Неопознанный ходячий объект - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Полякова cтр.№ 36

— Я не опоздал к обеду? — зычно поинтересовался мужской бас, мы невольно вздрогнули и уставились на вошедшего. Геннадий Степанович, а это именно он вернулся с рыбалки, растерянно моргнул, видя, какой произвел эффект, и спросил Уже тише:

— Еще не обедали?

— Нет-нет, вы как раз вовремя, — защебетала Лидия Артуровна.

И в самом деле через десять минут нас пригласили в столовую.

— Рассказывай, — плюхнувшись на постель сказала Женька. Я коротко поведала о своих разысканиях.

— Писатель вовсе не писатель. На кой-то черт переписывает фантастический роман малоизвестного автора.

— Ты уверена?

— По крайней мере, у него в столе два десятка исписанных от руки листков , и еще книжка, в обоих случаях речь идет о каком-то Эр Гуле. Согласись, имя довольно редкое. Знать бы еще, зачем ему это надо? Может, он так писать учится? Тогда лучше попробовать переписывать более достойного автора.

— Зачем, как раз ответить несложно, — почесав нос, задумчиво сказала Женька. — Считается, что Владислав Петрович у нас писатель, к тому же прибыл сюда поработать в спокойной обстановке, вдали от суетного мира и так далее.

Люди в основе своей любопытны и рассуждают так: есть писатель, значит, должно быть что-то им написанное, продукт труда, так сказать. В противном случае легенда будет выглядеть подозрительно. Думаю, обыска наш писатель не ожидал, но для горничной, которая убирает в комнатах, листочки оставил. А чтоб самому мозги не напрягать, купил по дороге сюда книжку, вот и сдувает оттуда по несколько страниц в день. Говоришь, почерк похож на женский? Возможно, сдувает мадам, пока он бог весть где бродит.

— Бродит он на болоте, — заверила я. — Сапоги, мокрые джинсы… Скорее всего поход был неудачным, он где-то здорово нырнул, рубашка тоже вся в грязи.

Да и особо счастливым по возвращении он не выглядел. Вопрос, что ему нужно на болоте? Неужто Кукуя ловит?

— Заметь, не ему одному нужно, — подняла указательный палец подружка.

— Вспомни ночного гостя. Гражданам желательно попасть на остров. Четвертый день писатель пытается проделать это и пока, судя по всему, без всякого толка. Ты голос Геннадия Степановича слышала?

— Конечно, — пожала я плечами.

— Ночью именно он с писателем разговаривал?

— Не знаю, — честно ответила я, — ночью он говорил шепотом, да и вообще…

— Ладно, — вздохнула Женька, — мы здесь скоро двое суток, время идет, а толку, в смысле прояснения ситуации, никакого. Надо что-то делать.

— Что? — нахмурилась я.

— Ну… не знаю. Давай план, как нечистую силу ловить.

Конечно, проще всего было послать Женьку с ее планами куда подальше.

Однако, сказать честно, местные события к тому моменту начали здорово меня донимать. Сплошное глупое суеверие. Опять же следовало учитывать, что кто-то очень старался суеверия поддержать и всячески способствовал их распространению.

Мало того, нас с Женькой пытались вывести из игры (не буду говорить: хотели убить, может, и не хотели, но некто явно заинтересован в том, чтобы мы после ночного купания в болоте и шишки на Женькином затылке бросились из этих мест сломя голову, а если люди идут на преступление, значит, дело не только в глупых суевериях, тут что-то посерьезнее.

В милицию с такими рассказами не пойдешь засмеют (один Кукуй чего стоит), а разобраться необходимо, вот и выходит, что Женька права А нужен план борьбы с нечистой силой.

— Начнем с Горемыкина, — сказала я. — Обыщем дом на предмет содержания там собаки. Может, еще чего интересное найдем. Далее, писатель. Личность исключительно подозрительная. Надо бы выяснить, что он за фрукт. Эх, жаль, с Ромкой поссорились, он бы через свои каналы…

— Обойдемся без Ромки, — отмахнулась подружка, — у меня свои каналы есть, ты что, забыла? Говори, что конкретно надо?

— Все, — подумав, ответила я. — Я пока сама не знаю, что может пригодиться. Было бы отлично разнюхать, не связывает ли данных лиц что-то такое со здешними местами. Может, проживали здесь ранее… ну ты понимаешь…

Женька кивнула:

— Я понимаю. Кем конкретно интересуемся — В первую очередь Горемыкиным. Потом писатель и новый постоялец. Ну и твой Валера, — со вздохом добавила я, понижая голос.

— Я вот что думаю: Валерка здесь на задании. Сама говоришь: он за писателем следит. Так, может, стоит объединить усилия? По болоту шастать в твоем обществе чего-то боязно. Опять же, мужское плечо и все такое… По затылку меня уже треснули.

— Просто он блондин, — мрачно изрекла я.

— Что плохого в том, чтобы быть блондином? — принялась иезуитничать Женька.

— Ничего. Но когда речь идет о блондинах, ты перестаешь быть объективной, а это может плохо сказаться на нашем общем деле, возможно, даже трагически… А ну как по голове тебя стукнул он? Все эти охранные фирмы жутко подозрительные, мне Ромка рассказывал…

— Заколебала ты меня со своим Ромкой. Не хочешь помощи со стороны молодого симпатичного мужчины, так и скажи: хочу все сама, своими руками, потому что от природы, как осел, упрямая. А то начинает мне уши сиропом заливать: по башке меня он… С какой стати — он? Если Валерка следит за писателем, ясно, что человек он хороший, то есть на нашей стороне, потому как писатель явно отрицательный персонаж.

— Это тебе сорока на хвосте принесла? — съязвила я. — А все потому, что писатель брюнет. Конечно, дураку ясно, если брюнет — то отрицательный, если блондин — положительный. А вдруг все наоборот? Вдруг писатель человек благородный, как и мы, пытается установить истину, пусть и придумал себе не очень удачную легенду. Я имею в виду это писательство, а твой Валера хочет сорвать его планы.

— А ночной гость? Этот чего хочет?

— Отвяжись, — устало махнула я рукой. Женька шмыгнула носом, помолчала немного и заявила:

— Ладно, с Валеркой малость подождем, вдруг правда отрицательный.

Сказать по правде, не очень-то мне везет с блондинами. Как белобрысый — так непременно сукин сын.

— Вот-вот, — порадовалась я здравомыслию подружки. — Значит, включаем его в список.

Паспортные данные должны быть в регистрационном журнале. Думаю, добыть их нетрудно. И мы пошли добывать паспортные данные. К нашему удивлению, мы обнаружили на месте администратора, которое обычно пустовало, молодую девушку.