Сандаловое дерево - читать онлайн книгу. Автор: Элль Ньюмарк cтр.№ 17

— Разумно, — заметила я, стараясь не выказать радости. Разумеется, Мартин, как обычно, перестраховался.

— У вас совсем другая ситуация, — возразил мой муж. — Вы же один. — Он взглянул на нас с Билли. — Мне нужно вернуть семью в Штаты. Здесь, если только займется, вспыхнуть может в любом месте.

— Джеймс здесь давно. — Я пересадила Билли с одной руки на другую. — И народ этот знает лучше.

Мартин, упрямый осел, покачал головой:

— Я хочу, чтобы вы уехали из Индии. — Он погладил Билли по щеке.

— В том-то и загвоздка, — спокойно заметил Уокер. — Беспокойство за семью мешает вам рассуждать здраво. Я не уверен, что вы сможете вывезти их сейчас. Я живу в Индии почти двадцать лет и говорю вам: пока лучше остаться здесь.

Мартин снова покачал головой:

— Из Дели университет перебросит их в Бомбей, а там они уже сядут на корабль.

— Дели? — усмехнулся Уокер. — Что ж, удачи. Только поезд из Дели может ведь и не пойти. Эти поезда и в лучшие времена постоянством не отличаются, а сейчас они будут забиты беженцами. Поездка на поезде — предприятие на сегодняшний день крайне опасное.

— Чертова Индия, — процедил Эдвард.

Уокер как будто и не слышал его.

— Да что говорить. Я сам путешествовал на поездах, которые останавливались специально для того, чтобы прийти с опозданием. — Он добродушно улыбнулся, показав желтые от никотина зубы. — Хорошего мало — стоять невесть где, жариться под солнцем. Пассажиры выходят из вагонов размяться, на рельсах коровы… Потом это старое корыто вдруг трогается — никого, разумеется, не предупреждая, — и все бегут, суетятся. И так бывало в лучшие времена.

— Вот этого не хотелось бы, — сказала я.

— Да, это было бы в высшей степени неудобно. — Эдвард снова облизал губу.

— Может быть, удастся найти машину, — заметил Мартин.

Уокер покачал головой:

— Мусульмане бегут в одну сторону, индусы в другую… Дороги будут забиты испуганными, злыми людьми. Это слишком опасно.

— Что ж, меня вы убедили. — Эдвард предложил локоть Лидии. — Не очень-то и хотелось. Вот успокоится все, тогда и выедем. Достойно.

— Но наши рикши уже ушли, — всполошилась Лидия.

— Ничего, что-нибудь придумаем. Всего хорошего. — Эдвард дотронулся до козырька шлема, и они направились к сидевшему в сторонке рикше.

— Чертова Империя, — объявил Билли.

— Билли! — упрекнула я, пряча улыбку.

— А что? — удивился он. — Так папа сказал.

Я взглянула на мужа:

— Ты же знаешь, он всему подражает.

— Господи, извини. — Мартин пожал плечами. — Мне не следовало так говорить.

Билли мгновенно дернул плечом:

— Господи, извини.

Я сердито посмотрела на Мартина, но он уже повернулся к Уокеру:

— Мне это не нравится, но в том, что вы говорите, есть смысл. Не хотелось бы застрять где-нибудь.

— Вот теперь и вы это поняли. — Уокер потрепал Билли по голове: — Возвращайся к своему чота хазри, маленький сахиб.

— Моя мама делает сладкий чай.

Джеймс еще раз пощекотал его под подбородком и ушел.

— Хорошо, что мы его встретили. Могли бы попасть в переделку. — Я чмокнула сына в щеку, и он довольно засмеялся. — Ладно, Плутишка, давай покормим этот пустой животик чем-нибудь вкусным.

Мартин недоуменно уставился на нас и покачал головой:

— И ты радуешься? Ей-богу, Эви, иногда я тебя не понимаю.

Я согрела воду на старой плите, открыла банку подслащенного концентрированного молока и отсыпала Билли пригоршню фисташковых орешков — пожевать, пока заварится чай. Он тут же угостил Спайка и принялся громко хрустеть. Я налила в кружку чаю, добавила густого сладкого молока, и мы все сели за стол. На веранде тихонько постукивали бамбуковые подвески. Я заметила, что вчерашнего мусора уже нет, а значит, Рашми, увидев, что в доме никого, вынесла ведро и тоже ушла. Накануне все произошло так быстро и в такой суете, что я даже не отправила записку в деревню. С другой стороны, это означало, что Хабиб, ничего не знавший о нашем предполагавшемся отъезде, придет, как обычно, готовить обед. Поскольку кухня примыкала к дому и мы с самого начала почему-то решили есть там, где готовим, то его присутствие в доме в нерабочее время выглядело неуместным.

После завтрака Билли поиграл в рикшу, катая на веранде Спайка и прокладывая маршрут между горшками с цветами и плетеными креслами. Время от времени он кричал «Привет» или «Намасте!» подбиравшейся к веранде обезьянке.

— Ты только их не трогай! — предупредила я.

— Знаю-у-у! — отозвался он.

Я улыбнулась, вернула деньги в жестянку из-под чая и принялась разбирать чемоданы. Что-то отправлялось в ящики комода, что-то — на вешалку в альмире. [11]

Я убрала в шкаф свое шелковое, лимонного цвета, сари, на мгновение представив, как иду в нем на коктейльную вечеринку, — экспат, вернувшийся домой из далекой страны и с упоением рассказывающий всем желающим об индуистских храмах, раскрашенных слонах и удивительных, живописных обычаях. Спасибо Джеймсу Уокеру, уберегшему нас от поспешного бегства. Пряча письма в ящик с трусиками и бюстгальтерами, я испытала чувство облегчения, словно избежала некой опасности. Через несколько дней Мартин успокоится и все будет хорошо.

Из-за раннего подъема, скомканного завтрака и напряженного ожидания на железнодорожной станции Билли быстро устал и ко второму завтраку уже клевал носом. Он всегда с нетерпением ожидал появления разносчика с его доверху нагруженной тележкой. Корзинка с деликатесами была для Билли чем-то вроде сундучка с сокровищами. Открывая дверцы, он никогда не знал, что обнаружит в том или ином отделении. «Уууу, райта! [12] О, нут! Пакоры! Личи!» Больше всего Билли радовался, находя пихирини — легкий пудинг с кардамоном и молотыми фисташками. В тот день, однако, он почти уснул над лакомством, так что мне пришлось взять его на руки и отнести в постель. Я накинула сетку, закрыла голубые ставни, переключила на медленный режим вентилятор, а когда повернулась, Билли уже спал, подложив под щеку ладошку. Я просунула руку под сетку, намотала на палец прядку волос и, поцеловав ее, вышла из комнаты.

У себя в спальне я достала из ящика связку писем и некоторое время смотрела на них. Писем было всего четыре, но их разделяли месяцы, и если эти две женщины называли друг друга сестрами, то и писать они должны были чаще. Вернув письма в ящик, я прошла в кухню и принялась за поиски тайника: проводила ладонями по стене, проверяла на прочность бетонные швы, но никаких признаков пустоты не обнаруживала — кирпичи держались крепко, ничто не сдвигалось, не шевелилось. Пришлось расширить область поисков, распространив их на другие стены.