Лучшее, что может случиться с круассаном - читать онлайн книгу. Автор: Пабло Туссет cтр.№ 18

– Уже сто лет не ездил в метро, мне там дышать нечем.

– Слушай, не перегибай палку… Мне с тобой было неплохо, но все же это не общество милосердия, ясно? Раньше я хотела скинуть тебе пятьсот, а теперь готова на скидку в полторы штуки.

Ага, так-то лучше: если хорошенько потрахаешься, то можно и на метро проехаться. Я согласился на второй раз за две штуки. Мы докурили, я обнял ее, она обняла меня, припав щекой к моей груди, мы потерлись друг о друга и повторили все почти в точности, как в первый раз, только спокойнее, потому что жажда неотложного оргазма во мне поугасла. Потом снова закурили. Прошло, наверное, немногим больше получаса, еще оставалось время, чтобы не спеша предаться посткоитальным омовениям. На этот раз она воспользовалась биде и, сидя спиной ко мне, хорошенько намылила себе всю промежность – от лобка до копчика. Пришлось мне закурить еще сигаретку и отвернуться, чтобы снова не встал. Затем, пока она одевалась, я налил полную раковину воды. Она подождала, пока я закончу, я расплатился – только тогда я вспомнил, что она не попросила задатка, как принято, – и мы вышли вместе.

Прощание состоялось в дверях гостиницы.

– Ладно, если еще как-нибудь заглянешь, запомни: Глория. Спроси меня, в это время я обычно здесь.

– Жаль, что сегодня ты меня так пообчистила… Увидимся, – сказал я, зная, что никогда не вернусь, чтобы разыскать ее, не говоря уже о том, что она сама наверняка постарается избежать следующей встречи. Нельзя трахаться два раза с одной и той же женщиной: у либидо поразительно развита сила привычки.

Подавив желание расцеловать ее хотя бы в щеки, я подмигнул на прощанье и продолжил свой путь в направлении Рамблы в приподнятом состоянии духа. Я уже подходил к метро «Атарасанас», когда мне пришло в голову, что, должно быть, уже больше семи: я мог доехать на такси до конторы и попросить денег из кассы на представительские расходы. Ею распоряжалась Мария, а Мария всегда на моей стороне.

В такси я привел в порядок планы на ближайшее будущее. Первым делом, прежде чем ложиться, надо было загрузить стиральную машину и включить ее. Если следующий день начнется аукционом с Кико Ледгардом и Lady First, то лучше явиться в стираной рубашке. Потом позвонить в телефонную службу побудки, чтобы наверняка проснуться ко времени, когда будет еще не поздно выполнить намеченный план. А потом надо поскорее заснуть: что-то подсказывало мне, что битва вот-вот начнется. И это несмотря на то, что я не знал, что в тот самый момент, когда я возвращаюсь домой счастливый, свершив обряды перед алтарем богов плодородия, моему Неподражаемому Брату серьезно портят физиономию.

Я проснулся, не чувствуя никакого похмелья, по звонку телефона: «…двенадцать часов, одна минута и десять секунд…», – гораздо более отдохнувшим, чем можно было ожидать, учитывая, что спал я едва каких-то четыре часа. Воспоминания от последнего сна ограничивались простым повторением моих похождений в Китайском квартале за исключением того, что моя гостиничная подружка превратилась в прекрасную рыбачку с Бокерии. Я понял, что уже довольно давно пытаюсь изнасиловать матрас, так и не найдя отверстия. До крайности досадное ощущение; полагаю, женщинам оно незнакомо, разве что если они попытаются представить, как рука не попадает в рукав пальто; то же самое происходит с вашим членом, куда более деликатной частью вашего тела, и кончается резким жжением от трения о жесткую ткань. Сотрудники «Пиколика» должны были бы предвидеть подобные вещи, не удивлюсь, если сопротивление матраса вызовет серьезные повреждения уздечки. Так или иначе вкус по рту после сна у меня был хороший, вполне соответствующий запахам неминуемо близящегося лета, которое наступало, мешаясь с шумом уличного движения, и мне припомнились времена, когла полдень означал нечто совсем другое – сердцевину дня, который начался намного раньше.

Стиральная машина уже справилась со своей работой. Я как следует развесил белье на веревке, чтобы оно поскорее высохло. На завтрак меня ожидал кофе с молоком – ни круассанов, ни масла, – и первый косячок я выкурил в гостиной, со вторым отправился в уборную, а третий запивал кофе, уже снова в гостиной. Уверившись в упорядоченности своих мыслей, я нашел в портфеле номер телефона The First и набрал его.

– Глория? Это я, Пабло! Есть новости?

– Нет. Я буквально не отходила от телефона, и все зря.

– Мы можем сегодня увидеться?

– Да, конечно. Что случилось? Ты что-нибудь узнал?

– Так, пара мыслей. У тебя есть дома деньги?

– Деньги… не знаю. Да, должны быть. Если нет, я могу послать Веронику в банк.

– Отлично. Когда увидимся?

– Когда хочешь, я все равно не собиралась выходить из дома. Девочка не пошла в школу, и я попросила Веронику помочь мне управиться с ними двумя.

Мои дурные буржуазные привычки ублажило известие о том, что мои Обожаемые Племянники сидят дома в безопасности. Мы договорились, что я заеду перед ужином, я повесил трубку и стал раздумывать, сколько времени уйдет на то, чтобы высушить рубашку импровизированными домашними способами. Может, сунуть ее в духовку? Отложив эту проблему на потом, я набрал номер своих досточтимых Родителей – без особых задних мыслей. Иногда капелька импровизации помогает лучше врать.

Подошла Беба.

– Вот хорошо, что позвонил! Только не говори, что истосковался…

– По тебе я всегда тоскую, толстозаденькая ты моя. Мама поблизости?

– Да, все зубрит свой английский. Хочешь, позову?

– Будь добра.

Ждать пришлось недолго, и наконец трубку взяла маменька, явно в хорошем настроении.

– Гуд морнинг, дарлин, хау ар ю?

– Привет, мама.

– Вери гуэл, сэнкс. Айм глэд бикос ай лайк ту стади инглиш.

– Studing, мама, в этом случае говорят I like studing в настоящем продолженном.

– А ты случайно не с американским акцентом говоришь? Просто жуткий акцент. Ну-ка скажи: «холибут».

– Голливуд.

– Видишь, типичный американский: вечно у них будто жвачка во рту. Не следует тебе проводить столько времени в… Постой, а куда ты отправился, когда ушел от нас?

– Не знаю, мама, я много где был. Как там папа?

– Не напоминай мне о нем. Кажется, он на время обо мне позабыл.

– Что происходит?…

– Как что? Сеньор, видите ли, злой как собака. Как со-ба-ка. Ты ведь не знаешь, какой он твердолобый… впрочем, конечно, знаешь, но теперь это переходит все границы. Со вчерашнего утра он запер меня в доме и говорит, что если я только выйду за порог, то он перестанет со мной разговаривать, как тебе это нравится? Ах да, и Эусебию он тоже не согласен выпускать…

– Ладно, потерпи немножко.

– Теперь мы как заложники. За-лож-ни-ки. Пришлось послать служанку, чтобы сделать покупки лично для меня. Но уверяю тебя: сегодня днем я намерена выйти, что бы он ни говорил. А если он не будет со мной разговаривать, то тем лучше. В конце концов, в последнее время ему в голову лезут одни глупости…