Бурный финиш - читать онлайн книгу. Автор: Дик Фрэнсис cтр.№ 25

...Расписание полетов в его последнем варианте не включало никаких командировок в Милан до следующей среды. Впрочем, и других поездок запланировано не было, кроме двух морских перевозок — мы посылали кому-то пони для игры в поло, но это ко мне отношения не имело. Я постучал в дверь Ярдмана, зашел и спросил, не могу ли я взять выходные на остаток недели. Как говорил Конкер, надо отстаивать свои права.

— Значит, у нас только в среду Милан, — задумчиво проговорил Ярдман. — Ну, разумеется, мой дорогой мальчик, разумеется. Гуляйте. Но вдруг возникнет что-то срочное? Я надеюсь, вы не будете возражать, если тогда я к вам обращусь?

— Нет, конечно.

— Превосходно, превосходно. — Он сверкнул стеклами очков, повернув голову к окну. На его лице натянулась кожа, и возникло нечто вроде улыбки — улыбки скелета. — Значит, вам все еще не надоела эта работа?

— Нет, что вы, — вежливо отозвался я.

— Очень хорошо, даже очень хорошо. Я должен со своей стороны заметить, что вы неплохо справляетесь, очень даже неплохо. На вас можно положиться. Это вне всякого сомнения.

— Благодарю вас, мистер Ярдман... — Я не был уверен, что внутренне он не подсмеивался надо мной. Интересно, когда же он поймет, что я не отношусь к этой работе как к большой шутке, каковой полагают ее все остальные.

Я написал письмо Габриэлле, где сообщил о своем приезде в следующую среду, и поехал домой, попеременно думая то о ней, то о Саймоне, чередуя приятные мысли с неприятными.

Дома я нашел записку с просьбой позвонить отцу Джулиана Текери, что я и сделал. Мистер Текери сообщил, что прогноз погоды благоприятный и, похоже, в субботу скачки состоятся. Он планировал заявить неплохую лошадку в Уэзерби и хотел знать, не соглашусь ли я на ней выступить.

— Согласен, — сказал я. — С удовольствием.

— Вот и отлично! Она прекрасная кобылка, настоящий боец. В ней и силенок и резвости хватит, чтобы обойти очень даже многих! И прыгучесть у нее в порядке.

— В Уэзерби высокие барьеры, — хмыкнул я.

— Она их слопает, — с жаром сказал Текери. — Она в хорошей форме. Мы устроили ей пробный галоп на одну милю и думали — выдохнется, потому что из-за снега она долго не работала, но и в конце она неслась, как паровоз. Перерыв пошел ей на пользу.

— Приятно это слышать, — отозвался я.

— Лошадка что надо, — сказал мой собеседник. — Увидимся перед первой скачкой в весовой. Договорились?

Я сказал, что увидимся, и был рад возможности на законном основании убраться из дома, так как заметил письмо от Филлихоев, где они сообщали, что с удовольствием снова посетят наш дом на уик-энд. Увидев меня с письмом в руках, ко мне подошла моя сестра Алиса.

— В субботу я выступаю на ипподроме Уэзерби, — предупредил я ее, решив перехватить инициативу.

— Но в воскресенье... — начала было она.

— Нет, дорогая Алиса, — перебил я сестру. — У меня нет ни малейшего намерения жениться на Анджеле Филлихой, и потому нет смысла с ней встречаться. Разве мы не договорились, что мама не должна отлавливать для меня невест?

— Но, Генри, ты же должен на ком-то жениться... — возразила сестра.

— Я не останусь холостяком, можешь не беспокоиться.

— Ну, раз уж ты едешь на север, в Уэзерби, — сказала Алиса, — то, может, заглянешь к Луизе и немножко ее подбодришь?

— Подбодрить Луизу? — переспросил я.

Луиза, еще одна моя сестра, старше Алисы, жила в Шотландии, причем от нее до Уэзерби было примерно столько же, сколько от Уэзерби до нашего дома. Но не успел я продолжить, как Алиса сердито буркнула:

— Я же сказала тебе это вчера вечером. Разве ты не слышал?

— Боюсь, что нет, — сказал я. Похоже, я размышлял о гнедой кобыле и не расслышал.

— Луизе сделали операцию. Сегодня ее выписывают из больницы, и ей придется провести в постели еще недели две-три.

— А что с ней? — спросил я Алису, но она либо и сама не знала, либо не пожелала мне сказать. Я плохо знал Луизу, почувствовал, что в каком-то смысле ее общество все равно лучше общества Анджелы Филлихой, и потому согласился ее навестить.

Поскольку путь после скачек предстоял долгий, я решил приехать в Йоркшир в пятницу вечером и спокойно провести там субботнее утро. Поэтому я выехал на север после ленча и по обычаю решил завернуть в Фенланд.

Тотчас же меня за рукав ухватил Том Уэллс.

— Ну, Гарри, на ловца и зверь бежит. Ты-то мне и нужен. Как насчет небольшого полета завтра? Двух тренеров и жокея из Ньюмаркета в Уэзерби, а?

— Извини, Том, — рассмеялся я, — не могу. Я заехал, чтобы отменить свой полет в воскресенье. Нужно навестить больную сестру, а она живет в Шотландии. Я как раз туда еду.

— Черт! — выругался он. — А ты не можешь отменить поездку?

— Боюсь, что нет.

— Можешь слетать в воскресенье на самолете, а? Бесплатно!

— Правда, не могу, — рассмеялся я.

— Что ж, придется отказать тренерам, очень жаль.

— Мне тоже. Нехорошо получается.

— Да уж, хорошего мало. Пойдем выпьем кофе.

Мы с час просидели в кафе, попили кофе, поговорили о самолетах, а потом я продолжил свой путь в Уэзерби, размышляя, что моя жизнь стала походить на цирковой номер: отныне мне придется изворачиваться, чтобы совмещать скачки, полеты, поездки с лошадьми и Габриэллу.

В Уэзерби проблески солнца сочетались с сильным ветром, но скаковая дорожка оказалась на удивление неплохой после недавнего снега. Кобыла Текери вполне соответствовала его описанию: мощная, гнедая, решительно никому не желающая уступать. Первые два барьера она взяла довольно осторожно, поскольку долго не выступала, но затем к ней быстро вернулась уверенность. Я давно не получал такого удовольствия от скачки. У барьеров кобыла обходилась без моей помощи, и лишь когда она не совсем точно рассчитывала дистанцию для прыжка, мне приходилось ее поправлять — и это не вызывало у нее никакого протеста. Когда она вышла на финишную прямую, сил в ней было не меньше, чем на старте. Без особых понуканий она начала обходить четырех лошадей, шедших перед нами. Последний барьер она преодолела удачно, хотя чуть клюнула носом при приземлении, но затем, не сбиваясь с хорошего галопа, устремилась вдогонку за лидером. Мы обогнали его у самого финишного столба, испытав пьянящее чувство красивой победы.

— Неплохо! — сказал отец Джулиана. — Очень даже неплохо! — И он вручил мне заклеенный конверт, который без тени суеверия заготовил заранее.

Поскольку мне предстояло еще преодолеть триста пятьдесят миль, я вскоре после скачки уехал. Северные дороги были пустынными, и я довольно быстро оказался в Шотландии.

Моя сестра Луиза жила в огромном аристократическом особняке возле Элгина — дом был такой же большой, как и наш, и так же плохо отапливался. В свое время она порадовала родителей, удачно выйдя замуж, но лишь после женитьбы обнаружила, что муж удивительно скуп. Учитывая ее нынешние расходы, ей было бы куда уютнее в коттедже на две семьи в Пекеме. Когда я был маленьким, она дарила мне на Рождество эврименовские издания классики. Теперь подарки прекратились. Но, даже учитывая все это, когда я утром навестил ее, — а приехал я вечером, когда она уже легла спать, — было ясно, что кое-что от прежней Луизы уцелело. Мы смотрели друг на друга, как незнакомцы. Мы не виделись семь лет, и она выглядела гораздо старше своих сорока трех. Но глаза ее были ясными, а улыбка радостной.