Перекрестный допрос судмедэксперта закончился быстро и не дал ничего нового. Пока мистер Нэнс, похоже, был доволен показаниями большинства свидетелей обвинения. Ураган обещал разразиться позднее.
Судья Гэнтри прервал заседание сразу после пяти вечера. Прежде чем распустить присяжных, он вновь предупредил их, чтобы ни с кем не обсуждали дело. После того как они по очереди вышли, зал суда опустел. Тео еще побродил там и понаблюдал, как юристы собирают папки, книги и складывают в толстые портфели, тихо разговаривая. Джек Хоган сказал что-то Клиффорду Нэнсу, и оба рассмеялись. Другие, не столь известные юристы присоединились к ним, и кто-то произнес:
— Как насчет того, чтобы выпить?
Люди, минуту назад бывшие злейшими врагами, вновь превратились в старых друзей. Тео видел такое и раньше. Мать пыталась объяснить ему, что юристам платят за работу, а чтобы делать ее хорошо, нужно оставлять личные чувства за дверью зала суда. Настоящие профессионалы, говорила она, никогда не теряют спокойствия и не таят злобу.
Айк, однако, утверждал, что это чепуха. Он презирал большинство юристов в городе.
Омар Чипи не смеялся и не получал приглашения выпить с врагом. Он вместе с Питером Даффи быстро вышел через боковую дверь.
Глава 7
Вечер вторника означал ужин на суповой кухне. Это было не так уж плохо. Куда хуже Бунам приходилось в воскресный вечер, когда мама пыталась жарить цыпленка. Но и во вторник тоже было не особенно вкусно.
Суповая кухня просто так называлась. На самом деле заведение не было кухней и там редко подавали суп. Это была большая столовая на цокольном этаже перестроенной церкви, где собирались бездомные, чтобы поесть и переночевать. Еду готовили добровольцы, обычно предлагавшие бутерброды, чипсы, фрукты и печенье.
— Гадость из пакета, — говорила мама Тео. — Отнюдь не здоровая еда.
Тео слышал, что в Страттенберге ютилось около трехсот бездомных. Он видел их на Главной улице, где они просили милостыню и спали на скамейках. Он видел, как они копаются в мусорных контейнерах в поисках чего-нибудь съедобного. Жители города были обеспокоены таким количеством бездомных и нехваткой спальных мест в приютах. В городском совете, казалось, каждую неделю бурно обсуждали эту проблему.
Миссис Бун тоже была обеспокоена. Она так переживала за бездомных матерей, что начала программу помощи жертвам домашнего насилия. Помощи женщинам с детьми, которых избивали и запугивали, которым негде было жить и не к кому обратиться. Миссис Бун вместе с некоторыми другими женщинами-юристами в городе открыла маленькую юридическую консультацию, желая хоть как-то помочь этим людям.
Итак, каждый вторник, вечером, семья Бун отправлялась пешком через пару кварталов из офиса в центре города в приют на Хайленд-стрит, где они проводили три часа с теми, кому меньше повезло в жизни. Тео с родителями поочередно подавали ужин приблизительно ста бездомным, а потом быстро перекусывали сами.
Хотя это не предназначалось для ушей Тео, он все же услышал, как его мать с отцом обсуждают, не стоит ли увеличить ежемесячный взнос их семьи в пользу приюта с двухсот до трехсот долларов. Его родители были далеко не богаты. Друзья Тео думали, что у них очень состоятельная семья, поскольку его родители юристы, но правда крылась в том, что они не получали больших прибылей. Буны жили скромно, копили на образование Тео и с радостью проявляли щедрость, когда дело касалось людей более бедных.
После ужина мистер Бун организовывал временный кабинет в дальнем углу столовой, и бездомные тянулись туда. Он советовал им, как решить разные проблемы, начиная с выселения из квартир и заканчивая отказом в талонах на еду или медицинском обслуживании. Он часто говорил, что это его любимые клиенты. Они не могли оплатить его услуги, потому не предъявляли к нему непомерных требований. Они испытывали благодарность за любую помощь, а он искренне наслаждался общением с ними.
В связи с тем, что миссис Бун приходилось рассматривать вопросы более деликатные, она принимала клиентов в маленькой комнатке наверху. У первой пришедшей женщины, матери двух детей, не было работы, денег и крыши над головой даже на грядущую ночь. Место в приюте стало для них единственным спасением.
Задача Тео состояла в том, чтобы помогать с обучением на дому. В приюте было несколько семей, которым разрешалось оставаться там до двенадцати месяцев — предельный срок для заведения на Хайленд-стрит. Через год им приходилось переезжать. Большинству обитателей приюта удавалось найти работу и жилье, но на это требовалось время. Пока они находились тут, к ним относились как к обычным жителям Страттенберга: кормили, выдавали одежду и предоставляли медицинское обслуживание при необходимости. Они либо работали, либо искали работу. Их приглашали и на церковные службы.
А их дети ходили в местные школы. Вечером в приюте домашние задания помогали выполнять добровольцы — прихожане церкви. В обязанности Тео входило каждый вторник заниматься английским с двумя второклассниками — Гектором и Ритой — и помогать их брату с алгеброй. Они приехали из Сальвадора, а их отец исчез при загадочных обстоятельствах. Полиция обнаружила их под мостом, где они ютились вместе с матерью.
Как всегда, Гектор и Рита с восторгом встретили Тео и повисли на нем, пока он поглощал бутерброд. Потом они рванули вперед по коридору в большой зал с открытой дверью, где уже занимались другие дети.
— Никакого испанского, — повторял Тео. — Только английский.
Они очень старались — каждый день усваивали что-то в школе, а потом учили мать. Троица заняла угловой столик, и Тео принялся читать подопечным книгу с картинками — какую-то историю про лягушку, потерявшуюся в море.
Миссис Бун настояла, чтобы Тео взялся за изучение испанского в четвертом классе, как только это позволила программа, и она наняла репетитора, который заезжал в офис дважды в неделю для более интенсивных занятий. При помощи матери, усиленно подталкивавшей его вперед, и мадам Моник, вдохновлявшей его каждый день, Тео продвигался очень быстро.
Он прочитал страницу, потом Рита прочла ее снова. Затем это сделал Гектор. Тео исправил их ошибки, и они пошли дальше. В комнате стоял шум, даже крик, ведь тут работали десятка два учеников разных возрастов.
У близнецов был старший брат Хулио, семиклассник, которого Тео периодически видел на игровой площадке в школе. Парнишка отличался невероятной застенчивостью и сам от этого страдал. Миссис Бун предполагала, что на бедного мальчика так сильно повлияло исчезновение отца, ведь в чужой стране им и без того приходилось нелегко.
Мама Тео могла объяснить, почему кто-то вел себя странно.
После того как Тео закончил с Гектором и Ритой вторую книгу, к ним подошел Хулио и сел за стол.
— В чем дело? — спросил Тео.
Хулио улыбнулся и молча отвел взгляд.
— Давай почитаем другую книгу, — предложил Гектор.
— Погоди минутку.