Эстер Линтен посмотрела на него оценивающим взглядом:
– Вы не полицейский? Вы в самом деле только адвокат?
– Только адвокат.
– И чего вы хотите от меня, господин адвокат?
– Наконец-то вы заговорили осмысленно.
– Я пока только слушаю, – заметила она.
– Вы провели вчерашний вечер с Фрэнком Локком.
– Кто это сказал?
– Я. Вы вместе поужинали, потом вы вернулись сюда, и он
оставался здесь почти до утра.
– Я свободная, белая совершеннолетняя женщина, а это мой
дом. Мне кажется, что я имею право принимать друзей, если мне это нравится.
– Конечно. Теперь остается только выяснить вопрос:
достаточно ли у вас ума, чтобы сообразить, что может пойти на здоровье, а что
нет?
– О чем вы говорите?
– Что вы делали вчера вечером, после возвращения в отель?
– Разговаривали о погоде, это же ясно.
– Прекрасно. Вы выпили пару стаканчиков, сидели,
разговаривали, пока глаза не стали слипаться, а потом вы заснули…
– Кто так сказал?
– Я. И вы с этого момента будете говорить так же. Вас сморил
сон, ничего больше вы не помните.
В ее глазах появилась задумчивость.
– К чему вы клоните, господин адвокат?
– Вы были усталой, мисс Линтен, выпили слишком много. –
Мейсон говорил тоном учителя, старающегося вбить ученику в голову трудный урок.
– Залезли в постель и заснули где-то около одиннадцати. Вы не помните, что было
потом. И не знаете, когда мистер Локк вышел.
– Что мне будет, если я скажу, что заснула?
Тон Мейсона стал небрежным:
– Может быть, миссис Белтер была бы склонна забыть об этих
растраченных деньгах, если бы оказалось, что вы заснули, как я говорил.
– К сожалению, я не заснула.
– Подумай над этим лучше.
Она посмотрела на него своими большими, изучающими глазами,
но не ответила. Мейсон подошел к телефону, набрал номер «Детективного агентства
Дрейка».
– Знаешь, кто говорит, Пол? Есть что-нибудь новенькое?
– Да, есть сообщение об Эстер Линтен.
– Даже так? – Мейсон посмотрел на молодую женщину на
кровати. – Я слушаю.
– Она победила на конкурсе красоты в Саванне. Была тогда
несовершеннолетней, жила вместе с другой такой же девушкой. Некий тип соблазнил
по очереди обеих, но у второй должен был быть ребенок, и он убил ее. Пробовал
скрыть преступление, но не получилось. Был арестован и предстал перед судом.
Эстер Линтен изменила показания в последнюю минуту и буквально вытащила убийцу
из петли. Он скрылся прежде, чем дело довели до второй инстанции, и до сих пор
его не нашли. Его звали Сесин Даусон. Я потребовал его описания, отпечатки
пальцев, вообще все данные, что только можно. Это может быть тот, кто тебя
интересует.
– Хорошая работа, Пол, – сказал Мейсон. – И очень
своевременная. Действуй в том же духе, я еще позвоню.
Он положил трубку и снова повернулся к молодой женщине.
– Так как, вы решили? – спросил он. – Да или нет?
– Нет. Я уже сказала, и я не меняю так легко мнения.
Он не сводил с нее глаз.
– Знаете что, – начал он медленно, – самое смешное, что эта
история очень давняя. Она тянется с того самого времени, когда вы вдруг
изменили показания и позволили Даусону удрать из-под виселицы. Когда он снова
предстанет перед судом, глупо будет выглядеть то, что вы с ним дружите до сих
пор и берете у него деньги. Я совсем не удивлюсь, если против вас возбудят дело
о даче фальшивой присяги.
Ее лицо стало серым. Большие черные глаза широко раскрылись,
грудь ходила ходуном.
– Боже мой, – простонала она.
– Ну, так что? Вы заснули вчера вечером?
– Это решит дело? – спросила она, не сводя с адвоката глаз.
– Не знаю. Решит в том, что касается меня. Но я не могу
гарантировать того, что кто-нибудь не вытащит этого дела в Джорджии.
– Хорошо. Я заснула.
Мейсон поднялся и направился к двери.
– Только помните, – предупредил он. – Никто об этом не
знает, за исключением меня. Но если вы скажете Локку о том, что я здесь был, то
уж я постараюсь, чтобы вы получили все, что заработали.
– Не будьте смешным. Я умею проигрывать.
Он вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Внизу он сел в
машину и поехал в ломбард Сола Стейнбурга.
Стейнбург был полный мужчина, в маленькой старомодной
шапочке, с искрящимися юмором глазами и толстыми губами, постоянно растянутыми
в улыбке. Он аж засиял при виде Мейсона.
– Ну-ну, давненько я тебя не видел, Перри.
– Да, Сол, все дела, – Мейсон пожал ему руку. – У меня
неприятности.
Владелец ломбарда покивал головой, потер руки.
– Когда у кого-то неприятности, то он приходит к Солу
Стейнбургу. Что у тебя стряслось, дружище?
– Я хочу, чтобы ты сделал кое-что для меня.
– Я для тебя все сделаю, ты же знаешь! Конечно, дело есть
дело. Если это дело, то ты должен подойти к этому как к делу, и мы поторгуемся.
А если это не дело, то ты знаешь, что я для тебя все сделаю.
– Это для тебя будет неплохой бизнес, Сол. Ты заработаешь
пятьдесят долларов, ничего не вкладывая.
– Такой бизнес я люблю, – рассмеялся толстяк. – Когда я не
должен ничего вкладывать, а в кармане уже имею пятьдесят долларов, то такой
бизнес я понимаю, это супербизнес. Что я должен сделать?
– Покажи мне реестр проданного оружия, – потребовал Мейсон.
Торговец достал из-под прилавка очень замусоленную книгу, в
которой записывал тип и номер проданного оружия, а также имя покупателя. Мейсон
переворачивал листы, пока не наткнулся на «кольт» восьмого калибра.
– Этот, – сказал он.
Стейнбург наклонился над книгой и посмотрел на запись.
– Что с этим должно быть?
– Я заскочу сюда с одним человеком, может быть, еще сегодня,
а может быть, завтра. Как только ты его увидишь, то сразу же начнешь энергично
кивать головой и говорить: «Это он, тот самый». Тогда я спрошу, уверен ли ты,
что это тот человек, а ты будешь с каждой минутой все увереннее. Он будет
возражать, и чем больше он будет возражать, тем настойчивее ты будешь стоять на
своем.