Убийство Михоэлса - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Левашов cтр.№ 38

В длинном коридоре, глядя, как Лозовский влезает в свое бронебойное пальто, Михоэлс спросил:

— По Москве слух. Про Довженко. Это правда?

— Да.

— Взяли?

— Вроде нет.

— Он в Москве?

— Да, у родственников. Хочешь позвонить?

— Что значит хочу или не хочу?

Заперев за гостем дверь, Михоэлс прохромал в комнату, отыскал пухлую телефонную книжку. Вернувшись в коридор, при свете тусклой лампочки на четырехметровой высоте потолка нашел нужную страницу и набрал номер. Ответил женский голос:

— Алло!

— Могу я поговорить с Александром Петровичем Довженко?

Замер, вжав в ухо черный эбонит телефонной трубки. Услышал мужской голос:

— Да. Кто это?

Сказал:

— Здравствуйте, Саша. Это Михоэлс…

Когда Анастасия Павловна вернулась со службы, она застала мужа с безучастным видом сидящего на табуретке возле телефонного аппарата.

— Что-то случилось?

Он покачал головой:

— Нет.

— Кому ты звонил?

— Довженко.

— Он… ответил?

— Да.

— Слава тебе, Господи. Что ты ему сказал?

— Что я мог ему сказать? Сказал, что просто подаю голос.

— Слава тебе, Господи, — повторила Анастасия Павловна. — Ты голодный? Я сейчас разогрею макароны.

— Не нужно. Приходил в гости Лозовский, принес кучу еды.

— Приходил — в гости — Лозовский?

— Чего тут удивительного?

— Он не был у нас с тридцать девятого года. С того дня, когда мы обмывали твой орден Ленина.

— Вот и объяснение. Соскучился и заехал. Сказал, что сегодня будет салют.

— И это все, что он сказал?

— Ну, он много чего говорил. Но это — главное. Самое главное. Салют — праздник. А даже маленький праздник сегодня главней всех завтрашних бед. Даже больших. Разве это не так?

Вечером они стояли у окна и смотрели, как низкое февральское небо расцвечивается огнями салюта.

Анастасия Михоэлс-Потоцкая. Последняя из древнего рода польских князей. Русая. Курносая. Некрасивая. Прекрасная.

И маленький местечковый еврей с огромной лысиной и задумчиво оттопыренной нижней губой.

Они смотрели на салют и думали о будущем.

Будущее было ярким, как огни салюта.

И тревожным, как ночь.

«Совершенно секретно

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ

ОБОРОНЫ СССР

товарищу СТАЛИНУ И. В.

Во исполнение Вашего указа в период с середины февраля по начало апреля 1944 года силами НКВД СССР были проведены следующие спецмероприятия:

В рамках операции по выселению чеченцев и ингушей на 25.02.44 в железнодорожные эшелоны было погружено и вывезено 478 479 человек, из них 91 250 ингушей и 387 229 чеченцев.

Операция прошла организованно, без серьезных случаев сопротивления и других инцидентов. Все случаи попыток к бегству носили единичный характер.

11.03.44 завершена операция по выселению балкарцев. Погружено в железнодорожные эшелоны и отправлено к местам нового поселения в Казахскую и Киргизскую ССР 37 103 балкарца.

Заслуживающих внимание происшествий во время операции не было.

В ходе операции по переселению лиц калмыцкой национальности в восточные районы (Алтайский край, Красноярский край, Амурская, Новосибирская, Омская области) было вывезено 93 139 человек.

Во время проведения операции эксцессов не было.

Начаты подготовительные работы к очистке Крыма от антисоветских элементов. Работы ведутся в обстановке строжайшей секретности.

В осуществлении вышеуказанных спецмероприятий приняло участие в общей сложности 51 тыс. бойцов и офицеров НКВД.

НКВД ходатайствует о награждении отличившихся боевыми орденами и медалями.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР Л. БЕРИЯ».

«ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ПРЕЗИДИУМА

ЕВРЕЙСКОГО АНТИФАШИСТСКОГО

КОМИТЕТА СССР тов. МИХОЭЛСУ С. М.

от члена Союза писателей СССР КВИТКО Л. М.

В период с 18 марта до 21 апреля 1944 г. я находился по командировке ЕАК СССР в освобожденных от фашистских оккупантов районах Крыма с задачей ознакомиться на месте с положением дел и информировать об этом президиум ЕАК.

Что я и попытаюсь сделать в настоящем отчете. Если что будет не так, заранее извиняюсь. Потому что моя профессия — всего лишь поэт.

В Симферополь я прибыл 20 марта. Цвела сирень. Много тюльпанов. Весна в Крыму — божья улыбка миру.

В горисполкоме мне показали документ из архива гитлеровской комендатуры, который немцы при отступлении не успели уничтожить: „В результате действий айнзатцгрупп Симферополь, Евпатория, Алушта, Карасубазар, Керчь, Феодосия, а также остальные населенные пункты Западного Крыма полностью очищены от евреев. С 16 ноября по 15 декабря 1941 г. расстреляны 17 746 евреев, 2604 крымчака, 842 цыгана и 212 коммунистов и партизан“. „Крымчаки“ — имеются в виду крымские татары.

До войны в Крыму жили около 40 тысяч евреев, из них в Симферополе — 10 тысяч. Многим удалось эвакуироваться в Среднюю Азию, оккупацию пережили считанные единицы благодаря помощи местных жителей, русских, татар, украинцев.

После захвата Крыма немцы переселили сюда тысячи кубанских казаков и членов их семей из Краснодарского края. Поэтому реэвакуация евреев в Крым сталкивается с двумя трудностями: часть их жилищ сожжена, а в других живут кубанские казаки-переселенцы.

Кубанские казаки рвутся домой, но разрешения на выезд им почему-то не дают. Это тормозит и возвращение евреев из Средней Азии в Крым.

Я специально выезжал в Евпаторийский, Джанкойский и Калайский районы, где до войны размещались еврейские колонии. Я обошел все деревни и из бесед с жителями установил, что и здесь кубанские казаки не намерены задерживаться. Многие еврейские семьи успели возвратиться в эти районы и оказались в крайне тяжелом положении. Они вернулись на пепелища.

Несладок хлеб на чужбине. Горек дым разоренного очага.

В колхозе „Фрилинг“ Калайского района 20 семейств еврейских колхозников погибло от рук немецких палачей. 20 семей находятся еще в эвакуации и не могут дождаться вызова. 12 семейств вернулось. Они оказались в отчаянном положении. Все они раздеты и разуты. Питаться им нечем, нет ни хлеба, ни овощей. Им негде жить. Если им не оказать помощи сейчас, немедленно, они погибнут. Не в переносном смысле, а в самом буквальном.