Убейте прохожего! - читать онлайн книгу. Автор: Николай Владимирович Андреев cтр.№ 84

– Нет, – почти одновременно ответили бабушка с Анечкой.

Рыльский сказал, что на этот вопрос он уже отвечал.

– Ладненько, – Коновалов встал с дивана и с задумчивым видом прошелся по комнате. Остановился возле кресла, в котором сидел Максим Валерьянович, и, собираясь задать ему очередной вопрос, поднял указательный палец вверх.

– А вы-то сами, – первым спросил Рыльский, – где были с шестнадцати часов пяти минут, когда заглядывали в кабинет, до шестнадцати часов сорока минут, когда Аня вышла из него. А?

– Да, действительно! – присоединилась к вопросу бабушка. – Игорь почти все время провел на наших глазах, и то вы его подозреваете! А сами почти полчаса провели неизвестно где и молчите! Чего молчите?

– Да? – спросил я. – Чего?

Словно прохожий, которого окружила толпа шумных цыган с требованием позолотить ручку, Коновалов растерянно посмотрел по сторонам, не зная, что делать: то ли послать всех куда подальше, то ли как можно быстрее пойти туда самому. Решив никуда не ходить, он тихо спросил:

– Вы действительно хотите это знать?

Бабушка твердо сказала: да, хочу.

– В деталях?

– Естественно!

– Ну, хорошо, слушайте. – Коновалов оперся руками на подлокотники бабушкиного кресла и, слегка нагнувшись, громко прошептал: – В шестнадцать ноль пять я заглянул в кабинет, удостовериться: всё ли там в порядке. Потом зашел в туалет – собственно говоря, туда-то я и направлялся. Там я расстегнул пряжку, ширинку, снял, извините за интимные подробности, штаны, и сел на унитаз. Да! Чуть было про трусы не забыл! Сначала я снял штаны, потом трусы, а трусы у меня знаете какие: белые в красный горошек, и только после этого сел куда говорил… Прикажете продолжать?

Бабушка отрицательно покачала головой.

– Не хотите? Ладно, не буду, – охотно согласился Коновалов. – А вопросы ко мне еще есть?

– У меня есть вопрос, – поднял руку Романов. – Но только к Екатерине Николаевне, если не возражаете.

Бабушка не возражала. Она повернула к Романову лицо и сказала, что готова ответить на любой вопрос, если он не касается нижнего белья.

– Меня интересует другое, – ответил Романов. – В кабинете Анатолия Николаевича на стене висит фотография Виктора и балерины Анастасии Волочковой, если я не ошибаюсь. Они что, когда-то вместе танцевали?

Все, кто знали Виктора, сдержанно улыбнулись.

– Скажете тоже, – ответила бабушка. – Эта фотография была сделана на частной вечеринке, когда Волочкова приезжала к нам на гастроли. Их познакомил один Витин знакомый – антрепренер из Москвы. Они выпили по коктейлю и сфотографировались на память… А танцевать он никогда не любил, да и, признаться, не умел.

– Понятно, – разочарованно протянул Романов. – А я почему-то думал, что он был танцором.

«А может, и был, – заметил я про себя. – Это ведь во многом зависит от того, какие коктейли пить. Например, после коктейля, состоящего из старого французского коньяка и молодой русской балерины, говорят, не один солидный господин, разорившись на это удовольствие, скакал козлом по ресторанным танцплощадкам».

Хотел я поделиться этой мыслью с окружающими, да передумал – не хотел бабушку огорчать: как-никак, один из таких козлов приходился ей родным племянником.

– Нет, вы ошиблись, – сказала Романову бабушка. – Виктор не танцевал. А если и танцевал, то исключительно со своей женой.

* * *

Весь следующий день я провел один у телевизора. Бабушка с Анечкой, напуганные последними событиями, появлялись на людях только в сопровождении вооруженного Коновалова, а все остальное время: от завтрака до обеда и от обеда до ужина, сидели, закрывшись в своих спальнях. Также вел себя и Рыльский. Утром он смотрел НТВ, дремал, а когда в очередной раз проснулся и увидел, что мы с ним в зале одни, встал и молча, без объяснения причин, ушел в свою комнату. Может, он испугался того, что ему захочется убить еще одного человека – меня, а может, того, что это мне захочется убить еще одного человека – его. Кто тут разберет? Разве что Коновалов. По крайней мере, если судить по его возбужденному состоянию и по тому, что он весь день куда-то звонил, отвечал на чужие звонки, ругался с Романовым, то есть развивал бурную деятельность, можно было предположить то, что ему уже кое-что известно.

А вечером у нас случилось небольшое ЧП. Перед самым ужином, когда все собрались в зале за столом, Романов обратил наше внимание на то, что на одном из окон сломан шпингалет.

Коновалов обследовал его и, с видом врача, не уверенного в том, что сумеет помочь больному, огорченно покачал головой.

– Интересно, чьих рук это дело? – задумчиво спросил он. – А ну-ка признавайтесь!

Все молчали.

– Ты? – обратился ко мне.

– Почему я?

– Потому что ты здесь сидел весь день у телевизора!

– Ну и что? Я, между прочим, еще выходил иногда.

– Куда это?

Я сказал Коновалову, что при женщинах говорить на эту тему не буду – во-первых, воспитание не позволяет, а во-вторых, трусы не такие красивые, как у него. Но направление указал, как есть: прямо по коридору, за кабинетом – налево.

– Скажите, а зачем надо было кому-то окно ломать? – испуганно прижав ладошки к груди, спросила Анечка. – Ведь не для того же, чтобы влезть в него, правильно?

– Именно для этого! – возразил Коновалов. – Лезть в дом днем – глупо, дверь открыта, а вот ночью… Ночью совсем другое дело.

Поднявшись из-за стола, бабушка сказала, что надо немедленно починить окно и вызвать милицию.

Вызывать милицию Коновалов отказался сразу: причин нет, а вот по поводу ремонта обещал подумать.

С видом врача, неуклонно склоняющегося к мысли о том, что помочь его больному может только другой специалист, еще раз внимательно осмотрел шпингалет и тяжело вздохнул.

– Ладно, пойду, Михаила позову, – догадалась, что означает этот вздох бабушка. – Надеюсь, он сумеет наладить.

Коновалов охотно поддержал кандидатуру Михаила. Дав бабушке несколько ценных советов, вроде того, что без отвертки и молотка тут нечего делать, он с чувством выполненного долга сел за стол. Подвинул к себе блюдце с красной икрой, понюхал и с сомнением отодвинул в сторону.

– Ешьте, ешьте! – сказала Анечка. – Эта икра совсем свежая. Недавно купили.

Поблагодарив Анечку за заботу, Коновалов попросил чего-нибудь долгохранящегося.

– Ну, например…

Пока он привередливо разглядывал стол, вернулась бабушка. Показав сопровождавшему ее Михаилу требующее ремонта окно, она села напротив Романова и спросила: во сколько завтра состоится оглашение завещания.

– А ни во сколько! – ответил Коновалов.

Как ни в чем не бывало он положил себе в тарелку большую картофелину, огуречный салат, сыр, маслины, три куска хлеба и сказал, что завтра с утра до вечера исполнитель завещания господин Романов будет сильно занят.