Он не мог представить себе, как будет увольняться из полицейского департамента Нью-Йорка. Хотя в возрасте пятидесяти пяти это было совершенно естественно для полицейского. Его младший брат ушел из правоохранительных органов три года назад – может быть, настало время последовать его примеру? Правда это или нет, но Рикеру показалось, что после выписки из больницы у него прибавилось седины. Его беспокоил и еще один намек на то, что былые времена прошли – раны всегда ныли перед дождем. Точно так же и у отца в плохую погоду болели суставы – давал о себе знать артрит.
Стол, за которым сидел Рикер, был завален бумагами, они обрушились лавиной, когда Рикер на него облокотился. В окно кабинета виднелись серые кирпичные дома, клочок неба и автостоянка, огороженная цепью – неужели он сможет глядеть на это изо дня в день? Годится ли ему такая работа?
По крайней мере, не надо носить пиджак с галстуком. Это уже кое-что.
Сейчас на нем джинсы и фланелевая рубашка – форма для работы, хотя он больше не выезжает вместе с бригадой очистки на место преступления. Последний раз, поехав с новичком, он чуть было не разбил фургон. В тот день он как раз обнаружил остаточное явление, жалкий маленький секрет, который предпочел скрыть от докторов.
Большую часть времени Рикер проводил в офисе, где каждый день на него наваливались циркуляры на федеральном уровне, на уровне штата, на местном уровне, по распоряжению вредными отходами, извещения о ежеквартальных налогах, ведомости по удержанию из жалования и прочая бумажная дребедень, от которой болела голова. И все это время он продолжал слушать полицейскую волну, якобы чтобы узнать о новых преступлениях и записать адреса потенциальных клиентов. В полдень, следуя традиции брата, он покупал ленч для полицейских из отдела убийств, который и являлся настоящим источником бизнеса его брата. Сегодня Рикер съел уже два ленча – один в отделе в Бруклине, другой в Бронксе, поэтому он пропустил момент, когда горбунья пришла на работу. Вообще, он скучал по Джо, когда ее не было рядом.
Услышав звук ревущего мотора, Рикер подошел к окну. Машина Джо казалась самой ужасной из тех, что были в их распоряжении. Рикер оперся руками о подоконник и поморщился, наблюдая за тем, как фургон с проколотой шиной медленно тащится на стоянку.
Женщина, которую он знал как Джозефину Ричардс, выключила мотор и вылезла из машины.
Ах, барышня, какие же у вас длинные ноги!
В офисе частенько обсуждали неимоверную длину этих ног. Когда Рикер впервые увидел ее (Джо пришла устраиваться на работу), в его воображении смешались два образа: образ танцовщицы из Вегаса и карнавального уродца. Теперь, четыре месяца спустя, он уже привык к ее внешности, особенно к лицу. Самым необычным в Джо были ее огромные карие глаза, теплые и бархатные. Они-то и привлекали мужчин. Еще у нее были притягательные губы. Кому-то ее рот, возможно, казался слишком большим или крупным, а Рикер назвал бы его великошироким. Из всех служащих, как это ни странно, только на Джо было легко смотреть. Не думай Рикер хоть изредка об этих стройных ногах под голубыми джинсами, он не был бы настоящим мужчиной. По крайней мере один раз за смену в его воображении они грациозно приходили к нему в полной наготе.
Джо пересекла стоянку, согнувшись, опустив голову. Она выглядела очень усталой.
Он мог бы разгрузить ее рабочий день, давать самые легкие задания, но Рикер не собирался считаться с ее физическим дефектом. Сочувствие могло бы повредить новому мифу, которым он был овеян – о нем рассказывали, что этого вредного человека поразить способна только серебряная пуля, а свинцовая ему не страшна. Ходили слухи, что во время семичасовой операции у него в груди хирурги обнаружили вместо сердца твердый маленький узел, похожий на косточку чернослива. Более того, еще рассказывали, что однажды он швырнул Гама, кота Джоанны, через всю комнату и затем готов был выбросить бедное животное в окно, но кот успел улизнуть.
Рикер сам придумывал эти слухи, но мало кто им верил. Все почему-то непременно считали его приятным порядочным человеком, а не убийцей котов. На самом деле он всего лишь потянулся, чтобы погладить животное, а кот просто взбесился и в ответ на дружеское приветствие исцарапал ему руку. Рикер ничего ему не сделал. Каждый раз, как Джо входила в офис, он любезно осведомлялся о здоровье ее кота. Вот и сейчас он крикнул:
– Как там твой безмозглый собиратель блох? Не сдох еще?
– Еще нет! – ответила Джо.
Она только что вошла в холл, задев дверной колокольчик. Минуту спустя она уже стояла на пороге его кабинета.
– Гам в порядке.
Рикер устроился в кресле и с сожалением покачал головой.
– У меня тут записка есть, – сказал он, роясь в бумагах, – имя и номер телефона. Сегодня приходил какой-то парень. Настоящий псих.
– Марвин Аргус? – спросила Джо, услышав описание человека. – Мне не нужен его телефон.
Она кинула на стол ключи от машины.
– Нужно заменить шину.
Конечно, она сказала это с иронией. Они оба знали, что новая шина этой развалюхе уже не поможет. Джо посмотрела на часы: была половина шестого. Она записала время и свое имя в журнал и протянула Рикеру два чека на общую сумму в тысячу долларов.
– Совсем неплохо за полдня, Джо. Ты можешь приписать себе дополнительные часы.
– Давай обойдемся без шуток, – произнесла Джо. Она сосредоточенно заполняла журнал: перечислила использованные материалы, количество вредных отходов, найденных на месте преступления. Склонившаяся над записями, она казалась совершенно нормальной. Рикер почти ждал, что она сейчас выпрямит свою горбатую спину.
– Да ладно тебе, Джо, попробуй так поработать хотя бы недельку. Хуже не будет.
«Я уже устала обсуждать это» – было написано на ее лице, когда она подняла на Рикера глаза. Вслух же она сказала:
– Я обойдусь без приписок.
Джо работала только с убийствами. Она никогда не выезжала к владельцам квартир, чей квартиросъемщик умер естественной смертью, оставив после себя такой зловонный запах, что даже по меркам обычной бригады по очистке это было слишком. Очень часто Рикер спрашивал себя, почему именно убийства? Но попытки выяснить это не увенчались успехом. Разве мог он знать, сколько мучительных допросов уже пришлось пережить Джо. Рикера также удивляло, что она платит такие суммы за гостиницу вместо того, чтобы найти себе какую-нибудь постоянную квартиру, что было бы гораздо дешевле. Проверить ее прошлое было делом одного часа, но для чего?
– Посиди со мной, – улыбнулся Рикер, указывая на кресло напротив рабочего стола.
Когда Джо сидела с ним вот так в конце рабочего дня, у него иногда возникало чувство, что она его проверяет. Он готов был поклясться, что ее карие глаза проникают глубоко внутрь, ощупывая его внутренности, тело и мозг, словно проверяя, все ли на месте и нормально ли работает. Джо улыбнулась и сказала: «ладно». Глядя ей в глаза, Рикер чувствовал себя в безопасности. Когда у Джо был выходной, весь его рабочий день шел насмарку.