Тайна Семи Циферблатов - читать онлайн книгу. Автор: Агата Кристи cтр.№ 31

Бандл подумала, что перед ней одна из красивейших женщин, которых ей приходилось когда-либо видеть. У графини были большие синие глаза, угольно-черные волосы, бархатная кожа, чуть вздернутый славянский нос, подвижное, стройное тело. Ее губы были накрашены до того ярко, что, как была уверена Бандл, в аббатстве Вайверн ничего подобного прежде не видывали.

Бандл с воодушевлением спросила:

– Это миссис Макатта, да?

Стоило Джорджу ответить отрицательно и представить Бандл, как графиня безразлично кивнула и сразу же возобновила прерванную беседу с серьезным мистером Бейтменом.

Бандл услышала голос Джимми у своего уха.

– Орангутанг совершенно очарован милой славянкой, – сказал он. – Трогательно, не правда ли? Пойдем попьем чаю.

Опять они оказались по соседству с сэром Освальдом Кутом.

– Какое замечательное у вас поместье Чимниз, – заметил тот.

– Очень рада, что вам там понравилось, – ответила Бандл.

– Ему нужна новая оросительная система, – добавил сэр Освальд. – Она придаст ему современный вид, знаете ли.

Минуту-другую он размышлял.

– Я покупаю поместье герцога Олтона. Три года. Столько лет я выбирал себе поместье. Вашему отцу не удалось бы продать его, если бы он и захотел, я полагаю.

Бандл затаила дыхание. Ее посетило кошмарное видение Англии с неисчислимыми Кутами в неисчислимых поместьях, как Чимниз, и, разумеется, с совершенными новыми оросительными системами.

Она ощутила внезапное острое чувство обиды, которое, как она понимала, конечно, было нелепым. Все-таки, при сравнении лорда Катерхэма и сэра Освальда Кута, не было сомнения, кто из них разорится. Сэр Освальд был настолько мощной личностью, что затмевал всех, с кем ему приходилось общаться. Он был, как выразился лорд Катерхэм, живым паровозом. И тем не менее, несомненно, во многих отношениях сэр Освальд был просто глуп. Несмотря на все свои специальные знания и необыкновенную мощь, он был абсолютно несведущ во всех остальных вопросах. Сотни прелестей жизни, которыми лорд Катерхэм мог пользоваться и пользовался, были для сэра Освальда книгой за семью печатями.

Размышляя над этим, Бандл продолжала непринужденную беседу. Она услышала, что герр Эберхард уже приехал, но лежит с головной болью. Об этом ей сказал мистер О’Рурк, которому удалось занять место рядом с ней и не оставлять его.

В общем, Бандл отправилась переодеваться в приятном настроении ожидания, к которому примешивался легкий ужас перед скорым приездом миссис Макатты. Бандл чувствовала, что ее общение с миссис Макаттой не будет безоблачным.

Первое потрясение она испытала, когда, одетая в скромное черное кружевное платье, шла через холл. В дверях стоял лакей, по крайней мере человек, одетый лакеем. Но его квадратная, крепкая фигура была плохим подспорьем для затеянного им маскарада. Бандл остановилась и уставилась на него.

– Суперинтендант Баттл! – выдохнула она.

– Он самый, леди Эйлин.

– О, – неуверенно сказала Бандл, – вы здесь для того, чтобы…

– Чтобы присматривать за происходящим.

– Понятно.

– То предупреждающее письмо, помните? – объяснил суперинтендант. – Оно нагнало такого страху на мистера Ломакса! Ничто не могло успокоить его, кроме моего личного присутствия здесь.

– А вам не кажется… – начала Бандл и замолчала. Ей не хотелось говорить суперинтенданту, что его маскировка выглядела не слишком убедительной. Все в его облике говорило о том, что он офицер полиции, и Бандл вряд ли могла представить себе самого беспечного преступника, которого бы этот «лакей» застал врасплох.

– Вы считаете, – вяло спросил суперинтендант, – что меня могут узнать?

– Именно так я и думаю, – призналась Бандл.

То, что при известном воображении можно было принять за улыбку, осветило каменные черты лица суперинтенданта Баттла.

– Дать им узнать меня, а? А почему бы и нет, леди Эйлин?

– Почему бы и нет? – эхом отозвалась Бандл, как ей показалось, довольно глупо.

Суперинтендант Баттл медленно кивал.

– Мы ведь не хотим неприятностей, правда? – спросил он. – Не надо быть слишком активным, нужно просто показать ловкачам, которые могут крутиться здесь, ну, дать им понять, что кое-кто начеку, так сказать.

Бандл смотрела на него в восхищении. Она могла представить, каким разочарованием для заговорщиков явится внезапное появление такой известной личности, как суперинтендант Баттл.

– Большой ошибкой было бы проявлять излишнюю активность, – повторил Баттл. – Главное сегодня – не допустить никаких неприятностей.

Бандл прошла дальше, размышляя, как много из присутствующих гостей узнают, если уже не узнали, детектива из Скотленд-Ярда. Посреди гостиной стоял хмурый Джордж с оранжевым конвертом в руках.

– Чрезвычайно огорчительное известие, – сказал он. – Телеграмма от миссис Макатты о том, что она не сможет присоединиться к нам. Ее дети заболели свинкой.

Сердце Бандл учащенно забилось от облегчения.

– Выражаю тебе свое особое сочувствие по этому поводу, Эйлин, – мягко сказал Джордж. – Я знаю, с каким нетерпением ты хотела познакомиться с ней. И графиня тоже будет глубоко разочарована.

– О, ничего страшного, – ответила Бандл. – Хуже было бы, если бы она приехала и заразила меня свинкой!

– Да, мучительная болезнь, – согласился Джордж. – Но я не думаю, что инфекция может передаваться таким путем. В самом деле, я уверен, что миссис Макатта не рискует заразиться. Она женщина высокопринципиальная и с чувством ответственности за судьбы общества. В дни национальных потрясений мы должны принять во внимание…

И тут Джордж сам оборвал свою едва начавшуюся речь.

– Ну, в другой раз, – сказал он. – К счастью, в твоем деле можно не торопиться. Но вот графиня, увы, всего лишь гостья на наших берегах!

– Она венгерка, да? – спросила Бандл, весьма заинтересованная графиней.

– Да. Ты, несомненно, слышала о Молодой Венгерской партии? Графиня – ее лидер. Очень богатая женщина, рано ставшая вдовой, она посвятила все свое состояние и талант общественной деятельности. Она занимается главным образом проблемами детской смертности, принявшей ужасные масштабы в нынешнем положении Венгрии. Я… А! Вот и герр Эберхард!

Немецкий изобретатель оказался моложе, чем представляла его себе Бандл. Ему было не больше тридцати трех – тридцати четырех лет. Он казался неотесанным и чувствовал себя не в своей тарелке, но тем не менее не производил неприятного впечатления. Его голубые глаза были скорее застенчивыми, чем хитрыми, а причиной его самой ужасной привычки, которую Билл описал как глодание ногтей, являлась, как подумала Бандл, наверняка нервозность, а не что-нибудь еще. На вид он был худым и хилым и выглядел анемичным и болезненным.