Нежные щечки - читать онлайн книгу. Автор: Нацуо Кирино cтр.№ 61

— Впечатлениях? О чем?

— О происшествии. Разве не ясно? — разделывая кусок вареной рыбы, произнес Уцуми, не поднимая головы.

«К чему спрашивать Исияму о впечатлениях?» — задумалась Касуми, отложив палочки.

Постельными принадлежностями, лежащими в стенном шкафу, видимо, пользовалась жена Уцуми. Белье было чистым, но к наволочке прилепился черный волос. Касуми стряхнула его и прижалась щекой к подушке. Странное это было чувство: она находилась в доме человека, о котором два дня назад еще и слыхом не слыхивала, и собиралась теперь спать на постели его жены. Касуми лежала на футоне и вспоминала события вечера четырехлетней давности — ровно четырехлетней. Вдвоем с Исиямой они предавались греху, даже не предполагая, что ждет их следующим утром.

Интересно, знает ли Исияма, что она каждый год одиннадцатого августа приезжает в Идзумикё? Если знает и приехал именно в это время, значит ли это, что он хочет с ней встретиться? И даже если он приехал, не подозревая об этом, то привезти сюда другую женщину казалось ей верхом равнодушия. Касуми поняла, что ужасно зла на Исияму. Ее явно задела новость о том, что он приехал не один. Касуми казалось, что все в прошлом и в ее душе нет места для ревности, но сейчас осознала, что все еще колеблется. Это раздражало ее и печалило. Она выскользнула из-под одеяла и бесшумно отодвинула дверь в спальню. В комнате было темно, но Уцуми, лежащий в кровати, смотрел в ее сторону. Свет из ее комнатки в шесть татами освещал обтянутый кожей скелет, похожий на высохшее дерево. Тот смотрел на нее в упор.

— Что вам?

— Мы можем немного поговорить?

— Вряд ли. Я снотворное принял, скоро перестану соображать.

Касуми, ничего не говоря, нырнула к нему под одеяло. Уцуми скривился.

— Что? Вспомнила Исияму и возбудилась?

— Да.

— Выходит, слухи про тебя с Исиямой были правдой?

Касуми, не отвечая, уткнулась носом в худое плечо Уцуми. От него ничем не пахло — лишь едва уловимо повеяло стиральным порошком от футболки. Уцуми недовольно дернул плечом. Касуми замерла. Уцуми со всей силы оттолкнул ее, но она никак не хотела вылезать из кровати.

— Прекрати, прошу тебя! — Уцуми отвернулся. — Я не могу.

— Я ни на что и не рассчитываю! — расхохоталась Касуми.

Уцуми снова заговорил:

— Вы, значит, с Исиямой были любовниками. Потому всей семьей и поехали на Сикоцу.

— Да, — не стала отпираться Касуми. — А что, кто-то слухи распускал?

— Да нет, никто ничего не говорил. Просто атмосфера на даче такая была. Но в протоколы допросов ничего такого не попало. Асанума думал, что если порыться в Токио, что-нибудь да выплывет.

— Он что, в Токио ездил?

— Не поехал, дело же никакого развития не получило.

— Думаешь, наши с Исиямой отношения как-то связаны с пропажей Юки?

— Кто его знает.

— В чем тут может быть проблема?

— Не знаю. Поэтому и хотел бы узнать, что с тобой произошло.

— Муж сказал, что я ему не нужна и чтобы я не возвращалась.

— Ничего удивительного.

— А ты бы на месте Митихиро тоже так сказал?

— Нет.

— Почему?

— Потому что мне такая, как ты, с самого начала не нужна была бы.

Уцуми устало закрыл глаза. Глазницы ввалились — скелет, да и только.

— Говорят, он привез с собой женщину. Я на Хоккайдо приехала, потому что он позвал, а потом ребенок мой здесь пропал. Конечно, что случилось, того не поправить, но я все никак не могу с этим смириться. Сама не понимаю, с чем я не могу смириться. С потерей Юки? С тем временем, что потрачено на ее поиски? С тем временем, что могла бы провести с этим человеком? Или же не могу смириться сама с собой, потерявшей абсолютно все. Как ни странно, но, возможно, именно с последним. Ведь только для меня ничего не закончилось. Ужасно несправедливо! Неужели тебе не приходило в голову: то, что ты умрешь, — несправедливо? Наверняка приходило. Поэтому-то мы и похожи. Разве не так?

Молчание. Касуми взглянула на Уцуми — тот спал. Она стала рассматривать его лицо, потом сдернула одеяло — стала рассматривать тело. До болезни он, видимо, был крепкого телосложения, сейчас об этом напоминал лишь крупный костяк. Худая грудь равномерно двигалась вверх-вниз, он слегка похрапывал. Рот слегка приоткрыт. Если бы не ровное дыхание, Уцуми вполне можно было бы принять за труп. А трупу все равно. Касуми снова уткнулась носом ему в плечо.

— Есть еще кое-что, о чем я даже Огате не говорила. Слишком уж это отвратительно. Ну, раз выпала такая возможность, скажу: я Норико-сан подозревала. Думала, что она, догадавшись про нас с Исиямой, все это спланировала. А что? Как лучше причинить мне боль, чем не сделать что-нибудь с моим ребенком? Вот она, улучив с утра удобный момент, убила Юку, спрятала тело и потом, как ни в чем не бывало, легла спать. Такая мысль приходила мне в голову. Скажешь — невозможно? Никогда не знаешь, чего можно ожидать от другого человека. С виду красивая, невозмутимая, а что внутри — никому не ведомо. Так ведь? Вот ты, полицейский, так и думаешь, разве нет?.. И на Митихиро я думала: узнал про нас с Исиямой и в сердцах убил собственную дочь. Чтобы заставить нас страдать. Но уж больно Митихиро сам мучился все эти четыре года. Я точно знаю, что он не мог этого сделать. Думаю, ни Норико, ни Митихиро не могли сделать этого. Почему? Да потому, что они простодушные реалисты. Такие, как они, ни за что не станут так рисковать. Это мне мое чутье подсказывает.

Касуми кивнула, будто соглашаясь сама с собой. Уцуми со стоном повернулся на другой бок. Тяжелая костлявая рука задела Касуми, но она, не обратив на это внимания, продолжала говорить.

— Вот я сейчас сказала «убили Юку». А ведь не хотела эти слова произносить, но, видимо, в глубине души я понимаю, что ее уже нет в живых. И то, что я, несмотря на это, собираюсь ее искать, возможно, лишь попытка обвести саму себя вокруг пальца. И хочется скорее освободиться от этого груза, а не получается — вот и использую то, что произошло с Юкой, в своих целях. А между тем Исияма в одиночку куда-то скрылся. Оставил меня позади. И если уж на то пошло, то и ты собираешься поступить так же. Конечно, страшно умирать, но мне кажется, что я тебе завидую.

Уцуми по-прежнему лежал на боку, дыхание его стало глубже. Видимо, как и его сон.

— Что скажешь? Страшно?

Касуми толкнула Уцуми локтем в бок. Попала в ребро. Уцуми продолжал дышать ровно, даже не пошевельнувшись.

— Хорошо вот так спать и ничего не чувствовать. Другое дело — видеть дурные сны, от которых нет спасения. Уж лучше умереть. Так не думаешь?

Уцуми не отвечал.

— Я в своих ночных кошмарах никак не могу избавиться от ощущения, будто осталась в полном одиночестве. Митихиро ускользнул. Побежал в реальность, где надо работать, надо воспитывать Рису. Ненависть ко мне и Исияме стала ему подспорьем. Ему тоже тяжело, но ненавидеть — значит жить, воспринимая реальность. Риса — славная девочка, но она ко мне не очень привязана. Странно, я согласна. Она ведь мое родное дитя. Но тому есть объяснение. Говорят, если один ребенок умирает, то любовь к оставшемуся становится в разы сильнее, — но ничего подобного. Я вот только и делаю, что гонюсь за той, которой уже нет. Если бы Риса пропала, я бы, возможно, быстрее сдалась. Привязанность к детям может быть такой разной. Страшно, правда? Я и сама себя порой боюсь. А Риса с тех пор, как стала что-то соображать, все время только и видит, как я мечусь в поисках Юки, и знает, что она для меня не главное. Наверное, поэтому она папина дочка. Думаю, она не будет так уж сильно скучать, если мы с ней больше никогда не встретимся. Мой кошмар в том, что после исчезновения Юки я потеряла себя. И никак у меня не получается стать той, прежней. И пока это продолжается, ничто мне не интересно. На этом свете меня держит только то, что я не могу умереть, мне надо искать Юку. А возможно, я уже умерла. Точно. Можешь считать, что есть человек, который умер раньше тебя.