Орудия тьмы. Железный шип - читать онлайн книгу. Автор: Кэтлин Киттредж cтр.№ 69

— Кэл слишком добр, — произнесла я вслух. — Он… он видит вещи такими, какими они могли бы быть.

— Он неровно к вам дышит, мисс, — заметила Бетина. — А раз вы цапаетесь будто кошка с собакой, так, видать, и вы к нему?

— Не видать, — фыркнула я. — И ты слишком… — (Как там говорят всякие высокомерные красотки в светолентах?) —…слишком многое себе позволяешь, — докончила я, неодобрительно вскинув бровь в соответствующей манере.

— Прошу прощения, мисс, — сказала Бетина, хотя в голосе ее не слышалось ни малейшего раскаяния. — Я вовсе не хотела докучать вам своей болтовней. Я пришла, чтобы отдать вот это.

Она сунула руку под передник и вытащила из кармана платья потрепанную записную книжку. Такую я могла бы носить с собой в школе, чтобы всегда была под рукой, если понадобится набросать решение задачи или что-нибудь пометить.

— Что это? — спросила я. Черная кожаная обложка не несла на себе никаких надписей.

— Я нашла ее среди вещей мистера Грейсона, когда тот покинул дом, — объяснила Бетина. — Думаю, ваш отец забыл ее.

Я взяла книжечку и пролистнула несколько страниц с загнутыми уголками и пятнами от кофе. Новая информация. Что-то, что может помочь мне разобраться во всем этом хаосе. Бетина подоспела как нельзя кстати. Я сжала блокнот в руках.

— Прости, что нагрубила тебе, — сказала я.

— Не извиняйтесь, мисс, — пожала плечами Бетина. — Большинство городских вашего положения меня просто деревенщиной сочли бы да помыкали как хотели. А вы со мной разговариваете, я вам и за то признательна.

Блокнот был исписан почти полностью, убористые строчки теснились одна к другой так, что едва можно разобрать.

— Почему ты не отдала его Конраду? — спросила я. — Он ведь искал то же, что и я.

Улыбка исчезла с губ Бетины:

— Мистера Конрада забрали прежде, чем я успела ему об этом рассказать.

— Я хотела спросить… — Запнувшись, я пыталась сообразить, правда ли я хочу это знать. — Как он вел себя перед тем, как исчезнуть? Арчибальд… отец?

Последние слова колдовского алфавита так и стояли у меня перед глазами. Не ищите меня. Спасайтесь сами. Верил ли он тогда, что я действительно смогу однажды прочесть их? Думал ли он хоть раз обо мне, прежде чем написать мое имя в первой строке абзаца?

— Как я уже говорила, сам не свой ходил, — ответила Бетина. — Никогда прежде не видела его таким напуганным. А он, папаша ваш, хоть и джентльмен, но не хлыщ какой расфранченный. — Она подперла подбородок кулачком. — Будто что-то он не то натворил, понимаете? Как если бы он был еретиком и на пятки ему все Бюро Ереси наступало.

— Хуже, — пробормотала я, подумав о Тремейне.

— Может, от этого какой толк будет, — добавила Бетина, постучав пальчиком по блокноту. — Я его без книжечки, почитай, и не видела, и все он в ней что-то строчил. Только вот я ни словечка не разобрала, все шифром каким-то, но у вас, мисс, голова светлая, так что удачи вам.

Она двинулась обратно к люку, а я украдкой вновь бросила взгляд на блокнот. Стиснутые строчки расплылись у меня перед глазами и стали вдруг совершенно четкими и разборчивыми. Я моргнула, и они опять обернулись бессмыслицей. Блокнот был зачарован, как и колдовской алфавит.

— Спасибо, Бетина, — проговорила я. — Правда. Если ты не против, я хотела бы теперь побыть одна. Чтобы… э… подумать.

Она коротко кивнула:

— Да, мисс. И, если вы позволите… Я только хочу сказать, что такой дочерью мистер Грейсон мог бы гордиться.

Сама я не была в этом так уверена.

Лестница скрипнула, и Бетина исчезла. Я затворила люк, дрожа от нетерпения, пока медленно поворачивалась крышка, потом раскрыла блокнот и впилась глазами в записи, которые должны были проявиться картинами с воспоминаниями отца. Серебристые образы не заставили долго себя ждать, затуманивая реальность вокруг, затягивая поле зрения серой пеленой, словно дождь — оконное стекло.

В этом воспоминании отец был уже немолод, хотя его волосы все еще оставались темными и он пока не носил очков. С задумчивым видом сидя в кресле, он постукивал перьевой ручкой по нижней губе. Я тоже так делала, когда попадалось сложное уравнение или каверзная задачка по механике.

После секундного раздумья отец застрочил что-то в блокноте.

Заговорщики? Кто? Почему?

Прежде я стояла, почти не шевелясь, боясь потревожить заклятие и спугнуть разворачивающиеся воспоминания, но на сей раз заговорила.

— Э… простите? — Мой голос прошелестел бумажным листком.

Отец продолжал писать, на лицо ему свешивалась прядь волос. Он был небрит, без воротничка и жилета. Глубокие пепельно-серые тени двумя полумесяцами залегли у него под глазами. Он протянул руку и рассеянно почесал раздвоенный подбородок.

— В этом нет ни капли смысла, — пробурчал он.

— Арчибальд? — произнесла я громче, ободренная тем, что фигура не исчезла. — Отец?

Голова силуэта из воспоминаний дернулась кверху.

— Ты видишь меня?

— Да, конечно, — ответила я после секундного ступора: он и правда заговорил со мной. — Я нашла твой дневник.

— Колдовской алфавит? — Арчи уронил блокнот и зашарил под столом. — Звезда и солнце, ты хоть понимаешь, какой опасности себя подвергла, читая его?

— Не знаю, как сказать… — начала я, решив не отклоняться от темы, хотя его слова об опасности и выбили меня из колеи. — Но ты… тебе известно, кто я?

— Ну конечно, известно. Ты моя дочь, Аойфе. — Отец потер рукой лицо. — Скажу честно — я надеялся никогда не увидеть тебя. Но вот ты здесь.

— Я… — Голос у меня сам собой прервался, когда я услышала, что ему даже смотреть на меня не хочется. — Прости — нет, неправда. Мне не за что просить прощения. Мне нужно кое-что узнать.

Отец вздохнул, по серебристому силуэту пробежала тень — словно кто-то провел рукой перед лучом света из проектора.

— Ты хочешь услышать о проклятых королевах. И о том, почему я отказался принять дьявольскую сделку Тремейна.

У меня расширились глаза, но я сдержалась, проглотив тысячу вопросов, так и просившихся на язык.

— Да, — ответила я. — Тремейн сказал, будто я могу снять заклятие, но… я не знаю, что должна предпринять. Не знаю, как мне это сделать.

Отец поднялся, засовывая блокнот в оттопырившийся нагрудный карман пиджака.

— Ты так похожа на мать, — проговорил он. — Я всегда думал, ты пойдешь в меня. Плохой я предсказатель.

Значит, он думал обо мне. Хотя бы раз. Тяжесть внутри немного отпустила. Он знал, кто я. Как ни была я напряжена и испугана из-за противостояния с Тремейном, но в этот момент я чувствовала, словно за спиной вот-вот вырастут механические крылья и я взлечу.