Я склонила голову на плечо Майку.
— Ну-ну, Блондиночка, не расстраивайся. Если Клем здесь, мы ее обязательно вытащим. — Тут он принюхался, и я слегка отстранилась. — Уже полночь, а ты по-прежнему благоухаешь. И как тебе это удается? — Мы были в той еще заднице, и Майк, понятное дело, так меня взбадривал.
— О, ну это особая туалетная вода. Формальдегидная. С лосиным мускусом. Хрящик с полки номер пять. Выжимки жука. У тебя тонкий нюх. — Я посмотрела ему прямо в глаза. — Эрик Пост?
— Ну да, скорее всего. Знает этот музей вдоль и поперек. Плюс его старик оставил здесь такие запасы костей. Плюс доступ к оружию. Плюс работа с мышьяком. Плюс знал о планах Катрины и Клем. Осталось только выяснить его мотивы.
Полицейские прекратили свои шумные поиски, и на огромном мрачном чердаке воцарилась тишина.
— Ты знаешь, что за вопрос сегодня в «Последнем шансе»?
Нынешнюю викторину мы, разумеется, пропустили, но Майк до прихода Мерсера пытался меня отвлечь.
— Из категории «Самые известные похитители». Я бы тысячу поставил, а ты?
— Удвоила бы или пасовала, — тихо отозвалась я.
В хранилище было по-прежнему тихо, но напряжение во мне нарастало с каждой секундой.
— Мой ответ — Джек Роулэнд Мерфи.
Я отрицательно покачала головой.
Майк проговорил мне прямо в ухо:
— Ну так как, расплачиваться будем? Взгляни на то слуховое окно, Куп. Видишь его?
И, взяв меня за подбородок, он повернул мою голову в сторону карниза.
— Тысяча девятьсот шестьдесят четвертый год. Завсегдатай майамских пляжей Мерф Серф пролез по карнизу этого старого гранитного здания и забрался через это самое окно, чтобы украсть «Звезду Индии» — сапфир Дж. П. Моргана. В курсе ли ты, детка, что он был размером с шарик для гольфа? Теплая ночь, система сигнализации нейтрализована, и открытое настежь окно. Он попросту выбил стекло при помощи молотка, и охранники даже не узнали о том, что он тут был. Кто-нибудь из них, возможно, до сих пор здесь бездельничает. Мой отец занимался этой кражей. Вот ты мне и должна две штуки…
Из глубины коридора донеслись шаги. Майк выступил из ниши и, увидев Мерсера с какой-то женщиной, жестом приказал им остановиться. Я узнала Кэрри Шрегер из полицейского подразделения окружной прокуратуры. Она недавно прошла обучение в подразделении по освобождению заложников.
— Стойте. Я сейчас все объясню.
После того как Майк вышел из нашего укрытия, мне показалось, что в одной из каморок началось какое-то движение. Я замерла в надежде уловить голоса, но тщетно напрягала слух.
Через несколько минут Майк, Мерсер и Кэрри вернулись в наш наблюдательный пункт.
— Значит, так, — привлек Мерсер наше внимание, — действуем тихо и спокойно. Мы с Кэрри…
Майку не терпелось ринуться в бой.
— Ну ты прям как Тина Тернер в «Гордой Мэри».
[106]
Прекрасно ведь знаешь, что я ничего не делаю тихо и спокойно. Я за резкий отпор и грубую силу. Где тут снайперы?
— На крыше.
— Снайперы? — Я огляделась по сторонам. — Но мы же не знаем, где Клем…
— Совершенно верно. Они только поэтому и бездействуют. Мы же не знаем, чем он вооружен. Вот если он разбушуется, придется укрощать парня силой. Наверху каждой лестницы мы поставили спецназовцев из службы чрезвычайных ситуаций, с ними врача. Действия всех групп координирует начальство. Мы с Кэрри попытаемся установить контакт с преступником. Нас уполномочили на это. Вы же оба, как главные эксперты по данному делу, будете нам помогать.
В организации переговоров по освобождению заложников первым шагом является четкое распределение обязанностей и сфер ответственности. На контакт с захватчиком шел только один человек из группы, но все остальные должны пребывать в полной боевой готовности, чтобы в любой момент моментально подключиться к операции.
— Мы считаем, что наш подозреваемый Эрик Пост. Внизу вы ничего не нашли, что бы его связывало с этой ситуацией? — спросил Майк у Мерсера.
— Мышьяк? — спросила я, надеясь, что он не успел применить его к Клем.
— Ева Дрекслер считает, что она нашла разгадку. Точнее, Тибодо, — начал Мерсер. — Вроде бы всякий раз, когда Беллинджер посылал запрос на приобретение мышьяка для Клойстерс, Эрик Пост от себя приписывал в запросе какое-то количество для реставрационных работ в своем отделе Метрополитен.
— Так что, может, он никогда и не прикасался к мышьяку из отдела таксидермии, но, наверное, очень хотел, чтобы подозрение пало на кого-нибудь из Музея естествознания, — добавил Майк. — И значит, если он не ожидал увидеть Клем уже сегодня вечером, то мог и не захватить свой джентльменский набор отравителя.
— Надо бы это выяснить. Применим свой прием, — заявил Мерсер, обращаясь к Майку. — Ты держи себя в руках и не мешай мне. Мы еще никого пока не потеряли, а я сегодня не намерен открывать такой счет.
Майк опустился на колени и начертил на полу, в какой каморке, по нашему мнению, мог скрываться Эрик Пост. Мерсер поднялся, а с ним и Кэрри, и, отойдя от нас, они втиснулись в узкий проход между складскими отсеками. И сразу растворились в вязком мраке хранилища. Единственным, что выделялось на фоне этой темноты, были отчетливые алые буквы на спине куртки Кэрри, слагавшиеся в призыв «ГОВОРИ СО МНОЙ!».
К запертой комнате мы с Майком подошли кружным путем. И первое, что я услышала, был глубокий низкий голос Мерсера.
— Мистер Пост, — обратился он к нему спокойным и мягким тоном. — Эрик? Это Мерсер Уоллас.
В ответ не последовало ни единого звука. Переговорщик обычно никогда не представляется как полицейский, не упоминает своего звания, как и не упоминает о том, что за его спиной целая гвардия.
Но сейчас позади нас послышалось какое-то движение. Я повернулась и увидела двух мужчин в абсолютно черных комбинезонах, которые взбирались по лестнице на тот мостик, откуда я сама недавно спустилась. За плечами у них были очень мощные ружья, и, ступив на мостик, они быстро двинулись — кстати, гораздо уверенней, чем я, — в другую сторону от того места, которое занял Мерсер. Снайперы заняли точки в музее повсюду, в том числе и наверху.
Мерсер подступил к каморке на несколько шагов ближе.
— Эрик, я хочу, чтобы вы меня выслушали. — У Мерсера была сложная задача — вовлечь преступника в разговор и при этом не затронуть больную для него тему. Это была в высшей степени деликатная задача с массой неизвестных, решать которую все равно что сидеть со свечой на бочке с порохом.
Первым делом Мерсеру предстояло выяснить, что с Клем. Ведь если Пост был один, вокруг было достаточно сил для его захвата, но, если с ним Клем и она жива, операция должна проходить по совершенно иному плану. Понятно, что Мерсер не хотел заговаривать о теле, найденном в саркофаге. Пост тогда наверняка подумает о том, что за убийство Катрины Грутен ему светит пожизненный срок, и решит, что ему нечего терять.