двинулись по лестнице вниз, Мэй с печальным видом сжала мой
локоть.
—
Что случилось? Ты не хочешь познакомиться с ко-
ролевой?
—
Хочу. Просто...
—
Что?
Она вздохнула:
—
Просто я не представляю, как после всего этого
возвращаться к обычной жизни.
В Женском зале царило оживление. Мэй в уголке болтала с Лэйси,
сестрой Натали, с которой они были почти ровесницами. Лэйси
удивительно походила на сестру! Обе тоненькие, светловолосые и
миловидные. Там, где мы с Мэй оказывались полными
противоположностями,
Натали
и
Лэйси
обнаруживали
поразительное сходство. Правда, Лэйси показалась мне чуть менее
чудаковатой. Не настолько не от мира сего, как ее сестра.
Королева расхаживала по залу, останавливаясь побеседовать с
матерями всех девушек, расспрашивала их н своей милой манере.
Как будто наши жизни были ничуть не менее интересными, чем ее
собственная. Я вме- i те с другими слушала рассказ матери Элизы
об их род- i твенниках в Новой Азии, когда Мэй потянула меня за
платье в сторону.
—
Мэй! — прошипела я. — Ты что творишь? Так себя не
ведут, особенно в присутствии королевы!
—
Ты должна это видеть! — настаивала она.
На наше счастье, поблизости не было Сильвии. С нее сталось бы
отчитать Мэй за подобную выходку, несмотря на то что девочку
никто не учил хорошим манерам.
Мы подошли к окну, и Мэй указала на что-то за стеклом:
—
Смотри!
КИР А КА С С
Я пригляделась и различила за кустами и фонтанами два мужских
силуэта. В одном я признала отца. Он то ли объяснял, то ли
спрашивал что-то, увлеченно размахивая руками. Другой
принадлежал Максону. Прежде чем отвечать, принц всякий раз на
некоторое время задумывался. Они медленно прохаживались по
дорожке. Периодически папа засовывал руки в карманы, а Максон
закладывал за спину. О чем бы ни был этот разговор, он казался
серьезным.
Я огляделась по сторонам. Все женщины были полностью
поглощены происходящим — шутка ли, ока заться в обществе
самой королевы, — и на нас никто не обращал никакого внимания.
Максон остановился напротив папы и с решительным выражением
лица принялся что-то неторопливо ему втолковывать. При этом в
его позе не было ни враждебности, ни гнева. Папа помедлил, потом
протянул руку. Максон улыбнулся и энергично пожал ее. Похоже,
оба при этом испытали облегчение, и мгновение спустя папа
хлопнул Максона по спине. Принц сразу весь как- то напрягся. Он
явно не привык к чужим прикосновениям. Но потом отец обнял его
за плечи, как когда-то меня и Коту, как обнимал всех своих детей.
Это, похоже, Максону понравилось.
—
О чем они говорили? — вслух спросила я.
Мэй пожала плечами:
—
Не знаю, но вроде о чем-то важном.
—
Кажется, да.
Мы немного постояли у окна, чтобы узнать, будет ли Максон
беседовать еще с чьим-нибудь отцом, но если такой разговор и
состоялся, то не в саду.
Празднование Хеллоуина было организовано с размахом, как
Максон и обещал. Когда мы с Мэй вступили в Главный зал, его
великолепие меня поразило. Украшения на стенах, подвески на
люстрах, чашки, тарелки, даже еда — все сверкало позолотой. Это
было поистине прекрасно.
Из динамиков лилась популярная музыка, но в углу уже ждал
небольшой оркестр, который должен был аккомпанировать во
время танцев. Повсюду поблескивали объективы фото- и
видеокамер. Без сомнения, это празднество станет гвоздем
завтрашней телепрограммы. Наверняка подобного по размаху бала
еще не случалось. Я мимолетно задумалась, что же устроят во
дворце на Рождество. Впрочем, к тому времени меня может здесь
уже и не оказаться.
Наряды у всех оказались поистине роскошными. Марли в костюме
ангела танцевала с офицером Вудвор- ком. У нее за спиной даже
были крылья, сделанные из чего-то вроде переливающейся бумаги.
Селеста в коротком платье из перьев с плюмажем на голове
изображала павлина.
Крисс и Натали держались вместе, и костюмы у них, похоже,
задумывались как парные. Лиф платья Натали украшали живые
цветы, а пышная юбка из голубого тюля подрагивала от малейшего
движения. У Крисс платье было золотое, как зал, n все покрыто
ниспадающими листьями. Судя по всему, они представляли весну
и осень. Мне понравился замысел.
Э ЛИ ТА
Элиза на полную катушку воспользовалась своими азиатскими
корнями. Ее шелковое платье — преувеличенно роскошная версия
ее излюбленного скромного фасона. Драпирующиеся рукава
выглядели невероятно зрелищно, а уж как ей удавалось ходить с
такой пышной прической, для меня настоящая загадка. В обычные
дни Элиза одевалась довольно неприметно, но сегодня выглядела
изумительно, почти царственно.
Все собравшиеся облачились в необычные костюмы, и гвардейцы
не уступали гостям. Я увидела бейсболиста, ковбоя, какого-то
малого с беджиком, на котором значилось имя Гаврил Фадей, а
один из них даже отважился нарядиться в дамское бальное платье.
Он был окружен хохочущими во все горло девушками. Впрочем,