Запретные наслаждения - читать онлайн книгу. Автор: Сара Рэмзи cтр.№ 32

Сначала она не поняла, о чем он говорит. Но когда он начал расстегивать сюртук, она вдруг покраснела.

— Как вы хотите наказать меня?

Вместо ответа он быстро расстегнул на ней куртку, потом жилет и рубашку, развязал шейный платок — в мгновение ока Мадлен оказалась обнаженной по пояс. Отбросив одежду в сторону, он провел ладонью по грубым полотняным бинтам, коснулся кожи чуть ниже, на животе, и обвел пальцем вокруг пупка. Мадлен задрожала. Тогда он вернулся к ее груди. Ее соскам сразу стало невыносимо тесно под бинтами. Она чуть прогнулась в пояснице, надеясь, что на этот раз он не остановится. А он тем временем погрузил пальцы в ложбинку между грудями. У нее перехватило дыхание от ощущения его сильной руки, прикасающейся к коже. Словно дразня ее, он очень медленно потянул за концы завязок, и Мадлен судорожно выдохнула, когда узел наконец разошелся.

— Повернись, — тихо скомандовал он.

Он смотрел на нее с таким вожделением, что у нее не осталось сомнений: с этим мужчиной ее сердце не будет в безопасности, как, впрочем, и невинность. Но она была твердо убеждена: что бы ни случилось, Фергюсон не причинит ей боли.

Мадлен медленно повернулась к нему спиной, и первый слой полотна оказался у него в руках. Она словно танцевала какой-то странный, экзотический танец. Фергюсон снова потянул за бинт, заставляя ее медленно кружиться на месте. Описав полный круг, она вновь оказалась у него в объятиях, скрепленных долгим, томительным поцелуем, от которого у нее в жилах вскипела кровь.

— Еще раз, — прошептал он, начиная новый виток этой странной игры.

Потребовалось шесть медленных, сладостно-мучительных поворотов, чтобы полностью высвободить ее грудь, и шесть до боли долгих поцелуев, чтобы ее возбуждение стало почти невыносимым. Грубая ткань сюртука коснулась ее сосков, когда он прижал ее к себе, и она вздрогнула. В качестве компенсации он прикоснулся губами сначала к одному, затем к другому. Мадлен испытала блаженство, а он окинул ее взглядом, словно изучая ее в этом незнакомом ему состоянии. Она физически ощущала этот взгляд: так же, как прикосновения его рук или губ. От этого взгляда покалывало в груди. Или это происходило потому, что она освободилась от тугих бинтов?

— Боже, Мад, если бы вы знали, как долго я мечтал об этом! — прошептал он.

От возбуждения Мадлен утратила способность критически оценивать происходящее, а вместе с этим и всякую стеснительность. Она покачнулась, едва не теряя сознание, и он подхватил ее, скользнув руками под ягодицы и приподнимая ее над полом.

— Обхвати меня ногами, — потребовал он.

Мадлен сделала, как он велел. Шов на бриджах впился в промежность. А он, воспользовавшись тем, что ее грудь оказалась на уровне его лица, вновь занялся сладостным мучением, играя сначала языком и губами, а потом и зубами с ее сосками.

Наказание, которое уже давно превратилось в обжигающую любовную игру, закончилось прежде, чем она достигла пика наслаждения, и она не знала, благодарить его или корить за эту отсрочку. Он опустил ее на пол, но поцеловать себя она не позволила. Ей нужно было нечто большее, и она принялась неловко расстегивать пуговицы его сюртука. Он и не думал помогать ей, но не стал и останавливать. Вместо этого он занялся шпильками, которыми был прикреплен ее парик. Не успела она снять с него шейный платок, как ее волосы лавиной упали на обнаженную спину.

— Как же долго я мечтал об этом! — повторил он. — Что за чудо твои волосы!

И вновь она уклонилась от поцелуя.

— Сначала сними сюртук. Пожалуйста.

Он улыбнулся и подчинился ее требованию. За сюртуком последовали шейный платок и жилет. А потом Мадлен принялась за тесьму рубашки. Развязав ее, она нежно коснулась своими тонкими пальцами его шеи. Фергюсон ответил тем, что, схватив ее за руку, стал медленно целовать каждый палец. Затем он одним движением выдернул рубашку из брюк и снял ее через голову, и восхищенному взору Мадлен открылся его прекрасный торс. Это был не мужчина, но ожившая греческая статуя, древний бог, который принял человеческий облик, чтобы возлечь со смертной девушкой. Она знала о его силе, чувствовала крепкие мышцы под одеждой, но, тем не менее, оказалась не готова к тому, что открылось ее глазам. Он был само совершенство. Не огромный, как некоторые работники, а с идеальными пропорциями, которые могли бы вдохновить любого художника на создание шедевра. У него была широкая, с рельефными мышцами грудь и крошечные соски, к которым ей захотелось немедленно прикоснуться, отплатить ему той же лаской, которую он только что дарил ей. Брюки сидели низко на бедрах, так что была видна тонкая дорожка темных волос, ведущая вниз от плоского живота к внушительной выпуклости. Мадлен не могла отвести от него взгляда.

— Твои зеленые глаза когда-нибудь меня погубят. — Фергюсону наконец удалось поцеловать ее, вынуждая закрыть глаза и прекратить этот осмотр.

Он вновь подхватил ее и отнес на кровать. И тут ей следовало бы занервничать, но в этот момент в его объятиях она чувствовала себя так спокойно и безопасно, как больше нигде в мире. Уложив ее на простыни, он лег рядом и оперся головой на руку, чтобы с удобством любоваться ее обнаженной грудью. Казалось, он никогда не видел ничего прекраснее. Наверное, он просто льстил ей, ведь наверняка у него были красивые любовницы, гораздо красивее ее. Она смутилась, но он легонько коснулся ее живота, не позволяя ни повернуться на бок, ни прикрыть грудь руками.

— Не двигайся. Тебе будет хорошо.

Тесьма бриджей поддалась удивительно легко, и его рука скользнула под ослабленный пояс. Однако тесная мужская одежда слишком ограничивала его движения, и Мадлен едва не плакала от досады. Фергюсон улыбнулся.

— Эти штаны… Если бы ты не выглядела в них столь эффектно, я бы заставил тебя сжечь их.

Это, определенно, был комплимент. И он, определенно, был непристойным. Мадлен зарделась. Фергюсон снял с нее обувь, бриджи и сорочку, полностью обнажив ее. Она представила, какой он ее видит: волосы рассыпаны по подушке, грудь вздымается, рот жадно глотает воздух. Ее кожа вспыхнула под его пальцами, когда он раздвинул ей ноги и посмотрел на стыдное место. Она ощутила там влагу и покраснела под его пристальным взглядом. Сдвинуть ноги он не позволил.

— Мадлен, — простонал Фергюсон, становясь на колени.

Она лежала перед ним — обнаженная и беспомощная, словно предлагая себя. Он поцеловал ее в низ живота. Слабый голос благоразумия подсказывал, что следует остановить его, оттолкнуть, но желание, растекаясь по венам жидким пламенем, заставляло ее тянуться к нему. Тем временем его руки ласкали ее бедра, а поцелуи опускались все ниже.

— Что ты делаешь? — она приподнялась на локтях, чтобы видеть его.

Тело горело, она хотела, чтобы он касался ее, но не ожидала таких прикосновений. Он поднял голову, его голубые глаза были затуманены желанием.

— Ты мне доверяешь, Мад?

Она медленно кивнула, не в силах оторвать взгляда от его хищных глаз. Он улыбнулся.