Восемь - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Нэвилл cтр.№ 144

Матросы налегали на весла, сражаясь с высокой волной. Шлюпка обогнула темные гранитные скалы и песчаниковые утесы, которые составляли береговую линию, и потерпевшие кораблекрушение наконец высадились на каменистой полоске пляжа и вытащили лодку на берег. Изможденные пассажиры под моросящим дождем побрели к городу по немощеной дороге, что тянулась через поля мокрого льна и нераспустившегося вереска.

Прежде чем отправиться на поиски гостиницы, Талейран и Куртье зашли в придорожный кабачок, чтобы согреться, выпить бренди и посидеть у огня. Сумка с фигурами в кораблекрушении чудом уцелела, но Талейран и его слуга застряли на островах на неопределенный срок. Неизвестно, сколько недель или месяцев пройдет, прежде чем они смогут продолжить путешествие. Талейран стал расспрашивать бармена, как быстро работают их верфи и как много времени потребуется, чтобы залатать их корабль, так сильно пострадавший от шторма.

— Спросите лучше мастера, — ответил мужчина. — Он только что вошел — должно быть, после работы, Пьет свою пинту в дальнем углу.

Талейран подошел к указанному столику, за которым в одиночестве склонился над кружкой эля коренастый мужчина. На вид ему было немногим за пятьдесят. Увидев Талейрана и Куртье, корабел поднял голову и предложил им присесть. Вероятно, он слышал их разговор с барменом, потому что спросил:

— Это вы — потерпевшие кораблекрушение? Говорят, ваш корабль плыл в Америку. Невезучая страна. Я сам оттуда. И что это вы, французы, все так стремитесь туда, будто это земля обетованная?

Речь мужчины выдавала его знатное происхождение и хорошее образование, его жесты и осанка говорили о том, что большую часть жизни он провел в седле, а не на верфи. Он держался так, словно привык командовать. Но в то же время все в его тоне говорило об усталости и разочаровании в жизни. Талейрану захотелось узнать о нем побольше.

— Америка действительно кажется мне землей обетованной, — сказал он. — Однако я человек, у которого нет особого выбора. Если я вернусь на родину, я быстро отведаю гильотины, а благодаря министру Питту мне недавно предложили покинуть и Британию. У меня есть рекомендательные письма к некоторым наиболее известным политикам — секретарю Гамильтону и президенту Вашингтону. Возможно, они сочтут меня полезным.

— Я хорошо знаю их обоих, — ответил его компаньон. — Я долгое время служил под командованием Вашингтона. Именно он дал мне чин генерал-майора и поручил командование Филадельфийской бригадой войск.

— Я потрясен! — воскликнул Талейран.

Если этот парень занимал такие посты, какого черта он делает теперь в глуши, ремонтируя разбитые корабли на Нормандских островах?

— Тогда не можете ли вы облегчить мне жизнь и написать еще одно письмо вашему президенту? Я слышал, с ним тяжело увидеться…

— Боюсь, я не тот человек, который может дать вам рекомендации, — ответил мужчина с кривой усмешкой. — Позвольте представиться: я — Бенедикт Арнольд.

Опера, казино, игорные дома, салоны…

Места, в которых Талейран был частым гостем. Места, которые Мирей должна посетить, чтобы взять его след в Лондоне.

Однако когда она вернулась в гостиницу, то заметила на стене афишу, изменившую все ее планы.

СЕГОДНЯ!

ИГРА ВСЛЕПУЮ!

Более великий, чем Месмер!

Обладатель невероятной памяти!

Любимец французских философов!

Человек, которого не смогли победить

ни Фридрих Великий,

ни Филипп Стамма, ни сир Легаль!

Прославленный шахматист

АНДРЕ ФИЛИДОР

Кофейный дом Парслоу

на Сент-Джеймс-стрит

Кофейный дом Парслоу на Сент-Джеймс-стрит был кофейней и пабом, куда приходили ради игры в шахматы. В этих стенах можно было встретить не только лучших лондонскщ шахматистов, но и сливки общества всех европейских стран. Самым знаменитым был Андре Филидор, французский шахматист, чье имя гремело на всю Европу.

Тем же вечером Мирен отправилась на Сент-Джеймс-стрит. Переступив порог кофейного дома, она будто оказалась в совершенно ином мире. Здесь царили покой и роскошь. Шаровидные дымчатые керосиновые лампы освещали полированное дерево, темно-зеленый шелк, толстые индийские ковры.

В зале никого не было, кроме нескольких официантов, расставлявших стаканы на барной стойке, и старика лет шестидесяти, одиноко сидевшего в мягком кресле. Человек этот и сам был под стать креслу — мягок и пузат. У него были тяжелые челюсти и второй подбородок, закрывавший половину его вышитого золотом шейного платка. Он был одет в бархатный жакет глубокого красного цвета, который очень подходил к звездочкам выступивших сосудов у него на носу. Мутные глаза, прячущиеся в глубине мягких складок век, с любопытством изучали Мирей. Еще больший интерес у старика вызвал одетый в пурпурные шелка великан с голубым лицом, который стоял за спиной женщины и держал на руках рыжеволосого ребенка.

Осушив до дна бокал ликера, мужчина со звоном поставил его на стол, требуя у бармена налить еще. Затем он встал на ноги и направился к Мирей, покачиваясь так, словно под ним был не пол, а палуба корабля.

— Рыжеволосая девица, краше которой я не видел, — произнес он, цедя слова. — Золотисто-рыжие локоны, разбивающие мужские сердца… Из-за таких начинаются войны. Прямо вам Дейрдре, дочь печалей.

Он снял свой дурацкий напудренный парик, прижал его к животу в шутливом поклоне и оглядел Мирей с ног до головы. После чего сунул парик в карман, схватил руку Мирей и галантно поцеловал.

— Таинственная женщина и экзотический доверенный слуга в придачу! Позвольте представиться: я — Джеймс Босуэлл

из Аффлека, юрист по профессии, историк по призванию и потомок красавчиков Стюартов! — заявил он, сражаясь с икотой, и взял Мирей под руку.

Она поглядела на Шахина, но лицо охотника, поскольку он не понимал английского, оставалось равнодушной маской.

— Не тот ли мсье Босуэлл, что написал знаменитую «Историю Корсики»? — спросила Мирей по-английски с очаровательным акцентом.

Это казалось слишком большим совпадением. Сначала Филидор, а теперь и Босуэлл, о котором так много рассказывала Летиция Буонапарте. Возможно, что это и не совпадение вовсе.

— Тот самый, — ответил пьяница, покачиваясь, и так навалился на руку Мирей, словно считал, что это она должна поддерживать его. — Судя по акценту, вы француженка и не разделяете моих либеральных взглядов, которые я, будучи молодым человеком, высказывал в отношении вашего правительства?

— Напротив, мсье, — заверила его Мирей, — я нахожу ваши воззрения просто пленительными. У нас во Франции теперь новое правительство, оно разделяет ваши взгляды и взгляды Руссо, высказанные много лет назад. Вы были знакомы с этим джентльменом?