Там, где трава зеленее - читать онлайн книгу. Автор: Наталия Терентьева cтр.№ 23

Мне надо было приехать часам к девяти, когда сторож Гриша приходит с основной работы охранять дачу. Хорошо, что было уже темно. Я так боялась этой дороги — очень красивой и любимой нами с Варькой дороги, по которой, я это знала, я ехала в последний раз.

Дача Виноградова находится в очень живописном месте. Точнее сказать, все вокруг очень красиво, это окрестности Звенигорода, а конкретный поселочек Клопово, где Саша отгрохал себе особняк, — место гиблое.

Совсем рядом с забором начинается непроходимая чащоба из огромных сосен, перемежающихся дубами и вязами. В чащобе летом очень много клещей, и она, из-за своей полной непроходимости, используется хозяевами окрестных коттеджей как свалка мелко раздробленной газонокосилками травы. Так что лес постепенно превратился в коллективный клоповский компост. Летом на территории Виноградова с половины дня темно. Дом построен таким образом, что солнце уже с четырех-пяти часов заходит за лес, и к даче из чащобы устремляются тучи комаров и всяких гнусов.

Но все равно мы с Варей очень любили эту дачу, потому что жили там вместе с ненаглядным когда-то Виноградовым. Выращивали розы, лилии, ирисы, тюльпаны и огромное количество однолетников — возня с их рассадой начиналась уже в марте.

Любой садовод знает, как трудно зимой устоять перед пакетиком семян, на котором нарисован прекрасный цветок.

Если в марте насыпать семена во влажный грунт, прикрыть кусочком целлофана, опрыскивать водой, потом, когда появятся первые росточки, снять целлофан и каждый день, поливая, следить, как подрастают будущие прекрасные петунии, виолы, бархатцы, астры… А потом, в начале мая, высаживать вытянувшиеся ростки в землю, удобрять, окучивать, пропалывать, и, наконец, дождаться первых бутонов. И — оторвать их, чтобы на их месте выросли пышные веточки, на каждой будет уже по два бутона. Для детей, особенно для девочек — это ничем не заменимая школа природной жизни. Бабочки, жуки, червяки… Благородные цветы и мерзкие сорняки… А также сорняки лекарственные…

Про огород и связанные с ним радости лучше вообще сейчас было не думать. Я на этом попалась. Зря я начала вспоминать, как совсем маленькая Варька собирала пухлыми пальчиками — даже у худеньких детей пальчики имеют нежную, младенческую припухлость — молодой горошек, расковыривала стручки прямо на грядках и, приговаривая «А ну-ка, мы сейчас поп'обуем…», отправляла их в рот и жевала со счастливой улыбкой…

Однажды я спросила Виноградова, все тужившегося оплодотворить меня во второй раз:

— А зачем тебе еще ребенок?

— А что? Пусть ползает… А?

Мне не хотелось тогда ссориться. Но вообще-то надо было сказать ему, что дети не только ползают. Они еще хотят, чтобы с ними играли, по возможности весь день, чтобы их держали за руку, пока они не уснут, и мчались к ним по первому зову, когда они проснутся. Они хотят слышать понятные им ответы на вопросы про море, про тень, про Бога, про любовь… Они повторяют эти вопросы, взрослея, и хотят слышать другие ответы — более взрослые, но так, чтобы новые ответы не противоречили старым — они помнят их всю жизнь. Да, и еще дети болеют. В самый-самый неподходящий момент.

Когда я доехала до дачи, мне позвонила Неля и испуганно сказала:

— Ленусь, ты только не волнуйся, но у Вари температура…

— Какая?

— Высокая…

— Какая?!

— Почти тридцать девять…

— Что болит?

— Голова…

— О господи… Но я назад уже не поверну… Сыпи нет?

— Да вроде нет…

— Слушай, дай ей жаропонижающее.

— Да я уже дала, а температура только растет…

— Господи! Нелька… вызывай неотложку, ладно? Вызывай! Я быстро все покидаю в сумки и приеду! Хорошо?

— Конечно, ты только не волнуйся…

Золотая Нелька. Компенсация за отсутствие мужчины-опоры. Золотая подруга, которой я плачу черной неблагодарностью. Иногда забываю поздравить с днем рождения, потому что у нее он очень неудобно расположен — между днем смерти моей бабушки, когда мама плачет и мы едем на кладбище, и днем нашей встречи с Виноградовым, когда плачу я одна и редко-редко мы празднуем его вместе с Виноградовым. Праздновали… Тогда уж я забывала все. Тьфу!..

Сколько же надо вылить на голову одной, отдельно взятой женщине, чтобы она перестала произносить даже мысленно фамилию человека, который… Хотя я понимала — мне жаль своей любви, и снится мне уже не он — снится мне, как я его любила. Потому что любить его сегодняшнего — это издевательство над здравым смыслом, над собой, над своей душой. Ты мне в морду плюешь, а я — люблю. Ты… а я…

Чуть позже я поняла, почему же Виноградов меня не отпускал, почему цепко держал в снах и совершенно неожиданно вспоминался днем… Но это случилось только через некоторое время.

Виноградов, Виноградов, свет моих очей. Как же мне больно было расставаться с моей любовью, с надеждами, с воспоминаниями… Как больно было за Варьку, напутствовавшую меня перед поездкой:

— Гнома не забудь!

Гнома, исправно приносившего ей подарки и шоколадки в красном заплечном мешке. Это придумал Саша, а Варька поверила, что, пока ее на даче нет, гном готовит ей подарки и ждет ее приезда.

Я ей про этого гнома уже года три рассказываю «сериал». Варька обожает бесконечную историю про девочку Соню, очень на нее похожую, у которой жил гном. Надо бы, наверно, попробовать ее записать, но я просто не понимаю, как люди находят время, чтобы писать книжки. У меня, например, иногда не остается времени, чтобы сделать приличный маникюр, и я делаю аккуратный «маникюр пианистки», чем бешу Виноградова, который любит, чтобы грудь при ходьбе слегка раскачивалась — есть такие лифчики, в которых груди даже первого размера призывно покачиваются, а ногти при взгляде на них обещали бы острые ощущения заинтересованным мужчинам.

Не бешу, а бесила, не любит, а любил… Не надо про это думать… Вообще не надо… Это садомазохизм… Лучше про Варьку… Это тоже больно, но так не унижает…

— И книжки мои все-все собери… «На восток от Солнца, на запад от Луны» — под бильярдным столом валяется. Я там ее читала в прошлый раз, когда вы с папой играли…

Не в прошлый раз, дочка, а в последний.

Я подыгрывала Виноградову — делала вид, что никак не научусь играть. Бильярд подарили недавно, все вокруг играть умеют — а он вот нет. Да еще я быстро учусь, а у него никак ни один шар в лунку не попадает. Ну как же так! И Саша все сердился на Варьку, сидевшую под столом и оттуда кричавшую:

— Мимо! Мимо!

Да, точно — какое неуважение к отцу, уважаемому человеку и банкиру!..

…Нужно по всему огромному дому и в двухэтажной бане собрать все Варькины книжки. Она знает все свои книги и вдруг решает, что сегодня ей необходимо прочитать про великана-одноглаза, а вчера — надо было про волка, который стал теленочку мамой. Но она всегда упорно ищет именно ту книжку, которая пришла ей в голову.