Икона - читать онлайн книгу. Автор: Фредерик Форсайт cтр.№ 83

В 1991 году, после падения коммунизма, маленькую церквушку в течение четырёх лет скрупулёзно восстанавливала группа мастеров, после чего она вновь открылась для богослужений. Сюда пришёл отец Максим Климовский на следующий день после своего звонка. В своей обычной длиннополой чёрной рясе и скуфье православного священника он не привлекал внимания. Он взял церковную свечу, зажёг её и отошёл к стене справа от входа, где и встал, рассматривая реставрированные иконы и делая вид, что молится.

В центральной части церкви, сверкающей золотом и красками, местный священник стоял у алтаря, читая литанию перед небольшой группой прихожан в будничных одеждах, которые ответствовали ему. Но у правой стены за арками никого не было, кроме единственного священнослужителя.

Нервничая, отец Максим взглянул на часы. После назначенного времени прошло пять минут. Он не знал, что его видели из машины, припаркованной на противоположной стороне маленькой площади, как и не заметил, входя в церковь, что из неё вышли трое. Он не знал, что они проверяли, нет ли за ним слежки. Он не знал ни о таких вещах, ни о том, как они делаются.

Он услышал позади себя лёгкое шарканье ботинок по каменному полу и почувствовал, как человек встал рядом с ним.

— Отец Климовский?

— Да.

— Я полковник Гришин. Кажется, вы хотели что-то мне сказать?

Отец Максим скосил глаза. Выше его, худой, в тёмном зимнем пальто. Человек повернулся и сверху вниз посмотрел на отца Максима. Священник встретился с ним взглядом, и ему стало страшно. Он надеялся, что поступает правильно и ему не придётся пожалеть об этом. Он кивнул и сглотнул слюну.

— Сначала скажите мне почему, батюшка. Почему вы позвонили?

— Вы должны понять, полковник, что я уже давно горячий поклонник господина Комарова. Его политика, его планы для России — все восхищает.

— Отрадно слышать. И что же случилось позавчера ночью?

— К патриарху пришёл человек. Он был одет как священник нашей Церкви, но без бороды. По-русски говорил как русский, но он вполне мог быть и иностранцем.

— Его ожидали, этого иностранца?

— Нет. Вот что было странно — он пришёл без предупреждения в середине ночи. Я спал. Мне велели встать и приготовить кофе.

— Так, значит, незнакомца всё-таки приняли?

— Да, и это тоже странно. Западная внешность человека, час его прихода… Секретарь должен был сказать ему, что надо заранее договориться, чтобы его приняли. Никто не входит просто так к патриарху посреди ночи. Но у него, кажется, было рекомендательное письмо.

— Итак, вы принесли им кофе…

— Да, и когда я уходил, то услышал, как его святейшество сказал: «Что же говорит нам манифест господина Комарова?»

— И вы заинтересовались?

— Да, поэтому я слушал у замочной скважины.

— Очень умно. И что они говорили?

— Не много. Подолгу было тихо. Я посмотрел в скважину и увидел, что его святейшество что-то читает. Это длилось почти час.

— А потом?

— Патриарх казался очень встревоженным. Я услышал, как он что-то сказал, а затем слово «сатанинский». Потом он сказал: «Мы вне таких вещей». Иностранец говорил очень тихо, я едва слышал его. Но я уловил слова «Чёрный манифест». Это сказал иностранец. Как раз перед тем, как его святейшество читал целый час.

— Ещё что-нибудь?

Этот человек, думал Гришин, болтун; нервничает, потеет в тёплой церкви, но не от тепла. Но то, что он говорит, достаточно убедительно, хотя сам он не понимает важности сказанного.

— Немного. Я слышал слово «фальшивка» и затем ваше имя.

— Моё?

— Да, иностранец сказал что-то о том, что ваша реакция была слишком быстрой. Потом они говорили о старике, и патриарх сказал, что будет молиться за него. Они несколько раз повторили «зло», и иностранец встал, чтобы уйти. Мне пришлось быстро убежать из коридора, поэтому я не видел, как он уходил. Я слышал, как хлопнула входная дверь, и все.

— Машину не видели?

— Нет. Я посмотрел из окна — он ушёл пешком. На следующий день, увидев патриарха, я подумал, что никогда он не выглядел таким расстроенным. Он был бледен и долго не выходил из часовни. Вот поэтому я смог уйти и позвонить вам. Надеюсь, я поступил правильно…

— Друг мой, вы поступили абсолютно правильно. Антипатриотические силы стараются распространять клевету против великого государственного деятеля, который скоро станет Президентом России. А вы — русский патриот, отец Максим?

— Я с нетерпением жду того дня, когда мы сможем очистить Россию от этого мусора и отбросов, как провозглашает господин Комаров. Эта иностранная грязь… Вот почему я всем сердцем поддерживаю господина Комарова.

— Отлично, отец. Поверьте мне, вы один из тех, на кого должна рассчитывать Россия-матушка. Думаю, вас ждёт большое будущее. Ещё только один вопрос. Этот иностранец… вы не знаете, откуда он приехал?

Свеча почти догорела. В нескольких метрах слева от них теперь стояли двое верующих, смотревших на святые лики и молившихся.

— Нет. Но хотя он ушёл пешком, охранник-казак сказал мне потом, что он приехал на такси. Центральная городская служба, серые машины.

Священник в полночь едет в Чистый переулок. Это должно регистрироваться. И место посадки. Полковник Гришин сжал обтянутое рясой плечо так, что почувствовал, как пальцы впиваются в мягкую плоть, заставляя священника вздрогнуть. Он повернул отца Климовского лицом к себе.

— А теперь слушайте, батюшка. Вы хорошо поступили и в своё время будете вознаграждены. Но нужно ещё кое-что, понимаете? — Отец Климовский кивнул. — Я хочу, чтобы вы записывали всё, что происходит в этом доме. Кто приходит, кто уходит. Особенно духовные лица высокого ранга или иностранцы. Когда что-то узнаете, звоните мне. Просто говорите: «Звонит Максим», — и называйте время. Это все. Встречи будут здесь, в назначенное время. Если вы мне будете нужны, я пришлю вам письмо с курьером. Открытку и на ней время. Если случится так, что вы не сможете уйти, не вызывая подозрений, просто звоните и указывайте другое время. Вы меня поняли?

— Да. Сделаю для вас что могу.

— Уверен, что сделаете. Я предвижу день, когда у нас будет новый епископ в этой стране. А теперь вам лучше уйти. Я выйду позднее.

* * *

Полковник Гришин не отводил глаза от образов, вызывавших у него презрение, и думал о только что услышанном. В том, что «Чёрный манифест» возвратился в Россию, он не сомневался. Этот дурак в рясе не понимал, о чём говорит, но переданные им слова были, безусловно, точными.

Итак, кто-то вернулся после нескольких месяцев молчания и потихоньку встречается с людьми, показывая им документ, но не оставляя никому ни одного экземпляра. Разумеется, чтобы плодить врагов. Чтобы влиять на события.