– А тебе не кажется, Роуан, что ты торопишься с
выводами?
– Все, я умолкаю. Я вовсе не собираюсь выводить тебя из
терпения. И не хочу, чтобы ты на меня сердился. Боже упаси! Ты даже представить
себе не можешь, как я рада, что ты сейчас здесь, со мной, что ты меня
понимаешь. Стыдно признаться, но я счастлива, что не осталась одна в этом доме…
В общем, ты мне очень нужен, и в этом вся правда.
– Да, я знаю. И многое понимаю. Важно, что я рядом, что
ты не одна…
– Но ты тоже не должен спешить с выводами. В этом
особняке обитает какое-то ужасное зло. Я его чувствую. Мало того, ощущаю, что
это зло затаилось и во мне… Подожди, не перебивай, дай мне договорить. Здесь
скрывается нечто действительно страшное, и если оно вырвется на волю, то
принесет боль и страдания многим, очень многим людям… А ты сейчас похож на
мечтательного рыцаря, только что выехавшего из замка…
– Ты не права, Роуан!
– Ладно, пусть так. Они не утопили тебя в океане. И
твое знакомство с Ритой Мей, с Лониганом и остальными не более чем случайное
совпадение и никак не связано с тем, что произошло…
– Безусловно связано. Вопрос только в том, каким
образом. Самое главное сейчас не форсировать события и не делать
скоропалительных заключений…
Роуан оперлась локтями о стол и обхватила ладонями голову.
Она понятия не имела, сколько сейчас времени. Ночь стояла тихая. В самом доме
что-то время от времени поскрипывало и потрескивало, но они с Майклом были в
нем одни. Совершенно одни.
– Знаешь, – заговорила она, – стоит мне
вспомнить о старухе, меня будто окутывает облако зла. Рядом с ней я чувствовала
себя словно во власти греха и порока. А ведь она считала себя едва ли не
воплощением добродетели и была уверена, что творит только благо. Она полагала,
что борется с дьяволом. Боже, как все запутанно и мрачно!
– Это она убила Таунсенда, – сказал Майкл.
Роуан резко обернулась в его сторону:
– Ты уверен?
– Да. Я успел к нему прикоснуться. Точнее, к его кости.
Это ее рук дело. Она завернула его в ковер и связала, – возможно,
предварительно отравив каким-то ядом. Но умер он уже внутри этого тюка. Он даже
проел дыру в ковре.
– Боже! Какой ужас! – Роуан даже зажмурилась:
богатое воображение живо нарисовало перед ней страшную картину.
– И все время, пока он медленно умирал, в доме были
люди. Но никто ничего не слышал, а если слышал, то палец о палец не ударил,
чтобы помочь несчастному.
– Но почему она так жестоко с ним поступила?
– Потому что ненавидела нас – я имею в виду Таламаску.
– Ты сказал – «нас»?
– Я оговорился. И наверное, не случайно. Дело в том,
что я уже чувствую себя как бы частью ордена. Они предложили мне работать на
них – хотя бы время от времени. Должен признаться, что очень ценю их доверие. И
все же точнее будет сказать, что она ненавидела всех, кто не принадлежал к
семейству, но обладал хоть малой толикой информации о Мэйфейрах. Опасность
существует до сих пор. Угроза жизни любого постороннего человека, который хоть
что-то знает о них. В том числе и жизни Эрона. Ты спрашивала меня, какие выгоды
орден извлекает из своей деятельности? Повторяю: никаких. Кроме риска потерять
еще одного своего ученого агента.
– Объясни, я не понимаю.
– После похорон Эрон поехал за мной, и вдруг на
загородном шоссе перед его машиной возник человек. Эрон резко взял в сторону,
машина дважды перевернулась и взорвалась. Он едва успел выскочить, буквально за
секунды до взрыва. Так вот, это был тот призрак. Я уверен. Да и Эрон тоже. Судя
по всему, он уже сыграл свою роль в их дьявольском плане, и теперь, когда нужда
в нем отпала, они решили избавиться от лишнего свидетеля.
– Он ранен?
Майкл отрицательно качнул головой:
– Он ни на секунду не терял сознания и даже в самый
момент катастрофы понимал, что происходит. Но по-другому поступить не мог. А
что, если бы на дороге был не призрак, а живой человек, и Эрон сбил бы его? Он
не позволил себе так рисковать. К счастью, его в определенной степени спас
ремень безопасности. Насколько я знаю, дело ограничилось сильным ушибом головы.
– Его отвезли в клинику?
– Да, доктор. Он в порядке. Из-за этой аварии я так
надолго задержался с приездом сюда. Эрон отговаривал меня, не хотел отпускать.
Он хотел, чтобы ты приехала в их загородный дом и там прочитала досье. Но я
настоял, потому что уверен: этот дьявол пока не намерен меня убивать. Я еще не
выполнил свою миссию.
– Миссию, возложенную на тебя в видении?
– Нет, у него свои цели, у них – свои. И цели эти не
совпадают. Эти две силы борются между собой.
– А не сбежать ли тебе куда-нибудь? Ну, скажем, в
Тибет? Интересно, что они станут делать тогда?
– Ты хочешь туда поехать?
– Если я отправлюсь с тобой, это уже не будет бегством.
Ну а если серьезно… Что, если ты действительно где-нибудь укроешься?
– Откуда мне знать? Да и какой смысл гадать, если я не
собираюсь прятаться? Уверен, они хотят, чтобы я сразился с ним и разрушил его
планы, помешал ему выполнить задуманное.
– Они хотят, чтобы ты разорвал цепь, – сказала
Роуан. – Так, по крайней мере, выразилась старуха. Под словом «цепь» она,
насколько я поняла, подразумевала то наследие, которое было оставлено семье
Шарлоттой, хотя о столь далеких предках она со мной не говорила. Сказала
только, что пыталась это сделать сама и что это в моих силах.
– Версия вполне правдоподобная, – заметил
Майкл. – И очевидная. Но должно быть что-то еще, связанное непосредственно
с ним. Ведь недаром же он появлялся именно передо мной. Этому должно быть
объяснение.
– Согласна. Теперь выслушай меня внимательно. Я готова
прочесть досье – от корки до корки. Но я тоже видела этого призрака. И обратила
внимание, что он появляется не просто так. Он каким-то образом воздействует на
то, что происходит вокруг.
– Когда ты его видела?