Финита ля комедиа - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Мельникова cтр.№ 39

— Белладонной? — удивился Алексеи. — Что это? Яд?

— В народе ее красавкой называют» — пояснил Олябьев, — хотя это гадость, каких поискать! Весьма и весьма ядовитая, скажу я тебе, равно как и ее сестрица белена. А еще ее называют «сонной одурью» или «бешеной вишней». Родовое же название Атропа, по имени одной из мойр, греческих богинь судьбы.

— Той самой дамочки, которая безжалостно перерезает нить жизни? — спросил Алексей и, опустившись на корточки, всмотрелся в лицо молодого человека. Если бы не исказившая его мучительная гримаса, вполне можно было подумать, что он спокойно заснул. — Белладонна, — повторил он задумчиво, перевел взгляд на Олябьева и переспросил:

— Белла донна? Красивая женщина?

— Именно так, — согласился доктор. — Женщины до сих пор закапывают в глаза сок этой травы и натирают им лицо, отчего зрачки расширяются, а на щеках появляется яркий румянец. Правда, красавицы при этом почти ничего не видят, но это мало кого волнует. Через несколько дней зрачок приходит в норму и зрение восстанавливается — А что у него со зрачками?

— Сильно расширены и не реагируют на свет. — Олябьев приподнял веко Зараева. — Явное действие алкалоидов. — И вопросительно посмотрел на Алексея. — Но откуда кровь? На его теле ни единого пореза, даже царапины? Я поначалу подумал, что он застрелился, но револьвер лежал под ним» — и он передал оружие Алексею.

Тот осмотрел револьвер. Он действительно был пятизарядным.

Но все же откуда взялось столько крови в номере, если Зараев себя не ранил, не порезал и, по словам Стаканова и его служащих, всю ночь находился в номере один?

— Белладонна может стать причиной буйного поведения? — спросил он Олябьева.

— Еще как! — осклабился тот. — Существует предание, что шотландцы во время одной из войн с датчанами, отступая, оставили в городке несколько бочек с пивом. Датчане отведали пива и поначалу стали буйствовать, а потом впали в оцепенение и были перебиты шотландцами. Кажется, юный служитель Мельпомены изрядно наглотался красавки. Алкоголь только усиливает ее действие. Но ничего, сейчас отправим его в больницу, попробуем вывести из ступора, так сказать!

Алексей обыскал карманы Зараева, обошел еще раз все комнаты, осмотрел пальто, сюртук… Документов у актера при себе не оказалось, но самое главное — он нигде не обнаружил ключей от номера, хотя двери, несомненно, были заперты изнутри.

Они вышли в коридор. Олябьев подозвал к себе Зараева-старшего и велел ему найти извозчика, чтобы отвезти Сергея в больницу.

— Вы считаете, что его жизнь в опасности? — спросил обеспокоенно директор театра.

— Опасности особой нет, но явно придется некоторое время полежать в больнице. Надо будет нейтрализовать действие яда, а он с трудом удаляется из организма, — объяснил ему Олябьев.

Алексей в это время разговаривал со Стакановым и высоким коридорным.

— В котором часу Зараев занял номер?

— Около восьми вечера, — объяснил коридорный, — я только что заступил на смену. Он сразу же велел подать ужин из ресторана. Часов в девять явился официант. Я видел его, правда, со спины. Он стоял у дверей номера и стучал в дверь. На столике стояла бутылка вина, коньяк и несколько тарелок с закусками и фруктами. Тарелок было много, словно господин Зараев ужин на двоих заказал, но что именно, я не обратил внимания, потому что провожал в соседний, пятый номер, постоялицу.

— Из третьего номера в пятый можно проникнуть? — спросил Алексей.

Стаканов и коридорный переглянулись. Хозяин гостиницы заметно побледнел, а у коридорного подозрительно забегали глаза. Алексей напрягся.

— Номера между собой сообщаются, или между ними глухая стена? — вновь переспросил он, наблюдая за реакцией своих собеседников. Забыв про носовой платок, Стаканов стер пот со лба ладонью и едва слышно произнес:

— Соединяются. Когда-то это был один номер…

В дверях замка нет. Их просто захлопнули и вывернули ручки. Но они с обеих сторон загорожены шкафами.

1 ости даже не догадываются, что там есть двери.

— Кто поселился в пятом номере? — быстро спросил Алексей, почувствовав вдруг странное возбуждение.

Стаканов и коридорный вновь переглянулись, и Антон Антонович потерянно посмотрел на Алексея.

— Госпожа Каневская. Актриса, так сказать!

— Она одна в номере?

— Нет-с, — ответил уже коридорный и несколько смущенно пояснил. — Вдвоем-с! Но господин на этот раз неизвестный, похоже, из купцов, в нашем заведении раньше не бывали, иначе я бы запомнил.

— А Каневская у вас частенько бывает?

Коридорный замялся и посмотрел на Стаканова.

— Говори уже, — приказал тот мрачно и, отойдя в сторону, закурил, что было против правил гостиницы.

— Госпожа Каневская здесь несколько раз за неделю бывают, — зашептал доверительно коридорный, то и дело оглядываясь на двери пятого номера. — Чаще всего как раз с господином Зараевым, но бывает и с другими господами… — Он кивнул на дверь третьего номера. — Когда господин Зараев принялись бушевать, мы поначалу думали, что он начнет в пятый номер ломиться, но он только в своем побуйствовал и вскоре притих. Разве только дверь всю продырявил.

— А как госпожа Каневская и ее приятель на этот шум среагировали? Ведь все за стенкой у них происходило?

— А никак. Затаились, что мыши в норке. И до сих пор из номера ни шума, ни шороха не слышно. Видно, перепугались до смерти!

— Ладно, придется их потревожить! — Алексей подошел к двери пятого номера и постучал. На стук ни кто не ответил. Тогда он постучал громче и слегка надавил на дверь ладонью. Скрипнув, она медленно отворилась…

Этот номер был точной копией третьего, только драпировки, закрывавшие вход в альков, находились слева.

Алексей отметил взглядом висевшие на вешалке мужское черное пальто, котелок и трость, а также меховую женскую ротонду. Под вешалкой стояли растоптанные кожаные галоши, внутри которых виднелись полустертые инициалы Т. В.

Следом он заглянул в гостиную. На столе — пустая бутылка из-под красного вина, подсвечник с оплывшей свечой, два бокала, десертные тарелки и два ножа для фруктов. На одной из тарелок несколько яблочных огрызков и завернутых в спираль шкурок от яблок и груш.

Мебель здесь отличалась лишь обивкой, а ковер был более светлого цвета и оттого кровавые пятна на нем были намного заметнее. Да и крови в пятом номере было значительно больше, чем в соседнем. Кровавые следы буквально испещрили весь ковер, а о скатерть явно вытирали руки…

Алексей отдернул драпировки, заслонявшие вход в альков, и едва сдержался, чтобы не отшатнуться. Хотя за последние дни ему пришлось Повидать немало крови, увиденное основательно потрясло его. Он выругался сквозь зубы, а Стаканов, который последовал за ним, вскрикнул и, перекрестившись, забормотал за его спиной молитву срывающимся от страха голосом.