Проклятие ледяной горы - читать онлайн книгу. Автор: Илкка Ауэр, Антти Джокинен cтр.№ 26

Гном пристально поглядел на Николаса из-под своих сросшихся на переносице густых бровей, глубоко вздохнул и отбросил подушку на ближайший стул. Потом взял Николаса за руку и повел на улицу.

– Пойдем-ка со мной, малыш!

От трескучего мороза Николас закашлялся. Почерневшее небо было сплошь покрыто звездами, и Николас встал как вкопанный, восхищаясь увиденному.

Домики напоминали поднятые на корму половинки кораблей. Они ярко освещались, и между ними висели веревочные мостики и лесенки, а также были протянуты странные канаты, по которым в разные стороны двигались грузы и которые при этом неимоверно скрипели и кряхтели. Позади Николаса возвышалась башня. На ее верхушке вращалось колесо, похожее на мельничное: пар с шумом вырывался из клапанов, отверстий, трубок, протянутых под дорожками и по стенам домов.

– А ну-ка, малыш, поторапливайся! – сказал гном, не останавливаясь. Николас двинулся вслед за ним, но никак не мог оторвать взгляда от удивительной конструкции.

Снаружи все домики были украшены фигурками зверей и обвешаны гирляндами – даже окна, которые были прорублены не без фантазии и из которых лился свет. Деревня прямо-таки кишела гномами, которые были заняты и не обращали никакого внимания на Николаса.

В воздухе витали тысячи разных ароматов: Николас ощутил и тающее во рту печенье, и свежую краску, а на фоне всего этого колыхался сладковато-приторный запах пива.

Отовсюду раздавался гомон голосов, песни, музыка, крики; где-то забивали гвозди, где-то ковали, где-то брякали, пищали и гремели – Николас не мог припомнить, чтобы он где-либо слышал прежде все эти звуки. Следуя за гномом, он вошел в большой дом в много этажей.

Гном поставил Николаса около двери так, словно там был нарисован какой-то знак, с которого тот не должен был сходить, и бросил ему, засеменив прочь:

– Жди здесь! Именно так. И не двигайся!

Николас был настолько поражен, что оказался не в состоянии даже шевельнуться. Его привели в большую комнату. Здесь на полках сверху была уйма всякой всячины: и посуда, и маленькие вырезанные из дерева и обтянутые мехом фигурки зверей, и тряпичные куклы – да чего только там не было!

Мало того, что Николасу никогда не приходилось видеть такого количества всяческих чудес, так эта куча еще и увеличивалась прямо на глазах! Не говоря уже о несметном множестве гномов, суетящихся среди причудливых конструкций: они что-то сшивали, стучали, колотили и красили, поворачивали рычаги и вращали колеса.

Один гном повернул большое колесо, и вниз полился расплавленный металл: тут же другой гном сунул под струю трубочку и принялся дуть что есть силы. Металл начал набухать, и тогда гном принялся умело крутить болванку щипцами в разные стороны. Потом остудил в холодной воде и начал сверлить, бурить и полировать, придавая металлу нужную форму. И прежде чем Николас успел и глазом моргнуть, гном опустил на пробегающую мимо него ленту конвейера украшенную пивную кружку.

Потом Николас повернул голову и увидел, что другой гном держит в руках злобно трещащую птицу. Мгновенным движением он опустил ее в стоящую перед ним посудину, в которой кипела раскаленная масса, тут же вытянул и начал крутить в руках. И вот уже на рабочем столе перед ним стояла на одной ноге изящная птичка. Гном нажал ей на живот, и из клювика раздалось металлическое чириканье.

С довольной физиономией гном опустил игрушку на ленту и выпил здоровенную кружку пива, после чего утер рот и достал из чана следующую птицу.

Тут же, словно из ниоткуда, появилась совсем юная девочка-гном, схватила пустую кружку и поставила на ее место полную.

Лента двигалась медленно. Вдруг с нее что-то упало и подкатилось прямо под ноги Николасу. Он поднял игрушку, похожую на ездовую собаку, и потрогал ее мех. Собака тут же залаяла, ее ноги задергались, и Николас быстренько засунул игрушку в карман.

В этот момент он услышал крики Хесси позади себя и обернулся: Сара и Хесси шли к нему, а впереди них вышагивал толстопузый гном.

– Ах вот ты где! – сказала Сара улыбаясь. Она уже скинула сумку и куртку, и теперь ее крылья подергивались.

– Как вы сюда попали? – искренне удивился Николас.

– Вот лосиная башка, как обычно, – воскликнул Хесси, усмехнувшись, – через двери!

– Что… что это… за место? – поинтересовался Николас.

– Это место, где делаются все игрушки и тому прочее, – ответил пузатый гном. – Ты ведь знаешь, наверное, что такое – игрушка?

– Конечно, знаю, – ответил Николас неуверенно.

– Дети играют в игрушки. Почти везде, – сказала Сара. Она улыбалась.

– Интересно – где? – буркнул Хесси. Его маленькие глазки блестели, когда он рассматривал вокруг себя игрушки одну другой смешнее.

– Ну конечно, – пробормотал едва слышно Николас, пытаясь по возможности скрыть свое незнание. Во всяком случае, он не мог припомнить, чтобы приходилось играть чем-нибудь иным, кроме как сделанными из шишек коровками и деревянными мечами.

– Мы готовы идти, – сказала Сара, кивнув толстопузому гному.

Он вывел их наружу на трескучий мороз.

– Идти – куда? – спросил Николас.

– Надеюсь, что есть, иначе я умру с голоду, – зафыркал недовольный Хесси.

– Сейчас ты отправишься на встречу с тем, кто знает дорогу к хозяйке темных льдов Калматар, – ответила Сара.

– Я? Как это так? Почему всегда я? Разве раньше ты не говорила что-то про нас, что мы отправимся вместе! Разве он не может прийти сюда? – начал было возмущаться Николас, но они уже подошли к воротам самого большого дома в деревне. Гном посмотрел на них, затем открыл дверь, впустил внутрь и сказал извиняющимся тоном:

– Великий шаман немного странный.

В комнате, куда они дружно вошли, было жарко натоплено. По обе стороны вдоль стен стояло семь огромных чанов, под которыми в очаге весело плескался огонь.

В каждом чане по грудь в горячей воде сидело по краснолицему, потному гному, у каждого на голове было по красному колпаку, перед каждым было по украшенному резьбой столу, на котором лежало по большой книге и стояло по чернильнице. Гномы-писцы что-то сосредоточенно писали. Рядом с ними по ленте двигался нескончаемый ряд наполненных до самых краев пивных кружек: гномы опрокидывали их в рот одну за одной, утирались красными полотенцами и продолжали писать. Повсюду суетились одетые в беличьи шкурки и меховые шапки гоблины и упыри, которые подносили нацарапанные на бересте послания и вновь исчезали из виду.

В другом конце комнаты возвышался богато украшенный стол, а за ним в самом большом и красивом чане с самой красной физиономией и в самом высоком колпаке сидел – это было видно по всему – самый уважаемый, старый главный писарь. Он взглянул на Сару, затем перевел взгляд на Николаса, а потом и на Хесси. Вздохнув, он опустил перо, откинувшись назад, скрестил руки на животе и сказал Саре что-то такое, из чего ни Николас, ни Хесси не поняли ни бельмеса.