Метка смерти - читать онлайн книгу. Автор: Робин Кук cтр.№ 40

Для нее жизнь с самого начала превратилась в борьбу. Оба ее родителя избегали церкви, обвиняя ее во всех своих несчастьях. Оба превратились в алкоголиков и наркоманов и постоянно дрались. Ее отец то перебивался какими-то случайными заработками, то неделями где-то пропадал, то сидел в тюрьме за мелкие и крупные преступления, включая бытовое насилие.

Ее мать тоже иногда подрабатывала, однако ее отовсюду увольняли за прогулы и недобросовестное выполнение обязанностей, то есть за пьянство. В конце концов она так растолстела, что едва ли вообще могла что-то делать.

Но и вне дома жизнь Джазмин мало чем отличалась от домашней. Весь ее район был опутан паутиной преступности и наркомании — уже в начальных классах средней школы дети знали, что такое наркотики. Даже учителя уделяли больше времени проблемам воспитания, чем обучению.

Вынужденная выживать в этом жестоком и опасном мире, в котором постоянство перемен было, пожалуй, единственным постоянством, Джазмин училась действовать путем проб и ошибок. Каждый раз, приходя домой из школы, она не знала, что ее ожидает. Ее братик, родившийся, когда ей было восемь лет, который, как она надеялась, мог бы стать для нее единственным близким человеком, умер четырех месяцев от роду в результате СВДС. И это был последний раз, когда она плакала.

Глядя на свой почти сорокатысячедолларовый счет, Джаз вспомнила тот день, когда, как ей казалось, она разбогатела. Это случилось на следующий год после смерти ее братика Яноша. На улице, что бывало нечасто, лежал снег. С кочергой, найденной в подвале их дома, она бесцельно бродила, разгребая мусорные кучи, и вдруг набрела на целое состояние — тринадцать долларов!

Переполненная счастьем, она вернулась домой, гордо сжимая в руке однодолларовые бумажки. Знай она наперед, что произойдет, конечно, поступила бы по-другому, но тогда ее просто распирало от желания похвастаться своим богатством. Теперь-то Джаз понимала, что итог был легко предсказуем. Отобрав деньги, Геза заявил, что пришло время и ей вносить посильную долю в семейный котел. На самом же деле он просто потратил их на сигареты.

При воспоминании о своей мести на лице Джаз мелькнула тень улыбки. Единственным существом, пользовавшимся любовью ее отца, была маленькая — размером с крысу — лохматая и беспрестанно тявкавшая собачонка, которую ему кто-то отдал. Однажды, пока Геза, попивая пиво, смотрел по телевизору бокс, она отнесла собачонку в ванную, где постоянно было открыто окно, чтобы выветривалась вонь, исходившая от разбитого унитаза. Словно это было вчера, она хорошо помнила выражение собачьей мордашки, когда она держала ее в проеме окна, а та беспомощно пыталась уцепиться за раму. Когда Джаз ее отпустила, собачонка успела издать слабый жалобный визг, прежде чем шлепнуться на бетон с четвертого этажа.

Позже Геза, грубо растолкав дочь, потребовал объяснений по поводу собачьей кончины. Несмотря на яростное отрицание всех обвинений, Джаз все равно получила тумаков, как, впрочем, и Марианна, которая совершенно искренне недоумевала, как собачонка могла выпасть из окна ванной. Однако у Джаз все же осталась чувство удовлетворения, хотя она и была здорово напугана. Джаз всегда боялась, когда отец бил ее, что случалось довольно часто, пока не подросла настолько, что стала давать сдачи.

Закрыв «окно» со своим банковским счетом, Джаз посмотрела на часы. Идти на работу было слишком рано, а для посещения спортзала слишком поздно. И она была чересчур возбуждена, чтобы оставаться на месте и начать новый сеанс игры «Чувство долга». Подумав, решила отправиться в ближайший, круглосуточно работавший корейский магазинчик — она знала, что, когда утром вернется из больницы, ей захочется молока, а оно закончилось.

Когда она надевала пальто, ее рука инстинктивно скользнула в правый карман — пощупать «глок». Несмотря на длинный глушитель, она с легкостью извлекла его и направила на свое отражение в маленьком зеркале, висевшем возле двери. Дырка в стволе была похожа на зрачок одноглазого маньяка. Хихикнув, Джаз опустила пистолет и машинально проверила обойму — она, как всегда, была полной, — вставила ее назад — до привычного щелчка. Взяв холщовую сумку, с которой обычно ходила по магазинам, она перекинула ремешок через плечо.

На улице оказалось довольно тепло. Таким обычно и бывал март в Нью-Йорке. Один день мог подарить ощущение весны, а следующий словно переносил в разгар зимы. Джаз шла, засунув руки в карманы, сжимая в одном «глок», а в другом блэкберри. Со своими любимыми игрушками она чувствовала себя увереннее.

В переулке, по которому Джаз направилась в сторону Коламбус-авеню, оказалось довольно много прохожих и машин. Проходя мимо своего обожаемого «хаммера», она на секунду остановилась, восхищаясь его поблескивающим кузовом. Приятная погода послужила поводом, чтобы днем его помыть. Она, как всегда в такой момент, подумала, что ей повезло с мистером Бобом.

На Коламбус-авеню было еще оживленнее: сновали людские толпы, ревел непрекращающийся поток автобусов и автомобилей. Шум моторов, предупреждающие сигналы и скрип шин могли показаться ошеломляющими, если вдруг остановиться и прислушаться, но Джаз привыкла к этой какофонии. Видневшийся между зданиями небесный купол казался тускло-серым из-за отражений городских огней. Можно было разглядеть всего лишь несколько самых ярких звезд.

Магазин был открыт. Его многочисленные прилавки и стеллажи с фруктами, овощами, цветами радовали глаз разнообразием. Как и на улице, здесь было весьма оживленно, и в единственную кассу стояла очередь. Джаз бродила между стеллажами, выбирая продукты — хлеб, яйца, несколько шоколадных батончиков «Пауэр», молоко и бутилированную воду. Потом с некоторым азартом вышла на тротуар и притворилась, будто рассматривает фрукты. Улучив подходящий момент, когда владелец магазина был занят на кассе, а его жена оказалась в другом конце зала, Джаз просто развернулась и направилась в сторону дома. Отойдя достаточно далеко, она поняла, что ее уже никто не остановит и ей не придется выдумывать жалкое оправдание. Она громко расхохоталась, убедившись лишний раз, какие же идиоты эти корейцы. Когда у магазина столько выходов, ничего не стоит уйти не расплатившись. Она не могла понять, почему это никому не приходит в голову. Сама она уже забыла, когда платила в последний раз.

Вернувшись домой, Джаз убрала продукты в холодильник и посмотрела на часы. Идти на работу было все еще рано. В этот момент ее взгляд упал на экран компьютера. Там на фоновой картинке опять мигал все тот же назойливый квадратик, извещавший о новом сообщении.

Опасаясь, что задание под названием «Стивен Льюис» может быть отменено, хотя такого прежде еще не случалось, Джаз, наскоро присев на стул, щелкнула мышью на квадратик. Ее опасения усилились, когда ока увидела, что это было очередное сообщение от мистера Боба. Дрожа от волнения, она раскрыла почту. К ее изумлению и восторгу, там было второе имя: Ровена Собжик.

«Да!» — выпалила Джаз, крепко зажмурив глаза и улыбаясь во весь рот. После месяца бесплодных ожиданий получить сразу два сообщения с именами только за один вечер казалось невероятным. Такого раньше не бывало. Задержав от восторга дыхание, она вновь посмотрела на экран. Она хотела убедиться, что это ей не приснилось и это был не сон. Имя по-прежнему красовалось на белом фоне экрана. Ее несколько удивила непривычная фамилия Собжик, напомнившая её собственную.