– Наверное, думал, что делает нам приятный сюрприз, –
сказала Хестер странным, отрешенным голосом.
– Приятный или неприятный, а сногсшибательный – это уж
точно. Не следовало ему так поступать.
– Но это потребовало от него некоторого мужества, –
возразила Хестер. Лицо слегка зарделось. – Нелегко ему было на такое решиться.
Приехать и рассказать людям, что один из членов их семьи, осужденный за
убийство и умерший в тюрьме, на самом деле невиновен. Да, думаю, это
потребовало от него храбрости. – И добавила с грустью: – Но лучше бы ее у него
не было.
– Вот-вот, все мы того же желаем, – пробурчала мисс Линдстрем.
Хестер вдруг словно проснулась и с интересом взглянула на
нее:
– Так и у вас такое же ощущение, Кирсти? А я думала, может,
только у меня.
– Я не дура, – отрезала мисс Линдстрем. – Могу сообразить,
что ваш доктор Калгари не все до конца продумал.
– Пойду к отцу, – сказала Хестер, поднимаясь.
– Да, – согласилась Кирстен Линдстрем, – следует обдумать,
как поступить наилучшим образом.
Когда Хестер вошла в библиотеку, Гвенда Воугхан сидела у
телефона. Отец поманил Хестер, она подошла и присела на ручку его кресла.
– Пытаемся дозвониться до Мэри с Мики, – сказал Лео Эрджайл.
– Надо им немедленно обо всем рассказать.
– Алло, – произнесла Гвенда. – Миссис Дюрант? Мэри? Это
Гвенда Воугхан. Ваш отец хочет поговорить с вами.
Подошел Лео и взял трубку:
– Мэри? Как ты? Как Филип? Хорошо. Произошло одно
чрезвычайное событие. Думаю, тебе следует знать. Только что к нам приходил
некий доктор Калгари. Привез с собой письмо от Эндрю Маршалла. Дело касается
Джако. Оказывается… просто невероятно… Оказывается, история, которую Джако
рассказал на суде, о том, что кто-то подвез его на машине до Драймута, –
чистейшая правда. Этот доктор Калгари и есть человек, который его подбросил…
Он замолчал, выслушал, что ответила ему дочь.
– Да, хорошо, Мэри, не стану касаться подробностей, почему
он не явился вовремя. С ним произошел несчастный случай, контузия. Все
подтверждается. Я вот зачем позвонил. Думаю, нам всем надо собраться по
возможности скорее. Видимо, надо пригласить Маршалла и все с ним обговорить.
Считаю, что потребуется совет квалифицированного юриста. Ты сможешь приехать
вместе с Филипом? Да… Да, я знаю. Дорогая, я в самом деле считаю, что это
важно… Да, перезвони мне после, если захочешь. Постараюсь связаться с Мики. –
Он положил трубку.
– Позвонить Мики? – К телефону подошла Гвенда.
– Если дело немного терпит, Гвенда, – вмешалась Хестер, –
можно сначала позвоню я? Хочу поговорить с Дональдом.
– Разумеется, – сказал Лео. – Вы с ним собираетесь пойти
куда-то вечером, да?
– Собирались, – ответила Хестер.
– Ты очень расстроилась, дорогая? – Отец окинул ее
проницательным взглядом.
– Не знаю, – промолвила Хестер. – Даже не знаю, что я
чувствую.
Гвенда уступила ей место у телефона, Хестер набрала номер.
– Доктора Крейга, пожалуйста. Да, да. Хестер Эрджайл
говорит. – И после непродолжительного молчания: – Это ты, Дональд? Позвонила
предупредить, что я не смогу пойти с тобой на лекцию вечером… Нет, я не больна,
дело не в этом, просто… хм… просто… у нас довольно странные новости. – Хестер
повернулась к отцу, прикрыла рукой трубку и спросила: – Это не секрет, а?
– Нет, – протянул Лео, – совсем не секрет, но… гм, я бы
попросил Дональда никому пока не рассказывать. Ты же знаешь, как быстро
распространяются самые нелепые слухи.
– Да, знаю. – И проговорила в трубку: – В определенном
смысле новости хорошие, Дональд, но… довольно тяжелые. Не хочу об этом говорить
по телефону… Нет, нет, не приезжай… Пожалуйста, не надо. Не сегодня. Возможно,
завтра. Насчет Джако. Да… да… моего брата… Мы только что узнали, что он вовсе
не убивал маму… Но пожалуйста, никому ничего не говори, Дональд. Я все расскажу
тебе завтра… Нет, Дональд, нет. Не могу никого видеть сегодня, даже тебя.
Пожалуйста. И ничего не говори. – Она положила трубку и уступила Гвенде место у
телефона.
Гвенда заказала номер в Драймуте.
– Почему бы тебе не пойти на лекцию с Дональдом, Хестер? –
нежно спросил Лео. – Немного развеялась бы.
– Не хочу идти, папа. Не могу.
– Говоришь, у тебя такое впечатление, что это дурные
новости? Но знаешь, Хестер, это не так. Мы просто испугались. А теперь мы все
счастливы, очень рады… Как же иначе?
– Именно так и следует говорить, да? – насмешливо
осведомилась Хестер.
– Дорогое дитя, – попробовал урезонить ее Лео.
– Но это же неправда! – вспылила Хестер. – Это вовсе не
хорошие новости. Это ужасные новости.
– Мики у телефона, – сообщила Гвенда, перебив Хестер.
Лео взял трубку. Он долго, как и дочери, объяснял сыну суть
дела. Но на этот раз новость была воспринята совершенно иначе. Не было
возражений, удивления, недоверия. Наоборот, последовало быстрое согласие.
– Что за черт! – послышался в трубке голос Мики. – Прошло
уже столько времени! Исчезнувший свидетель! Хорошо, хорошо. Вот не повезло
бедному Джако!
Снова заговорил Лео, и снова он выслушал ответ Мики.
– Да, – сказал Мики. – Согласен с тобой. Лучше побыстрее
собраться и послушать советы Маршалла.
Мики коротко хохотнул, и Лео вспомнил, что он так же смеялся
еще малышом, играя в саду под окнами дома.
– Можно даже поспорить, если хотите. Кто из нас убийца?
Лео швырнул трубку и быстро отошел от телефона.
– Что сказал Мики? – спросила Гвенда.
Лео повторил его слова.
– Это просто глупая шутка, – успокоила его Гвенда.
– Возможно, это вовсе не было шуткой, – тихо проговорил Лео,
глядя ей в лицо.
Мэри Дюрант прошла по комнате, подобрала несколько опавших
лепестков на полу у вазы с хризантемами и аккуратно положила их в мусорную
корзину. Это была спокойная высокая двадцатисемилетняя женщина. Несмотря на
гладкое, без морщин лицо, она все-таки выглядела старше своего возраста,
возможно, из-за свойственной ей степенной дородности. Мэри была красива
неброской красотой миловидной женщины: правильные черты лица, хорошая кожа,
живые голубые глаза, светлые волосы, зачесанные назад и стянутые большим узлом
на затылке. Она причесывалась так не потому, что такая прическа была в то время
в моде, но потому, что всегда и во всем придерживалась своего собственного
стиля. Мэри выглядела такой же опрятной и ухоженной, как и ее дом. Всякая
пылинка, любой беспорядок в доме вызывали у нее досаду.