Любовь и честь - читать онлайн книгу. Автор: Мередит Дьюран cтр.№ 69

— Лежи спокойно, — шепотом сказал Эдриан.

Она затаила дыхание, а его палец проникал все глубже и глубже. Его рот снова нашел ее губы. Пальцами и языком Эдриан гладил ее, ласкал и мучил, потом движением бедра заставил шире раздвинуть ноги и перенес свой вес в открывшуюся между ними нишу. Его рука оставила нежную плоть ее лона. Эдриан быстро высвободил из одежды свой член и одним уверенным, точным броском проник в жаркую и влажную раковину.

Нора вскрикнула. Эдриан поймал ее руки и раздвинул их. Теперь она оказалась пришпилена к кровати его руками, языком и стальным стержнем глубоко внутри своей женской сути. Снова и снова он бросался в атаку, проникая все глубже внутрь ее лона и задевая там какую-то страшно чувствительную точку, о которой раньше Нора не знала и которая с каждым броском отзывалась все более сладкой болью.

Эдриан, задыхаясь, бормотал какие-то сумасшедшие слова. Нора их не понимала, но собственная, почти болезненная страсть, начинала ее пугать. Никогда еще их соитие не было таким яростным. Эдриан впивался в ее губы, мочку уха, плечи. Нора стонала все громче и наконец из ее груди вырвался долгий, протяжный крик. Весь мир исчез, остались только ритмичные броски его тела.

Она покорилась и полностью отдалась его власти, подчинилась диктату его тела. В какой-то момент кисти ее оказались свободны. Она крепко обхватила Эдриана руками и бедрами, как будто хотела слиться с ним воедино, раствориться в нем. Как во сне, Нора почувствовала, что его руки скользнули ей под колени, приподняли их, и тогда глубина его рывков стала почти запредельной и стерла хрупкую грань между болью и наслаждением. Нора вновь застонала, и тут ее охватило необычайное блаженство.

Поведение Эдриана изменилось. Он поцеловал ее колено, опустил его и перешел к более спокойному ритму. Теперь он погружался в нее с большей мягкостью. Поднес к губам ее руку и стал целовать каждый пальчик в отдельности. Их глаза встретились. Между ними пробежала какая-то искра. Нора потянулась к его уху и шепнула:

— Я твоя.

Эдриан вскрикнул. Его руки с силой обвили ее стан. Нора ощутила, как он содрогается в кульминации, подобной маленькой смерти.

Они лежали, слитые в единое целое, и медленно успокаивались.

Во дворе было тихо. Вечер закончился вполне мирно. Нора протянула руку, погладила его по волосам, провела пальцами по твердой линии скулы.

Веки Эдриана дрогнули и приподнялись. Он поцеловал ее долгим, глубоким поцелуем, полным обещания и надежды. Нора содрогнулась — должно быть, в ней отозвалось эхо пережитого наслаждения или... предостережения.

Господи, буди милостив ко всем, кого она любит — к Эдриану и к ее брату. Ибо в Лондоне ждать милости не приходится.

По мере приближения к Лондону движение на дороге усиливалось, а холмы уступили место пологим лугам, аккуратно разделенным изгородями. Ощущение близости огромного города становилось все острее. Подавленность Норы росла. Ей казалось, что Лондон, как гигантский хищник, спрятался за горизонтом и выжидает, чтобы поглотить все, что ей дорого.

Но все же скакать рядом с мужем было спокойно. Случайное прикосновение руки, мимолетная улыбка, многозначительный взгляд напоминали о прошлой ночи. Там, в маленькой пыльной комнате, они обрели понимание, которого им так не хватало. Теперь Нора знала; что бы ни ждало их впереди, они устремляются туда вместе.

Наконец кавалькада достигла ворот Мэншн-Хауса, где отряд проведет последнюю ночь перед возвращением в Лондон. Лорд Барстоу встретил их во дворе. Эдриан оставил Нору в обществе хозяина, а сам занялся размещением своих людей и Дэвида Колвилла.

Барстоу повел Нору к дому. Гризель шла следом. Хозяин очень пространно извинялся за отсутствие жены.

— Мой сын, — он с упреком посмотрел на лорда Джона, который вышагивал рядом с отцом, — слишком поздно предупредил нас, иначе леди Барстоу была бы здесь, чтобы принять вас. К несчастью, сейчас она в Бате с нашей дочерью, которой назначены воды.

Нора произнесла все ответные любезности, но ее внимание было целиком отдано тому, что происходило у конюшен. Люди Эдриана помогали ее брату спуститься на землю. Связанные руки мешали Дэвиду сделать это самому.

Лорд Барстоу проследил за ее взглядом и сочувственно вздохнул:

— Без сомнения, для вас это так тяжело. Что за несчастье!

Женщина, менее осведомленная о придворных нравах, могла бы решить, что в его голосе кроется предложение дружбы. Но чем ближе они подъезжали к Лондону, тем острее Нора припоминала его обычаи. С тяжелым сердцем, но легким тоном она произнесла:

— Вы очень добры, что подумали обо мне.

— О, с тех пор как я получил эти экстраординарные новости, я не думаю ни о чем другом, — заявил лорд Барстоу, нахмурив седые брови. — Такие недопустимые действия! Я бы сказал прямо, но боюсь оскорбить вас...

— Вы не можете оскорбить меня, милорд.

— Вот как? Тогда позвольте заметить, что вы не похожи на счастливую новобрачную. Возможно, вы утомились с дороги? Чувствуйте себя в Мэншне как дома, а на меня смотрите как на отца. Я верю, миледи, что могу быть вам полезен.

С пятнами на лице и согбенной спиной лорд Барстоу больше подходил на роль дедушки, однако Нора инстинктивно чувствовала, что не следует доверять его доброте. Она решила дождаться Эдриана.

Нора оглядела двор. К Эдриану и его людям присоединился новый отряд. Сам Эдриан стоял к ней спиной. В лучах заходящего солнца его светлые волосы светились голубоватым светом. Высокий и стройный, он выделялся из всех мужчин. У Норы сердце сжалось от нежности. Что за ужасная вещь любовь! Только-только человек решит, что научился справляться с нею, как она снова вырывается на свободу и запускает в него свои когти.

«Да сохранит Бог нас обоих. Ибо я люблю его больше всего на свете».

Подступали сумерки. Нора вдруг почувствовала, как устала с дороги, как измучили ее подступившие беды.

— Я бы хотела отдохнуть, — призналась она.

— Отлично. И все же не стоит глядеть так мрачно, дитя мое. Посмотрите, мои люди стараются обеспечить вашему брату все возможные удобства.

Дэвида и правда куда-то уводили.

— Куда его повели?

— В очень удобную комнату — успокаивающим тоном произнес Барстоу и кивнул лорду Джону, который развернулся и пошел к конюшням. — Не мое дело кого-либо судить, миледи. Это задача парламента. Но пока ваш брат пребывает в этом доме, с ним будут обращаться как с гостем. Пусть укрепит свою душу для будущих испытаний.

Его мягкий тон подразумевал, что это будущее не сулит Дэвиду ничего хорошего.

— Вы очень добры. — Нора откашлялась. — Мне остается только надеяться, что парламент проявит такую же снисходительность, когда будет рассматривать дело моего брата.

Лорд Барстоу квакнул и погладил ее по руке.