике, смотрели видак.

Я сидел за столом в эркере, пытался готовиться к завтрашнему семинару. Однако от беспрепятственно слышного полового акта в моей спальне (отдельные цепкие участки коры головного мозга, отвечающие за долговременную память, время от времени твердили, что это все-таки моя спальня) Гавин и Дженис перешли к столь же беспрепятственно слышному процессу поедания маисовых чипсов. Пронзительный хруст неизбежно привел к тому, что громкость телевизора была повышена до окносотрясающего уровня, дабы жевание не мешало счастливой парочке поглощать четко артикулируемые изречения Арнольда Шварценеггера.

Я был вынужден признать бесплодность своих , попыток нащупать связь между промышленно-аграрной революцией и британским империализмом и уселся смотреть фильм. Он назывался «Красная жара» [75] .

– А,– сказал я,– голливудский боевичок про двух мусоров из разных стран. Они сначала не ладят, а потом вместе ввязываются в дело с наркотиками, иностранцами, уймой драк и перестрелок, и кончается все победой дружбы и обоюдного уважения.—Я сокрушенно покачал головой.– Тут не захочешь, а задумаешься, откуда эти горе-сценаристы берут столь чудовищно идиотские идеи.

Гав на мои слова кивнул, не отрывая глаз от экрана, Дженис Рэй посмотрела на меня и улыбнулась. Ее волосы были в очаровательном беспорядке, щеки румяны.

– Да, Прентис,– сказала она.– Так что ты думаешь насчет бумаг Рори?

(См. наш диалог выше.)

Дженис снова повернулась к экрану и закинула ногу на колено Гавина. Я подглядывал и думал, что едва ли женщина в ее возрасте заслуживает таких классных ножек. И если на то пошло, их едва ли заслуживает парень с таким низким уровнем умственного развития, как Гавин.

– И никаких догадок насчет того, что там Рори запрятал? – спросила она.

– А я и не подозревал, что он там что-то запрятал,– ответил я и подумал, что Дженис не мешало бы все-таки запрятать нижние конечности.

Я натужно заговорил о стихах и прозе Рори – сумка, утраченная в поездке из Лохгайра в начале года, так и осталась утраченной. От затеи извлечь имя дяди Рори из литературного забвения или найти в его текстах какую-то великую тайну я давно отказался, и все же мысли о его творческом наследии не давали мне покоя. Даже сейчас, по прошествии нескольких месяцев, мне по ночам снилось, будто я читаю книгу, которая обрывается на середине, или смотрю фильм, а телевизор вдруг ломается, экран в серую крапинку… Обычно я просыпался в холодном поту, задыхаясь; снилось, будто блестящий белый шарф у меня на шее вдруг стягивается…

– Было что-то… Кто-то что-то видел, по-моему.– Дженис смотрела на экран.– И не просто видел, а подсмотрел… что-то этакое. Надеюсь, ты понимаешь, о чем я.

– Смутно.– Я наблюдал, как пришла в движение рука Гавина – явно инстинктивное (хотя для Гавина – совершенно сознательное) поползновение по обтянутому эластичной тканью – полиэстер с хлопком – бедру.– Может, Рори какое-нибудь открытие совершил, пока путешествовал?

– М-м…– промычала Дженис– Ее правая рука легла на короткие каштановые волосы Гавина и принялась с ними играть, накручивать на пальцы. Он там что-то зашифровал, точно…—Она кивнула.– Кто-то что-то видел. Или кого-то. Это какой-то большой секрет.

– Ты серьезно? – спросил я.

Рука Гавина ерзала вверх-вниз по колену Дженис. Нельзя было понять по лицу Гава, сознает ли он, что делает. В голову мне пришла фантастическая идея: у этого парня, как у динозавра, есть дополнительный мозг. Палеобиологические прецеденты намекали, что таковой орган находился бы у Гавина в толстой заднице и отвечал бы скорее за действия нижних конечностей, нежели рук, но как там обстояло с динозаврами на самом деле, никто не знает, и я допускал, что скромный передний мозг Гава, целиком и полностью занятый в эти ми-! нуты постмодернистскими диалогами и кайнозойским видеорядом «Красной жары», не отказался бы от любой помощи.