Гром и молния - читать онлайн книгу. Автор: Олег Языков cтр.№ 54

– Та-а-а-к, разговор, как я вижу, не получается… Ну, давай попробуем начать сначала. Майор Туровцев, Виктор. Командир отдельной эскадрильи асов-охотников. А ты кто таков?

Тут я, конечно, немного преувеличил, асов-охотников в эскадрилье было раз-два и обчелся, но он-то об этом не знал!

– С-сталин, Василий… Из-звините…

– Вася! – я разулыбался, источая небывалую радость от встречи. – Да ты что! Не ожидал, не ожидал! Так что ты мне хотел сказать-то, Васек, а?

– Я-я…

– Вот и хорошо! Вот и здорово! Вставай давай, экий ты неловкий! Да что мы тут пылью дышим! Пойдем-ка ко мне… тут рядом… Пойдем, пойдем! Там себя в порядок приведешь. Не к лицу полковнику ВВС в пыльных штанах рассекать.

В общем, не стал я злодействовать и изгаляться над мальцом. Не прошло и граммов двухсот, как все разъяснилось. Конечно! Об оскорблении ГСС В. Туровцева словами, нечаянно вырвавшимися у Васи, когда он саданулся о проклятую дверь (трах-тарах!), и речи быть не могло! Наоборот! Вася всегда и с большим уважением относился именно к ГСС В. Туровцеву и его славному боевому пути! А уж как он рад личной встрече и знакомству!

– Ну, будем! – Звяк стакана…

– Так вот, Виктор, о чем это я… А-а, вспомнил! Давай за встречу! – Бульк… – Вот ты, Виктор, мужик боевой, вся грудь в орденах, герой-летчик, а пить, как летчики, не умеешь… – хитренько прищурился Василий. – У нас в авиации знаешь как пьют? А вот так – первая рюмка пьется за взлеты, вторая – за посадки и за то, чтобы эти показатели совпадали. Третья, всегда, – стоя и не чокаясь – за тех, у кого они не совпали… Служба у нас опасная, сам знаешь – смерть рядышком ходит… Четвертая – конечно, за женщин! Наливай! Ф-фух… А что ты тут делаешь? Подбираешь личный состав? Слу-у-шай! А давай я тебе помогу! Я таких людей знаю! Да я в авиации знаю всех!

В этом Вася был абсолютно прав. Он знал очень многих. Поэтому я к нему стал прислушиваться. Вот в этом разговоре и всплыла впервые эта фамилия – Рыбкин. Скромная такая фамилия… И человек, ее носивший, был скромный… Орденоносец, полковник, командир истребительной авиадивизии. А всего-то тридцать второй год ему тогда пошел. Перед самой войной по доносу был арестован. Ага, очередной эквадорский шпион… Но – следствие обломилось. Он ничего не признал, как его ни пытались сломать, а громкого дела, куда бы его можно было «вмонтировать», под рукой у энкавэдэшников не случилось. Так что расстрела он не заработал, а потерял все свои «шпалы», ордена, был понижен и задвинут… Взамен он приобрел седину на полголовы и легкую сутулость.

– А мужик он золотой! Умница, и опыт у него еще с Испании… Я у него одно время учился. Помоги ему, Виктор! Тебе ведь начштаба нужен? Вот и возьми Тимофеича – не прогадаешь!

Мы с Васей хлопнули по рукам, потом еще по пятьдесят граммов и лучшими друзьями расстались до новых встреч… Век бы тебя не видать…

А капитана Федора Тимофеевича Рыбкина я все-таки нашел. Поговорил с ним и с удовольствием взял к себе. И ни разу потом не пожалел! Мужик был – золото!

* * *

Вот сейчас этот «золотой» мужик и начал занятие по тактике истребительного боя. Я скромно сидел за передней партой.

– Открыли тетради, товарищи офицеры… записываем… «Тактическая схема боя истребительного звена»… звена. Записали? Пошли дальше…

Учить капитан Рыбкин умел. Еще бы! Совсем недавно полковником был, комдивом. Научился, поди… Кстати, надо бы нашего контрика озадачить. Капитана Петракова. Да-да! Плюнул Дима Петраков на роскошную усадьбу и санаторно-курортные условия службы в госпитале, на обилие молодых девушек-медичек вокруг и прибился он к нам – к суровому мужскому коллективу. И рад, что удивительно! Так вот, надо бы ему намекнуть – пусть пошуршит по своим каналам насчет Рыбкина. Если не звание, так пусть хоть ордена вернут, гады!

– Вопросы, товарищи? – это Рыбкин закончил первую часть своей лекции.

– Товарищ капитан! А расскажите, как вы эти приемы в Испании разрабатывали? Ну расскажите! – заканючила аудитория. Я заерзал на месте в предвкушении интересной истории. Федор Тимофеевич был по этому вопросу мастак.

– Ну что вам рассказать, товарищи офицеры? Такие же мы были, как и вы сейчас… Я имею в виду – молодые раздолбаи без единой мысли в голове! – Аудитория восхищенно засопела, готовясь слушать дальше. Некоторые летчики гордо, как орлы-стервятники, поводили вокруг головами, мол, вот мы какие! Орлы!

…за задними столами молча, огромными и недвижимыми кондорами с седых вершин Анд, сидели три битых жизнью птаха: Извольский, Кузьмичев и мой Вася. Почти прикрыв веки, то ли от излишней мудрости, то ли от презрения к пищащим в учебном классе теплым, желтым цыплятам, в которых, призывно пульсируя и волнуя сердце хищников, гуляла молодая и такая вкусная кровь, мои асы внимали старому боевому соколу…

– Я прибыл в Испанию, когда уже нам дали «И-16»… – Помолчав, капитан Рыбкин продолжил: – Хотите – верьте, хотите – нет, но первые бои наши летчики вели знаете на чем? Не догадаетесь! На «Ньюпорах»!

Класс недоверчиво забурлил.

– Да-да, товарищи офицеры! На «Ньюпорах»… – Рыбкин примолк, припоминая…

– Мне Прокофьев потом рассказывал… Они тогда на бомбардировщиках «Бреге-19» летали. Скорость – аж 120 км/ч! Представляете? Да, тридцать шестой год. А их на возврате – они уже к аэродрому подошли – атаковала пара «Хейнкелей». Но тут неожиданно появилась четверка «Ньюпоров». Триплан «Ньюпор», с пулеметом, стрелявшим поверх винта, скорость всего 150–160 км/ч, слышали, небось? Ему место – в музее Первой мировой войны. Правда, эти «Ньюпоры» были поновее, конца двадцатых годов, «Ньюпор-52» называется, но все равно – старье и хлам! Однако летчики на нем сражались, и благодаря беспредельному мужеству одерживали победы. Так вот. Отбили «Ньюпоры» нападение на наших бомберов. Сели – глядь! А из «Ньюпоров» лезут Копец и Ковалевский, еще чех и серб какой-то. Ну да… Тот самый Копец, командующий авиацией Белорусского особого военного округа, который застрелился в своем кабинете на второй день войны… А на самолеты-то было страшно смотреть – сплошное решето, настолько они были повреждены. Вот так-то. На «Ньюпорах», х-ха! – Капитан Рыбкин недоуменно покачал головой, как бы и сам не верил в им же сказанное.

– Еще! Еще, товарищ капитан! – просительно загалдели цыплята.

– Еще? Могу и еще… Наши летчики, приехавшие в Испанию, конечно, были хорошими летчиками. Все же отбирали их особо. Все отличники боевой подготовки, все хорошо пилотировали и метко стреляли. Считались у себя в частях мастерами воздушного боя! Во как! А в Испании… Чего, казалось бы, проще – попал на фронт и проявляй свое умение. Однако на войне дело обстояло совсем не так. Фронтовая обстановка ставит перед летчиком новые вопросы и ответ требует немедленно, пока ты еще жив. А не ответишь – то и жив не будешь. Прежде всего, речь идет о тактике. В учебных боях в своих полках мы ведь «сражались» со своими же товарищами, на однотипной технике с одинаковыми летными характеристиками. Ну – вираж, там, набор высоты в боевом развороте… И наши «противники», и мы сами вели учебные бои по единой тактической схеме. Верх часто одерживает более сильный, но не более грамотный, умело использующий недостатки противника. А во фронтовой обстановке тактику соперника еще надо разгадать. При любом превосходстве сил нельзя считать врага ни слабее, ни глупее себя. В самой схватке будет поздно исправлять собственные ошибки. За них придется расплачиваться кровью, а то и самой жизнью.