Не бойся Адама - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Кристоф Руфин cтр.№ 100

Достаточно вызвать вспышку эпидемии в благоприятных для вибриона условиях, и благодаря авиации она распространится по всему свету. Везде, где студенты семинара шестьдесят седьмого года смогут способствовать ее распространению, она сделает свое дело: все участники встречи в Улан-Баторе готовы действовать. Наши сторонники в средствах массовой информации придадут гласности данные о роли бедности в этой трагедии. Проблема перенаселенности многих стран выйдет из тени, а перед мировым общественным мнением откроются новые перспективы. Это будет первое практическое применение идей Фрича.

Рогульский полагает, что седьмая великая пандемия холеры затронет около двух миллиардов человек, из которых половина погибнет. Замечу, кстати, что мы лишь бежим на перегонки со временем — этот миллиард появился на Земле за последние тридцать лет. В шестьдесят седьмом году его не существовало…

Флакон с раствором почти опустел. Маклеод казался очень усталым после своего долгого рассказа. Он слегка наклонил вперед голову и мирно улыбнулся:

— Теперь, мой дорогой друг, вы знаете все. Или почти все. Я мог бы говорить об этом часами. О наших надеждах, опасениях и достижениях. Никогда я не жил такой полной жизнью. Потом я узнал о вашем расследовании, и оно, признаюсь, придало дополнительной остроты всему делу. Вы заставили нас не терять времени даром и в этом смысле заслуживаете благодарности.

— Где должен вспыхнуть первый очаг эпидемии? — грубо спросил Поль, понимавший, что время на исходе и Маклеод уводит разговор в сторону.

— О! Об этом мы долго спорили. Сначала мы думали, что пандемия должна быть как можно больше похожа на природное явление. Мы хотели уничтожить все следы нашей работы и представить дело так, будто мутация вибриона произошла естественным путем, однако возникли опасения, что расследование все же выведет на лабораторию Рогульского. Тогда мы решили разыграть эту маленькую комедию с ограблением на случай, если на его счет возникнут какие-то подозрения. Хэрроу задействовал человека в Европе, какого-то студента, по-моему, а он уже привлек девицу, чтобы выкрасть штамм.

— Вы не предполагали, что она станет участницей всей операции?

— Нет. Ей отводилась роль только на первом ее этапе, но она упрямо хотела работать с нами. Мы могли бы решить проблему… радикально. Потом, когда мы узнали, что вы суете нос в наши дела, решили, что эта девчонка может быть даже полезна, пройдя весь путь до конца.

— Каким образом?

— Это не важно.

— Где она?

— Может быть, это и неосторожно с моей стороны, но я вам скажу. Нет, скорее, наведу на след и укажу путь. Какой путь, спросите вы? Хороший вопрос. Путь вашей судьбы.

Маклеод улыбался. Поль был потрясен тем, насколько усталость и возбуждение на грани помешательства, горящее в его взгляде, делали Маклеода похожим на юношу, с отсутствующим видом позировавшего фотографу в 1967 году.

— Хэрроу и она в Бразилии, дружище. Бразилия, конечно, большая страна, но вы ведь знаете девиз Скотленд-Ярда: кто ищет, тот найдет.

Поль вдруг понял, что пора спешить. Время процедуры давно истекло. Возможно, Маклеод на это и делал ставку. Если стоящий за дверью мажордом следил по часам, он с минуты на минуту войдет в комнату. Поль взглянул на шприц, который он так и не выпустил из рук. Маклеод тоже посмотрел на него и с удивлением увидел, что клапан пошел вперед и содержимое попадает в трубку. Он бросил на Поля удивленный и немного насмешливый взгляд. Поль решительно опустошил шприц.

Маклеод покачнулся, закрыл глаза и уронил голову на спинку кресла. Поль отсоединил трубки, разложил все на подносе и только шприц спрятал в карман, предварительно нацепив на него колпачок.

Потом он подошел к двери и открыл ее. В передней по-прежнему стояли два охранника.

— Он отдыхает, — сказал Поль. — Это утомительная процедура.

Охранники бросили взгляд на хозяина, расслабленно сидевшего в кресле.

Транксен, которым Поль наполнил шприц вместо калия, сделал свое дело, и теперь больной по крайней мере час будет спать.

Поль вышел из дома в сопровождении охранников, сел руль своей машины и уехал.

По дороге в Женеву, где ему предстояло встретиться с Керри и освободить доктора Йегли, Поль не переставал задавать себе вопросы. В рассказе Маклеода не сходились концы с концами. Как он мог узнать о расследовании, которое вело бюро в Провиденсе? Почему был так уверен, что операцию уже не остановить? Не навел ли он их на ложный след, сказав про Бразилию? Почти наверняка. Поль не мог забыть иронического выражения лица Маклеода, когда тот сделал это признание.

И все же при данном положении вещей у них не было другого выхода, кроме как взять этот след.

Рио-де-Жанейро. Бразилия

Наступала пора первых гроз. Заросли сахарного тростника окутывал туман. Дождей еще не было, но ясные дни остались в прошлом. У холодного и опустевшего пляжа Копакабана под чернеющими облаками плескалось море стального цвета.

Жюльетта часами лежала на кровати в пансионе Ларанжейрас, глядя сквозь затворенное окно на пробегающие облака. Нигде не бывает так холодно, как в теплых краях, когда исчезает солнце, а сырой ветер продувает дома, лишенные отопления.

Жюльетта чувствовала себя как гладиатор, которому предстоит играть главную роль в представлении, к подготовке которого он не имеет отношения. Она знала, что Хэрроу очень занят. Его то и дело звали к телефону, и ему приходилось выходить из комнаты, чтобы поговорить. Внизу, в гостиной, где хозяин жег в камине ветки эвкалипта, он одного за другим принимал посетителей. Зе-Паулу был непременным участником этих встреч. Иногда он увозил Хэрроу на машине и привозил назад поздно ночью. Жюльетта спускалась к столу в одиночестве. Ресторан в пансионе больше не работал, и она ела в столовой. Еду приносила старуха из соседней харчевни.

Когда Хэрроу возвращался, Жюльетта сворачивалась в постели рядом с ним. Тед неохотно отвечал на ее ласки. После первой близости он не стал более нежным. Они снова занимались любовью, потому что она этого хотела. Ей казалось, что все происходит механически и почти бесстрастно. Быть может, она просто ждала иного, чем раньше. Теперь, после чуда первой близости, опьянения неизведанным, стремительной смены ощущений, Жюльетте хотелось человеческой теплоты, нежных слов и внимания. Хэрроу, как оказалось, не был расположен одарить ее ничем из перечисленного.

Она объясняла его холодность огромным нервным напряжением. Теперь Жюльетта погружалась в мечты не о том, что им предстоит сделать, а о своем любовнике.

Первые дожди пришли ночью. Жюльетта не спала. Она вышла на балкон, чтобы полюбоваться потоками воды, струившимися по листьям пальм и завивающимися спиралями вдоль стволов жакаранд. Она слышала шум потоков, низвергающихся по мостовой соседнего переулка. Все вокруг пропиталось теплой водой, впитавшей откуда-то запахи моря. Жюльетта легла спать, когда заря стала окрашивать небо в сероватый цвет, и заснула под стук капель о навес балкона.