живо интересовавшаяся всем, что было связано с мальчиками.
—
Все меньше и меньше, — призналась Люси, но в
голосе при этом звучала надежда. — Когда я только здесь
оказалась, думала, умру от боли. Я мечтала, как сбегу из дворца и
вернусь к нему, но это были всего лишь мечты. Я ни за что не
бросила бы отца, и потом, даже если бы мне и удалось выбраться за
дворцовые степы, то я все равно не смогла бы отыскать дорогу
назад.
Я немного знала историю жизни Люси. Ее семья продалась в
услужение Тройкам, чтобы оплатить матери Люси операцию. Но в
конце концов бедная женщина все равно умерла, а когда хозяйка
узнала, что ее сын влюблен в Люси, то продала их с отцом во
дворец.
Мэй и Люси устроились на постели. В распахнутую балконную
дверь веял напоенный садовыми ароматами ветерок. Сестра
вписалась в дворцовую обстановку совершенно непринужденно,
словно жила здесь с самого рождения. Дневное платье, будто
влитое, облегало фигурку. Она заплетала пряди волос Люси в
косички, тогда как основная масса свободно ниспадала на плечи. Я
никогда не видела Люси ни с какой другой прической, кроме
тугого узла на затылке. С распущенными волосами она выглядела
милой, юной и беззаботной.
—
Как это — кого-то любить? — спросила Мэй.
Я почувствовала укол ревности. Почему она ни разу не задала этот
вопрос мне? Потом вспомнила, что про мою любовь к Аспену не
было известно никому, и Мэй в том числе.
Люси печально улыбнулась:
Э ЛИ ТА
—
Это самое прекрасное и ужасное, что может с тобой
случиться. Ты понимаешь, что нашла нечто поразительное, и
хочешь, чтобы оно оставалось с тобой всегда, и каждую секунду
боишься, что можешь это потерять.
Я тихонько вздохнула. Она была совершенно права.
Любовь — это прекрасный страх.
Мне не хотелось углубляться в мысли о возможности потерь,
поэтому я вошла в комнату.
—
Люси! Какая красота у тебя на голове!
—
Вам нравится? — Она осторожно коснулась пальцами
тонких косичек.
— Это настоящее чудо. Мэй и меня тоже все время заплетала. Она
мастерица по этой части.
Мэй пожала плечами:
—
А что мне еще оставалось делать? На кукол у нас
денег вечно не оказывалось, так что вместо куклы у меня была
Амес.
—
Ну, — сказала Люси, поворачиваясь к ней лицом, —
пока вы здесь, будете нашей куколкой. Мы с Мэри и Энн сделаем
из вас красавицу не хуже королевы.
Мэй склонила голову набок.
—
С ней мне не сравниться. — Она быстро обернулась
ко мне. — Только маме не говори, что я так сказала.
Я прыснула:
—
Не скажу. Но сейчас нам пора собираться. Чаепитие
уже совсем скоро.
Мэй восторженно захлопала в ладошки и бросилась к зеркалу.
Люси собрала волосы в узел, умудрившись не распустить при этом
косички, и приладила прямо поверх них чепец. Я не могла ее
винить за то, что ей хотелось побыть в таком виде подольше.
-— Кстати, мисс, вам письмо, — спохватилась Люси и осторожно
передала мне конверт.
— Спасибо, — поблагодарила я, совершенно ошарашенная.
КИР А КА С С
Практически все, кто мог мне писать, сейчас находились рядом. Я
надорвала его и пробежала глазами записку, с первых же букв
узнав этот небрежный почерк.
Америка,
я с опозданием узнал, что семьи Элиты были недавно приглашены
во дворец и что наши родители с Мэй отправились навестить
тебя. Я понимаю, что Кенна в ее деликатном положении не
может путешествовать, Джерард еще слишком мал. Однако я
никак не могу понять, почему в числе приглашенных не оказалось
меня. Америка, я ведь твой брат.
Единственная мысль, которая приходит мне в голову, что это
наш отец предпочел оставить меня в стороне. Очень надеюсь,
что эта инициатива исходила не от тебя. Мы с тобой сейчас на
пороге великих перемен и можем быть весьма полезны друг другу.
Если членам твоей семьи когда- либо еще будут предложены
какие-либо привилегии, не забывай про меня. Мы можем помочь
друг другу.
Ты, случайно, не замолвила за меня словечко принцу? Я просто
интересуюсь.
Жду твоего ответа.
Кота
Меня так и подмывало смять письмо и отправить его в мусорную
корзину. Я-то думала, что Кота оставил свои честолюбивые мечты
пробраться в высшее общество и научился довольствоваться
успехом, которого уже достиг. Зря надеялась. Я сунула письмо в
один из ящиков комода и решила, что не буду больше думать о
нем. Не хватало только, чтобы его зависть испортила мне радость
от приезда родных.
Люси звонком вызвала Энн с Мэри, и мы занялись
приготовлениями. Кипучая энергия Мэй, казалось, передалась
всем. Я поймала себя на том, что пела, пока мы одевались. Вскоре
явилась мама и потребовала, чтобы мы все посмотрели на нее
Э ЛИ ТА
свежим взглядом и сказали, все ли у нее в порядке. Выглядела она,
разумеется, безупречно. Она пониже и слегка полнее королевы, но
в своем платье казалась ничуть не менее царственной. Когда мы