Призраки не лгут - читать онлайн книгу. Автор: Ларс Кеплер cтр.№ 75

Мальчик был весь серо-зеленый; он снова улегся на одеяло. Отяжелевшие веки закрывались сами собой.

— Придется тебе понести его, — вздохнул Тобиас.

— Придется, — согласились Викки, сделала шаг вперед и разбила бутылку о голову Тобиаса.

У Тобиаса сделался удивленный вид; пошатнувшись, он упал на одно колено. С тем же изумленным видом Тобиас ощупал затылок и увидел на руках осколки стекла и кровь.

— Ты что творишь…

Викки пырнула его «розочкой» и попала в шею сбоку, крутанула, ощутила теплую кровь на пальцах. Какой-то бешеный гнев опьянил ее, ярость жгла, как доведенное до высшего накала безумие. Девочка еще раз ткнула Тобиаса разбитой бутылкой и попала в правую щеку.

— Не надо было трогать Данте! — выкрикнула она. Викки нацелилась Тобиасу в глаза. Он обеими руками схватил ее за куртку, рванул на себя и ударил кулаком в лицо. Викки опрокинулась на спину, поле зрения сжалось, в глазах почернело.

Падая, Викки успела вспомнить, кто заплатил за нее Тобиасу. Вспомнила, как проснулась тогда с невыносимой болью внизу живота — у нее были повреждены яичники.

Задыхаясь, она больно упала на пол, но успела извернуться и не ударилась головой. Викки зажмурилась, открыла глаза — зрение вернулось; девочка поднялась, развернулась, но потеряла равновесие. Изо рта ручейком текла кровь. Тобиас нашел доску с гвоздями и пытался подняться.

Левая рука горела из-за сломанного пальца, но Викки крепко сжала разбитую бутылку в правой.

Приблизившись, она полоснула по вытянутой руке Тобиаса; кровь брызнула ей в глаза, Викки резанула наугад, попала своему врагу в грудь и в лоб, «розочка» лопнула, и Викки порезалась сама, но продолжала наносить удары остатками бутылки. Наконец Тобиас упал на пол и затих.

Бежать Викки больше не могла, но она упорно шла вперед, таща Данте на руках. Ее мучили рвотные спазмы. Она не чувствовала рук и боялась уронить мальчика. Остановилась, хотела перехватить его, но покачнулась и рухнула на колени. Вздохнула и осторожно положила Данте на пол. Он снова уснул. Личико было бледным, дыхание — едва слышным.

Они должны или выбраться отсюда или спрятаться.

Викки собралась, стиснула зубы, схватила Данте за курточку и подтащила к мусорному контейнеру. Надо попытаться спрятаться за ним. Данте вдруг захныкал и задышал неспокойно. Викки погладила его; мальчик на миг открыл глаза и снова уснул.

До стеклянной двери у высоких гаражных ворот оставалось метров десять, но у Викки больше не было сил тащить мальчика. Ноги у нее все еще дрожали от напряжения и усилий. Ей хотелось одного: лечь рядом с Данте и уснуть, но она понимала, что ей засыпать нельзя.

Руки были в крови, но Викки не ощущала боли — руки потеряли чувствительность.

За стеклянной дверью виднелась пустынная улица.

Викки, тяжело дыша, села боком. Она пыталась собраться с мыслями, смотрела то на свои руки, то на мальчика. Наконец она отвела волосы с его лица и наклонилась:

— Просыпайся-ка.

Мальчик моргнул, увидел ее перемазанное кровью лицо и явно испугался.

— Ничего страшного, — заверила Викки. — Мне не больно. У тебя когда-нибудь шла кровь из носа?

Он кивнул.

— Данте, я не могу нести тебя, придется чуть-чуть пройти самому. — У Викки стало тесно в груди; она чувствовала, что готова заплакать от усталости и бессилия.

— Я только немножко посплю, — пробормотал Данте и зевнул.

— Ты сейчас поедешь домой, все кончилось…

— Что?

— Поедешь домой, к маме. — Викки улыбнулась, чувствуя, как натянулась кожа на усталом лице. — Тебе только надо пройти немного самому.

Данте кивнул, потер голову рукой и сел.

Где-то в глубине склада что-то с грохотом упало. Звук был такой, словно несколько стальных труб свалились на пол, покатились и остановились.

— Попробуй встать, — прошептала Викки.

Они поднялись и двинулись к стеклянной двери. Каждый шаг давался с трудом, и Викки почувствовала, что не дойдет. Вдруг она увидела синюю мигалку первой полицейской машины. Потом подъехало еще несколько машин, и Викки поняла, что они с Данте спасены.

— Эй, есть здесь кто? — позвал хриплый мужской голос. — Эй!

Эхо отразило голос от стен и высокого потолка. У Викки закружилась голова, и девочка остановилась, но Данте двигался к выходу.

Викки привалилась плечом к холодному металлу контейнера.

— Выходи через дверь, — приглушенно сказала она.

Данте оглянулся и пошел было назад, к ней.

— Нет, уходи, — попросила Викки. — Я скоро приду.

Девочка увидела, как трое полицейских в форме бегут не туда, а к дому на другой стороне улицы. Данте доковылял до двери. Он нажал на ручку, потянул, но дверь не поддалась.

— Эй! — позвал мужской голос уже ближе.

Викки сплюнула на пол кровавую слюну, сжала зубы, отдышалась и снова пошла.

— Не открывается, — пожаловался Данте, нажимая на ручку.

У Викки дрожали ноги, она думала, что вот-вот потеряет сознание, но заставила себя пройти последние шаги. Когда она нажала на ручку, запястье обожгла боль. Дверь не подалась ни на сантиметр. Викки толкнула дверь, но дверь оказалась заперта. Девочка заколотила по толстому стеклу — почти беззвучно. На улице стояло четыре полицейские машины. Синие блики проплывали по фасаду, сверкали на окнах. Викки замахала руками, но никто из полицейских ее не видел.

За спиной у детей раздались тяжелые шаги — кто-то шел по бетонному полу склада. Шаги быстро приближались. Викки обернулась и увидела, что к ним, улыбаясь во весь рот, подходит толстый человек в кожаном жилете.

Под потолком тянулся электрический транспортировочный конвейер, на котором тесно висели свиные туши. Сладковатый запах мяса приглушала низкая температура морозильника.

Йона, пригнувшись, двигался среди туш, заходя все глубже; он искал какое-нибудь подручное оружие. Из машинного цеха послышался сдавленный крик, за которыми последовали быстрые шлепки. Комиссар пытался разглядеть своего преследователя через толстый промышленный полиэтилен, закрывавший дверной проем. За длинными столами для разделки туш угадывалась неясная фигура — расширилась до четырех человек, потом снова сузилась.

Комиссар торопливо подобрался поближе.

Кажется, человек по ту сторону полиэтилена держал в правой руке пистолет.

Йона отступил, нагнулся и заглянул в просвет между свиными тушами. Поодаль, у стены, стояло белое ведро, рядом лежала труба и какие-то грязные тряпки.

Трубой можно было воспользоваться.