Где нет княжон невинных - читать онлайн книгу. Автор: Артур Баневич cтр.№ 25

— Отстань.

— Это не ответ. Я жду.

Ждать пришлось долго. Нелегко приглушить сильное возбуждение, а Ленда в отличие от Петунки отнюдь не подъелдыкивала. Он понял это, чувствуя, как бурно колышется у нее то, чем она касалась его в районе левой подмышки. То ядреное и такое шелковистое, что при мысли о нем даже больно было лежать на досках.

— Ладно. — Когда она наконец заговорила, голос у нее был деловой и весьма взрослый. Но и тихий. Такой-то уж взрослой она не была. — Если ты не в состоянии говорить искренне, то, вероятно, это должна сделать я. Мы… Нет никаких «мы», Дебрен.

— Что?

— Короче говоря, есть ты и есть я, но никаких «мы» нет и не будет. Ты знаешь, в каком смысле. Подожди. — Она почувствовала, что он раскрывает рот, шлепнула его между лопатками. — Говорю я. Не прерывай, потому что и без того… Я понимаю, что произошло. Збрхл по-своему был прав. С тобой случилось… — Она замолчала, но после недолгой борьбы с сопротивляющимся языком отважно докончила: — С нами случилось. Никто не виноват. Разве что природа. Кровь, страх смерти… И еще рядом голое тело. И страшно давно — никого в ложе. Поэтому ничего странного в том, что это у тебя с любовью перепуталось. Да и колдовство — волосы в подушках тоже наверняка кое-что да значат. Поэтому все получилось так, словно ты перепил вина. Нет, не вина, а водки. Вино — напиток благородный, после него больше на рвоту тянет, но благородный. А я… Ну, именно этакий деревенский самогон; хороший, за неимением чего-либо лучшего бьющий в голову, легче доступный. Вот ты и помчался галопом, как конь Збрхла за дракленской кобылой. — Она сделала паузу, вздохнула раз, другой. — Однажды, когда мы воевали в Совро, я в одного князя втюрилась. Когда он въехал между палатками нашей хоругви, серебряными доспехами блеснул, зубами белыми сверкнул да громыхнул, что мы под его команду переходим… Ну, я девчонка в то время была, и с места в карьер. Тем более что и я парнишке понравилась. Ничего удивительного: единственная девка на шесть дюжин мужиков, морда розовенькая, волосья такие, что косу под мышкой протянешь и зубами держишь…

— Ты одна так?..

— Не прерывай. Одна. Ногами сучила, вставала в затейливые позы, мечом боевито размахивала и вообще рубила все, чтобы явиться князю в лучшем свете. Говорю же: молодая я была и такая дурная, что сегодня даже верить не хочется. Ну а потом отправились мы в поход. Знаешь, что такое совройское пограничье: болота, леса, летом комарья столько, что слепой мечом махнет, так двух сразу убьет. Ни у одной стороны перевеса не было, ну мы и маневрировали так, что башмаки и подковы летели. Три недели переходов, контрпереходов, погода отвратная, жратва отвратная, настроение отвратное, к тому же все еще и обосрались…

— Дизентерия. Тебе надо поработать над языком, княжна. Ты человек умный, а разговариваешь так, что…

— Порочное влияние среды. Не прерывай. Итак, короче говоря, получили мы, пардон, по жопе. Вначале, помню, мой князь в блестящих доспехах со мной стремя в стремя ехал, и роту него не закрывался. Как только цветущий лужок увидел, тут же бух с седла, цветы рвать. Повредил щиколотку, так спешил… спешиться. Кучу я этой травы получила, потому что одним разом он не ограничился. Но, что характерно, потом уже оруженосца посылал, а сам только вручал. На шестой день мы уже так намиловались, что я ему о своем нажопнике рассказала.

— Ленда, я уже знаю, что у тебя было трудное детство и влияние окружения. Но, пожалуйста, следи за словами. Достаточно сказать: пояс.

— Отвянь. И не перебивай, ибо это повесть с моралью, есть смысл выслушать. Ну, от шока он оправился за какие-то два дня. Утром восьмого он еще меня избегал, в полдень мы вступили в боевой контакт, трупов навалили уйму, в основном наших, потому что тактик из князя был как из меня арфистка. Да и конь под ним пал. Это важно. Полклепсидры он под мертвой клячей пролежал, кровь ему латы так залила, что аж хлюпало. Беспалицевый шок, короче говоря. Поэтому, когда его наконец вытащили, то первым делом он ко мне помчался, бросился на колени и признался в любви. «Лендуся, — запричитал, — жить без тебя не могу, дурной я был, что этого не замечал, прости, расчудесная ты моя!» Ну как я могла не простить? Начали мы всякую чепуху молоть. Икать и заикаться. Я ему даже латы помогала стаскивать. Под конец-то так лихорадочно спешила, что главный поясок паховой защиты разорвала. И потом…

— Детали ни к чему, — бросил Дебрен, стараясь говорить равнодушно. — В принципе я догадываюсь.

— Но не о том, о чем надо. Потому что с моим милым именно в этот момент один из первых приступов той тяжелой сра… ну, чтоб ее… дизентерии случился. Латы мы с него снять успели, но отбежать в кусты времени уже не было. Ну, так я схватила щит, встала рядом, честь его охраняла.

— Это и будет история с моралью? — уточнил Дебрен.

— Будет. Таким путем оказалась у нас на счету и общая битва, и это. Я продолжала его любить, ничего не скажу. Возможно, и сильнее еще, потому что начала бояться за любимого, так как поняла, что он обыкновенный человек и я могу его потерять. Но… сказочного принца, такого, знаешь, на белом коне, я в нем уже не видела.

Что-то ударилось в стену. Камень был небольшой, но не один. Дебрен четко слышал, как другие стучат по замерзшей земле, стене трактира, как победным хрустом подтверждают попадания в гонт. Грифон набрал с полдюжины каменных осколков и запустил их одновременно. Вероятно, воспользовавшись сеткой. Дня охоты на летающих уродцев обычно применяли сетки, у него вполне мог быть соответствующий обрывок в арсенале трофеев.

— Збрхл стреляет сквозь дыры в крыше, — объяснила Ленда. — Скорее всего эти камушки грифон использовал против него. Таким залпом в нас бы он попал наверняка. А возвращаясь к моей любви… Сознавая, что каждая клепсидра может оказаться последней, я подвигла князя на предсвадебную ночь. Потому что он не переставая говорил о свадьбе. Но, должна тебе сказать, он практически ничего не знал о том, что помешает его супружескому счастью. Нет, не думай, будто я сознательно обманывала его… просто сама верила, что освобожусь от этой дряни. И что все можно решить, если располагать нужным количеством денег… — Она осеклась. Дебрен лежал, радуясь и одновременно огорчаясь прикосновениям ее кожи. Она вздохнула. — Ну ладно, коли уж говорить честно и не забывать о жизненной морали… то его кошель тоже был не без значения. Таковы уж мы, бабы, Дебрен. Сознательно, полусознательно или совсем подсознательно, но рассчитываем. Я-то хоть умом могу это логично объяснить. В моем случае любовь была равносильна отсутствию нажопника, а отсутствие нажопника равносильно сундучку с золотом для лечения. Очень удобная система. Нет нужды вежливо отказывать беднякам. Можно прямо сказать: «Ты не для меня. Не морочь себе голову и не болтайся здесь, потому что тем самым ты серьезных конкурентов отшиваешь». Правда удобно? — Дебрен достаточно хорошо уловил ее тон, чтобы не отвечать. — Да-а-а. Ну вот, к вечеру бой поутих, мы даже раскинули ту единственную палатку, которую совройские партизаны у нас вместе с обозом не сожгли. Раненых было много, пошел дождь, но поскольку и князя, и меня похоть одолела, мы и оставили эту палатку себе. Вроде бы ненадолго, но так мы только говорили, чтобы совесть успокоить. Мой миленок в конце концов не выдержал и признался, что так меня любит, что всю ночь будет непрерывно тра…