Тайна совещательной комнаты - читать онлайн книгу. Автор: Леонид Никитинский cтр.№ 97

В комнате присяжных Журналист топтался у двери, прикидывая, не приоткрыть ли ее, как в прошлый раз, чтобы слышать, о чем они говорят в зале, но поймал внимательный взгляд Розы и не решился. Все сидели за овальным столом на своих местах, к которым привыкли еще до перерыва, кроме Ри, отошедшей к окну. Ей стало лучше после обеда, она смотрела на дождевые капли, которые скользили с той стороны по стеклу, и старалась отогнать от себя воспоминания о вчерашнем. Утром Лисичка, улучив момент, даже улыбнулась ей в зале, но тогда ей было плохо, а сейчас она опять думала: почему бы и нет? Если даже Журналист взял деньги. Все берут, прав Сашок, правды нет, есть только совершенно конкретные предложения, вот между ними и надо выбирать и не париться. Ладно, там видно будет. Она сдвинула наушники плеера на шею, так как музыка в них не соответствовала медленному скольжению капель дождя по стеклу, и стала следить за каплями, стараясь не думать ни о чем.

— Ри! — тихо сказал Журналист, подходя к ней сбоку.

Она дернула плечом и даже не повернулась к нему.

— Что с тобой, что случилось?

— Отстань, не подходи больше ко мне, — сказала она, продолжая глядеть в окно.

— Ну, я должен хотя бы сказать тебе спасибо за адвоката, — сказал Кузякин, — Кстати, мне же надо ему что-то заплатить?

— Не волнуйся, я с ним сама расплачусь, — зло сказала Ри, обернувшись только на миг, но Кузякин заметил, что ее капризные, когда-то казавшиеся порочными губы по-детски дрожат. Ри опять надвинула наушники и, приплясывая: «Тыц-тыц-тыц!» — пошла к столу, за которым сидели в молчании остальные присяжные.

Понедельник, 31 июля, 16.15

В зале судья открыл часть заседания без участия присяжных:

— Я бы хотел выслушать мнения сторон по поводу дальнейшего хода процесса. Пожалуйста, Эльвира Витальевна, ваши соображения. Вы хотите продолжить представление доказательств?

— Ваша честь, за время перерыва обвинение еще раз продумало свою линию и пришло к выводу, что представленных доказательств в целом достаточно. Мы считаем, что сейчас уже нет смысла возвращаться к этой стадии, надо скорее переходить к прениям.

— Я поддерживаю, — сказала Лисичка, — Раз уж все так удачно складывается.

В отсутствие присяжных они говорили между собой тише и если не по-дружески, то все же как-то по-свойски.

— Вот как, — сказал Виктор Викторович, — Но, по крайней мере, присяжным надо будет напомнить те доказательства, которые были им представлены ранее. Вам так не кажется? Ведь три недели прошло, уж знаете ли уж.

— Да, разумеется, ваша честь, я еще раз подробно перечислю все доказательства… — Лицо прокурора выражало опять неизбывную готовность отличницы, любимицы директора школы. — Я думаю, на это нам понадобится день или полтора.

— Хорошо, — сказал Виктор Викторович, понимая, что на этой стадии от него уже мало что будет зависеть, ну и ладно. — Мнение защиты?

— Прежде всего, я бы хотела узнать… — сказала Елена Львовна, для которой такой резкий поворот в планах обвинения был неожиданностью, — Я бы хотела уточнить судьбу запроса в поликлинику ФСБ. Что, ответ судом еще не получен?

— Мы получили только промежуточный, — сказал Виктор Викторович, находя на столе нужную бумагу, чтобы показать ей. — Для более точного ответа нужно время. Это связано с прохождением документов между министерствами иностранных дел России и Израиля. Насколько я понимаю, обвинение…

— Обвинение полагает, что имеющихся документов уже достаточно для вынесения вердикта по существу, — сказала Лисичка. — Разумеется, все они будут представлены присяжным самым подробным образом.

— Но я же буду задавать вопросы, — сказала адвокатесса.

— Это ваше право, — сказала прокурорша.

— Ваше мнение, подсудимый? — спросил судья.

— Мое мнение такое, что скорее бы уж, — сказал Лудов из аквариума, — Надо это все наконец кончать.

Понедельник, 31 июля, 16.30

Ри в наушниках, приплясывая, ходила вокруг стола: «Тыц-тыц-тыц». Она видела, как это всех раздражает, и тем сильнее приплясывала и даже выгибалась, чуть ли на мостик не становилась. Но все молчали. Между тем, обходя стол в четвертый раз, Ри заметила в наушниках какой-то треск. Она изменила направление движения: треск опять появлялся в том же месте, он как будто шел от Ивакина, листавшего шахматный журнал. Когда она, пройдя еще один круг и приплясывая уже не так бойко, снова остановилась за спиной Ивакина, он чуть вжал голову в плечи и сделал вид, что углубился в разгадывание задачи в журнале, но Старшина уже тоже вопросительно смотрел на Ри. Он встал, кивнув ей, молча пошел к окну, и Ри, поколебавшись, последовала за ним.

— Что такое? — Старшина протянул руку, она отдала наушники, которые он поднес к уху. Но, кроме «тыц-тыц-тыц», ничего особенного там не было слышно.

— Там какой-то треск, — пояснила Ри. — Здесь, у окна, нет, а чем ближе к столу, тем сильнее. Возле Шахматиста. Раньше этого не было.

— Вот как?

Зябликов подумал, приложив наушник с музыкой к уху, и поманил пальцем Рыбкина. Алла тоже о чем-то догадалась и тронула Рыбкина за рукав, а Шахматист еще глубже влез в свой журнал и даже зачем-то стал тыкать в него карандашом.

— Рыбкин, — сказал Майор, безуспешно пытаясь вернуться к прежнему тону, каким всегда говорил до перерыва, — требуются ваши знания в области радиотехники. У присяжной Огурцовой в наушниках треск. Это может быть микрофон?

— Стационарный проводной не может давать наводку, — сказал подошедший Рыбкин, — А если радио, тогда, конечно, может. Обычно их вешают на лацкан или кладут в карман. А сила треска в разных местах комнаты разная?

— Да, — испуганно сказала Ри. — Возле стола.

— Возможно, у кого-то в кармане радиомикрофон, — важно сказал Рыбкин, гордый тем, что и его знания наконец-то пригодились.

Зябликов надел наушники и, держа плеер в руках, не приплясывая, а прихрамывая и отвратительно скрипя ногой, дважды обошел вокруг стола, где все сидели молча, как на опознании. Наконец он остановился за спиной у Шахматиста, который под взглядами остальных вынужден был оторваться от своего журнала и обернуться.

— Ну что, поставил мат в два хода? Как вы думаете, дождь к вечеру кончится? — Майор обвел всех глазами и громко пояснил: — Мы говорим только о шахматах и о погоде. Вы все меня хорошо поняли?..

Он вывернул громкость плеера на максимум и поднес наушник к самому уху Ивакина; тот сморщился от треска. Майор рывком поднял его под мышки и повернул к себе.

— Мы говорим только о шахматах и о погоде, — повторил он, ощупывая нагрудный карман Ивакина и доставая оттуда миниатюрную трубочку с хвостиком антенны.

Эту трубочку Зябликов аккуратно положил на стол. «Гурченко» глядела на нее в ужасе, как будто это была живая змея, Роза с интересом, но без особых эмоций, а Фотолюбитель принялся внимательно ее разглядывать, не дотрагиваясь руками.