Включить. Выключить - читать онлайн книгу. Автор: Колин Маккалоу cтр.№ 22

— Кармайн! Я знал, что Сильвестри поручит это дело вам, — заявил Моусон — так обычно звали президента все, кто его знал. — Я несказанно рад. Садитесь здесь, рядом со мной. Только не вздумайте, — добавил он заговорщицким шепотом, — портить себе аппетит пончиками. Рекомендую яблочный кекс.

Мисс Дездемона Дюпре, сдерживая ярость, удалилась, чуть не столкнувшись в дверях с деканом Даулингом и профессором неврологии Фрэнком Уотсоном — тем самым, который ввел в обращение злополучные названия «Хаг» и «хагисты».

Макинтош, которого Кармайн хорошо знал по нескольким щекотливым внутренним делам Чабба был настоящим американцем. Рослый, всегда элегантно одетый и подтянутый, с шапкой густых волос, золотисто-каштановый оттенок которых с возрастом превратился в медный. Американский аристократ до мозга костей! Когда он появлялся в обществе президента США Линдона Джонсона, тот выглядел рядом с Моусоном довольно бледно, несмотря на свой рост. Впрочем, августейшие особы с такой родословной, как у Макинтоша, предпочитали управлять большим университетом, а не разнузданной шайкой скандалистов в конгрессе.

Декан Уилбур Даулинг с виду был типичным психиатром: неряшливо одет в твид и фланель, розовый галстук-бабочка в красный горошек. Он носил кустистую каштановую бородку, чтобы хоть как-то компенсировать полное отсутствие волос на голове, и смотрел на мир сквозь бифокальные очки в роговой оправе.

Кармайн видел Фрэнка Уотсона всего несколько раз, и тот неизменно напоминал ему злодея Бориса из «Приключений Рокки и Буллвинкля». Уотсон носил черные костюмы, верхнюю губу на его длинном тонком лице украшали черные усики альфонса, прилизанные черные волосы и вечная ухмылка довершали сходство с Борисом. Да, Фрэнк Уотсон был из тех людей, которые в любой момент могли брызнуть ядом. Но разве он входит в правление Хага?

Оказалось, нет. Уотсон закончил разговор с деканом и ускользнул. «Любопытный тип, — подумал Кармайн. Надо бы его прощупать».

Пятеро Парсонов явились одновременно и не стали протестовать против присутствия Кармайна после того, как Моусон представил его, рассыпавшись в похвалах.

— Если кто-нибудь и способен разобраться в этом возмутительном преступлении, так только Кармайн Дельмонико, — заключил Макинтош.

— В таком случае, — отозвался Роджер Парсон-младший, занимая место в конце стола, — предлагаю всем оказать содействие лейтенанту Дельмонико. Разумеется, после того как он введет нас в курс дела и объяснит, что намерен предпринять.

Парсоны были настолько похожи, что любой принял бы их за близких родственников; даже тридцать лет разницы между тремя старшими и двумя младшими членами клана не играли роли. Все — чуть выше среднего роста, худощавые, сутулые, с длинными шеями, крючконосые, с выдающимися скулами, опущенными уголками губ и жидкими волосами неопределенного коричневатого цвета. Глаза у всех — серовато-голубые. Если Моусон производил впечатление царственного магната, то Парсоны — нищих ученых.

Часть выходных Кармайн потратил, собирая сведения о членах правления и империи Парсона. Ее основатель Уильям Парсон (дядя нынешнего главы правления) начинал с производства деталей машин, постепенно расширяя свои владения, пока не стал выпускать буквально все — двигатели, турбины, хирургические инструменты, пишущие машинки и снаряды. «Банк Парсона» появился как раз вовремя, усилив империю. Уильям Парсон женился довольно поздно, его жена родила сына, Уильяма-младшего, который оказался умственно отсталым эпилептиком. Сын Парсона умер в 1945 году, в возрасте семнадцати лет, его мать — в 1946 году. Уильям Парсон остался один. Его сестра Юджиния вышла замуж и родила единственного ребенка— Ричарда Спейта, нынешнего главу «Банка Парсона» и члена правления Хага.

Брат Уильяма Парсона, Роджер, с юных лет пристрастился к выпивке. В 1943 году он бежал в Калифорнию, прихватив значительную долю капитала компании и бросив жену с двумя сыновьями. Инцидент замяли, потерю пережили, а оба сына Роджера оказались преданными, надежными и на удивление способными наследниками Уильяма. Их сыновья были скроены по той же мерке. В итоге компания «Парсон продактс» уже не первое десятилетие входила в число выгодных «голубых фишек». Депрессии? Чушь! Люди не перестанут водить автомобили, которым нужны двигатели; компания «Турбины Парсона» выпускала дизельные турбины и генераторы задолго до появления реактивных самолетов; девушки как стучали по клавишам пишущих машинок, так и продолжают стучать; хирургических операций проводится все больше, а страны воюют друг с другом, и им нужны пулеметы, гаубицы и минометы всевозможных калибров, выпускаемых компаниями Парсона.

Кармайн выяснил, что паршивая овца семейства, Роджер, в Калифорнии вдруг протрезвел, основал сеть ресторанов «Ребрышки от Роджера», женился на старлетке и жил припеваючи, пока не испустил дух верхом на шлюхе в каком-то убогом мотеле.

Хаг был обязан своим появлением желанию Уильяма Парсона — тот хотел оставить хоть какую-то память о покойном сыне. Естественно, руководство университета Чабба рассчитывало возглавить институт и управлять им, но это не входило в намерения Парсона. Он хотел сотрудничать с Чаббом, но не передавать ему бразды правления. Руководство Чабба сдалось, только когда ему был предъявлен ужасающий по своей сути ультиматум. Уильям Парсон заявил: если понадобится, основанный им исследовательский центр будет присоединен к самому незначительному, не входящему в «Лигу плюща» провинциальному учебному заведению штата. Услышав это обещание от такого преданного «чаббиста», как Уильям Парсон, Чабб понял, что проиграл. Впрочем, свой кусок пирога он так или иначе не упустил: за право присоединения Хага университет ежегодно получал почти двадцать пять процентов бюджета.

Кармайн узнал также, что правление собирается раз в три месяца. Четыре Парсона и кузен Спейт приезжают из Нью-Йорка в лимузине и останавливаются в люксах отеля «Кливленд» напротив театра, где проводят вечер после собрания. Моусон всегда устраивает в честь попечителей ужин, надеясь уговорить Парсонов финансировать строительство здания, где когда-нибудь разместится коллекция произведений искусства, принадлежавших Уильяму Парсону. Эта богатейшая коллекция Америки отошла Чаббу согласно завещанию Уильяма Парсона, но дату ее передачи знали только наследники, а те до сих пор не решились расстаться ни с одним наброском Леонардо.

Заметив, что профессор протянул руку, чтобы включить громоздкий катушечный магнитофон, Кармайн поспешил остановить его:

— Прошу прощения, профессор, собрание абсолютно конфиденциальное.

— Но… но протокол! Я думал, если уж мисс Вилич нельзя присутствовать, она сможет составить протокол по магнитофонной записи.

— Никакого протокола, — решительно заявил Кармайн. — Все сказанное здесь не должно покинуть пределы этой комнаты.

— Ясно, — резким тоном произнес Роджер Парсон-младший. — Продолжайте, лейтенант Дельмонико.

Когда Кармайн умолк, изложив происшедшее во всех подробностях, в конференц-зале воцарилась такая тишина, что легкий шум ветра за окнами показался мощным ревом. Слушатели сидели бледные, подавленные, с вытянутыми лицами. Кармайн впервые видел Макинтоша выбитым из колеи, хотя встречался с ним не раз. Но полностью смысл его речи дошел, вероятно, только до декана Даулинга, психиатра, специализирующегося на органических психозах.