Мэйфейрские ведьмы - читать онлайн книгу. Автор: Энн Райс cтр.№ 91

Вполне вероятно, что в то время Лэшер не стремился показываться другим людям, помимо семьи Мэйфейров. У нас нет ни одного свидетельства, что он специально явился кому-то на глаза, хотя в более поздние годы, как я уже упоминал, он проделывал это не раз.

Но вернемся к нашей хронологии. Когда умер Джулиен, Мэри-Бет находилась в зените своих финансовых достижений и могущества. Казалось, потеря Джулиена сломила ее: какое-то время ходили сплетни, что она очень несчастна. Но это не продлилось долго. Мэри-Бет вновь обрела свое хладнокровное спокойствие задолго до того, как дети вернулись из-за границы.

Нам известно, что у нее была короткая и бурная стычка с Карлоттой, когда та поступила в юридическую фирму «Берне, Браун и Блейк», где и работает до сегодняшнего дня. Но в конце концов Мэри-Бет смирилась с решением дочери работать «не на семью». Скромные апартаменты Карлотты над конюшней полностью отремонтировали, и она жила там много лет и могла отправляться на работу и возвращаться домой, не заходя в особняк.

Мы также знаем, что Карлотта каждый день разделяла трапезу со своей матерью – утром завтракала на задней террасе, когда погода позволяла, и ужинала в столовой в семь часов.

Если у нее спрашивали, почему она отказалась работать в фирме «Мэйфейр и Мэйфейр» вместе с сыновьями Джулиена, она обычно сухо и кратко отвечала примерно одно и то же: что, мол, стремилась к самостоятельности.

С самого начала своей карьеры она зарекомендовала себя как блестящий юрист, но не испытывала ни малейшего желания входить в зал суда, поэтому и по сей день она работает в тени своих коллег-мужчин.

Клеветники говорили, что она не более чем добросовестный клерк, умело подшивающий документы. Но доброжелательные свидетели указывают, что она стала главным стержнем фирмы «Берне, Браун и Блейк», что она единственная знает свое дело досконально и что с ее уходом фирма вряд ли найдет достойного кандидата на ее место.

Многие юристы Нового Орлеана отдавали должное Карлотте за то, что научились у нее гораздо большему, чем в университетах. Можно сказать, она начала как блестящий юрист по гражданским делам и продолжала им оставаться, присовокупив огромные и твердые знания законов ведения бизнеса.

Если не принимать во внимание конфликт с Карлоттой, жизнь Мэри-Бет текла по проторенной дороге почти до самого конца. Даже пристрастие к алкоголю Дэниела Макинтайра, видимо, не очень сказалось на ней.

Семейные предания гласят, что Мэри-Бет была чрезвычайно добра по отношению к Дэниелу в последние годы их жизни.

С этого момента и далее история Мэйфейрских ведьм переходит в историю Стеллы, но мы еще вернемся в свое время к смертельному заболеванию Мэри-Бет и ее кончине.

Продолжение истории Стеллы и Мэри-Бет

Мэри-Бет продолжала наслаждаться тремя главными занятиями в жизни и получать огромное удовольствие от проделок дочери Стеллы, которая в шестнадцать лет приобрела скандальную известность в новоорлеанском обществе тем, что гоняла на автомобилях с головокружительной скоростью, выпивала в «тихих» барах [26] и танцевала до рассвета.

Восемь лет Стелла вела жизнь молодой беспечной южной красотки, которую совершенно не волнуют ни интересы бизнеса, ни мысли о замужестве или будущем. И если Мэри-Бет была самой тихой и таинственной ведьмой из всех, что появились в семье, Стелла кажется нам самой беззаботной, бойкой и смелой, единственной Мэйфейрской ведьмой, стремившейся только к развлечениям.

По семейным преданиям, Стеллу то и дело арестовывали то за превышение скорости, то за нарушение общественного порядка пением и танцами на улице, но «мисс Карлотта каждый раз все улаживала», отправлялась за Стеллой и привозила ее домой. Поговаривали, будто Кортланд иногда терял терпение и требовал от племянницы, чтобы та образумилась и больше уделяла внимания своим «обязанностям», но Стелла ничуть не интересовалась деньгами или бизнесом.

Секретарь фирмы «Мэйфейр и Мэйфейр» детально описывает один из приездов Стеллы в контору: она появилась в сногсшибательном меховом манто, на высоченных каблуках, с бутылкой контрабандного виски, спрятанной в коричневый бумажный пакет. Во время совещания она то и дело прикладывалась к бутылке, а когда зачитывали вслух документы, она принималась дико хохотать, если какой-то юридический термин казался ей забавным.

Кортланд, видимо, находил это очаровательным, но несколько утомительным. Наконец он добродушно велел Стелле пойти пообедать, пообещав, что сам завершит дело.

Если и был в то время такой человек, кто не считал Стеллу «обворожительной» и «привлекательной», кроме Карлотты Мэйфейр, то мы о нем не слышали.

В 1921 году Стелла забеременела, но от кого, никто так и не узнал. Вполне возможно, это был Лайонел: семейная легенда указывает, что все подозревали его в то время.

Как бы там ни было, Стелла объявила, что муж ей не нужен, что брак вообще ее не интересует, но ребенка она выносит и родит как положено, ибо перспектива стать матерью приводит ее в полный восторг. Если родится мальчик, она назовет его Джулиеном, а если девочка – Антой.

В ноябре 1921 года родилась Анта, здоровый младенец восьми фунтов весу. Анализ крови показывает, что Лайонел вполне мог быть ее отцом. Но Анта не имела никакого сходства с Лайонелом, да и представить его в роли отца довольно трудно. Впрочем, мы вернемся к этому чуть позже.

В 1922 году, когда война уже окончилась, Стелла объявила о своем намерении совершить большое турне по Европе, что было неосуществимо раньше. Прихватив с собой младенца с няней и Лайонела, который упирался изо всех сил (он как раз изучал юриспруденцию с Кортландом и не хотел ехать), а также Кортланда, с радостью оставившего фирму, хотя его жене это очень не понравилось, она отправилась со всей компанией в Европу первым классом, где провела в разъездах целый год.

Стелла к этому времени превратилась в исключительную красавицу, которая делала только то, что хотела. Кортланд с возрастом все больше становился похож на своего отца Джулиена, разве что волосы у него оставались черными до конца его долгой жизни. На фотографиях того периода Кортланд строен и красив. Многие отмечали сходство между ним и Стеллой.