Орудия тьмы. Железный шип - читать онлайн книгу. Автор: Кэтлин Киттредж cтр.№ 59

— Десять лет? Но я не пробыла в нем и десяти минут!

Никому не под силу так изгибать время, как не под силу изогнуть ложку взглядом. И все же моему отцу удалось дотянуться до меня через столько лет посредством магической книги и рассказать, как он сжигал вирусотварей силой мысли.

— Я не верю тебе, — сказала я Тремейну. Уж это-то была чистая правда.

Тот вновь рассмеялся — словно кто-то затачивал нож.

— Я выразился фигурально, дитя. Десять лет — быть может, и преувеличение, но знай, что время замедляется вокруг магических водоворотов точно так же, как вокруг воронок умерших звезд вашего мира. Поднимайся на свои тощие копытца и идем со мной, пока мы оба не состарились. Чего у меня нет, так это времени.

Когда я не двинулась с места, он рявкнул, сдвинув брови:

— Возьми меня за руку, девчонка!

Вид у него был такой устрашающий, что, думаю, и прокторов с самим Греем Девраном во главе проняло бы. Я спорить точно бы не решилась.

Рука у Тремейна оказалась холодной и гладкой, словно высеченной из камня. Я не почувствовала в ней ни малейшего биения жизни, как будто он и сам состоял из выделанной кожи и металла. Он протащил меня за собой, и вместе мы преодолели кольцо. Едва мы оказались снаружи, Тремейн отпустил меня и вытер ладонь о сюртук, словно запачкавшись. Я бы оскорбилась, но чувство облегчения, освобождения от болезненного ужаса и отчаяния было слишком велико — будто какая-то невидимая тварь расцепила сжимавшие мою шею когти.

Тремейн ухмыльнулся:

— Ну что, полагаю, здесь намного приятней?

Я вспыхнула, но вынуждена была признать, что он прав.

— Я думала, это уловка, — пробормотала я.

Его улыбка пропала.

— Пока нет, дитя. Уловки начнутся, когда я предложу тебе сделку, которую ты с негодованием отвергнешь.

Я пропустила его болтовню мимо ушей — меня сейчас занимал куда более важный вопрос.

— Ты… назвал это место Землей Шипов.

Тремейн развел руки, словно охватывая поросшую жестким красным вереском пустошь, на которой мы стояли.

— Она перед тобой.

Слова Бетины и записи отца непрошеными ворвались в мои мысли. Высокие бледные люди. Добрый Народ. Отец уже сталкивался с пришельцами из Земли Шипов.

— Ты — один из них, — выпалила я. Слова, подгоняемые осознанием правды, напирали друг на друга слишком быстро. — Из Доброго Народа. Ты знал моего отца.

Остальные выводы я удержала при себе — раз Земля Шипов существует, как и Добрый Народ, значит, существует и магия, текущая в крови Грейсонов. Это не сказка, это реальность, суровая реальность, как в истории Нериссы о принцессе, забытой в высокой башне и обреченной пребывать там вечно, потому что никто из людей давно не верил в нее. Волшебство, Дар, загадочные визиты отца сюда — все это была правда. И она должна остаться моей тайной, ведь скажи я кому-нибудь, что видела здесь или во что поверила, меня посадят под замок, прежде чем я успею проговорить «чертеж».

— Ты знал его, — уставила я палец в Тремейна. — Ты его знал, и вот теперь он исчез. Что ты с ним сделал?

Тремейн наклонил голову, словно вслушиваясь в музыку, игравшую на недоступной мне эфирной частоте. Меня снова поразили его глаза — такие же я видела у сумасшедших, подцепивших туберкулез в жутких больничных условиях, где палаты продувались всеми ветрами. У этих немощных, с распадающимся разумом людей вся жизненная сила сосредотачивалась в глазах и горела там неугасимым пламенем. Из всех сумасшедших они были опаснее всего, потому что уже не могли ничего потерять со смертью.

— Да, я знаю Арчибальда Грейсона, — после длинной паузы подтвердил Тремейн. — И теперь я знаю тебя. Все остальное не имеет значения. — Повернувшись ко мне спиной, он принялся взбираться по склону узкой оленьей тропой, пролегавшей сквозь густой невысокий кустарник, который покрывал пустоши. — Поторапливайся, дитя. Как я уже сказал, времени у нас немного.

Я заспешила следом, чтобы не остаться одной. Добрый Народ не желал вреда отцу. Чего они хотели от него на самом деле, мне, кажется, скоро предстояло узнать. Я почувствовала, как у меня засосало под ложечкой.

— Для чего у нас немного времени? — бросила я Тремейну в спину.

— Довольно этих бесконечных расспросов, — отрезал он. — Шагай вперед. Я должен вернуть тебя в ведьмино кольцо до заката.

— Знаешь, не стоит запрещать задавать тебе вопросы и тут же вызывать новые загадочными репликами. — Раздражение взяло верх над осторожностью. В противовес отработанному напускному спокойствию язык за зубами у меня никогда не держался. Слова вылетали сами собой, и ничем хорошим это обычно не заканчивалось.

Тремейн втянул воздух сквозь свои жуткие зубы:

— Как бы я желал, чтобы мальчишка вернулся. Ты ужасно много болтаешь.

Вздрогнув, я припустила бегом, нагоняя длинноногую фигуру.

— Мальчишка? Погоди! Какой мальчишка?

Вместо того чтобы поведать мне о брате что-то новое или опровергнуть мою догадку, Тремейн остановился и обшарил глазами небо, потом бросил взгляд на вращающийся циферблат в латунной оправе на одной из краг. Подходившие к прибору шестерни крепились на штырях, которые торчали, по-видимому, прямо из запястий. Места проколов, принятые мною за следы татуировок, были синими и распухшими. Послышалось ускоряющееся тиканье, и мутно-синяя жидкость зациркулировала по системе трубок внутри перчатки. Увидев, что показывает сработанный из огромного кристалла циферблат, Тремейн скривился.

— Будь железопроклят этот день, — пробормотал он. — Надеюсь, ноги у тебя такие же проворные, как язык, дитя.

Не решившись переспрашивать, чтобы снова не вызвать его гнев, я вслед за Тремейном взглянула на небо.

Туман сгущался, заворачиваясь вокруг нас, только теперь он был желто-зеленым, цвета поблекшего синяка. Фигуры тоже вернулись, но уже не как ускользающие из поля зрения фрагменты, а как цельные, монолитные силуэты, которые все разом, вдруг, оборотились к нам и не сводили с нас глаз. Я видела достаточно светолент о невероятных хищниках, рыщущих по Дикому Западу, чтобы понять — мы попали в серьезную передрягу.

Пальцы Тремейна сжали мой локоть словно в паровых тисках.

— Возвращайся в кольцо. Не останавливайся и не позволяй туману прикасаться к себе. Если попадешь в него, они смогут до тебя добраться.

— Они? — едва пискнула я, отчасти из-за боли в руке, отчасти встревоженная той сверхъестественной скоростью, с которой туман заволакивал равнину. Я уже не видела ни деревьев, ни холмов — даже мои собственные следы в каких-то двадцати футах позади скрывала дымка.

— Это — пограничье Земли Шипов, — ответил Тремейн. — Здесь она соприкасается с твоим миром — Землей Железа, — но также с местами, о которых лучше не говорить вслух. Все поняла?