Берджер оказался прав, и Питеру теперь требовалось, нажав на Каротерса, заставить того заговорить. Находясь под давлением, он будет вынужден в скором времени решить: действовать ли вопреки Хоскинсу или с ним заодно. То же самое с Винни, и Питер удалился в кабинет посмотреть, когда он сможет расплатиться с бывшим товарищем по баскетбольной команде и сможет ли расплатиться с ним вообще. На экране высветилась надпись: «Неверная запись дискеты». Он попытался вновь открыть файл. Дисковод барахлил – он прокручивался, щелкал и скрежетал, вновь и вновь делая одну и ту же попытку. Питер открыл меню, поискал там. Дисковод он не чистил уже давно, а на диске была информация годичной давности. «Ошибка диска» – эта надпись продолжала ритмично появляться на экране, рождая ощущение паники. Он нажал на какую-то клавишу, после чего увидел:
Z $ $ $ $ ****4TO?????#HAOOH@@@@!!!hhk4T????snjtRR}{%%2qflZ$UUU
какие-то бессмысленные знаки. К черту! Кретинская машина! Он выхватил диск и швырнул его на пол. В ту ночь, мечась на скомканных простынях, он видел сон, что переписал весь гражданский и уголовный кодекс Пенсильвании, переплетенный в кожу, и тысячи страниц законодательства штата. Он мог открыть любой из этих толстых томов где угодно, на любой странице. И всюду были законы, переписанные, доведенные до совершенства. Во сне он небрежно перелистывал эти страницы, читая разделы, на самом деле давно им забытые. Каждое слово на них принадлежало ему и было прекрасно до умопомрачения. Проснулся он с чувством, что прикоснулся к чему-то великому, какому-то чуду, что на мгновение мозг его работал в полную силу, по сравнению с которой повседневная его работа казалась тусклым мерцанием светильника.
9
На город готовилось нападение: вот-вот должна была подняться метель, двигавшаяся широким фронтом по просторам Великих озер, Огайо, Западной Вирджинии, запада Пенсильвании, охватившая Питсбург и уже бушевавшая на востоке. Снежные вихри хлестали по грязным бронзовым щекам бесстрастного пятифутового Уильяма Пенна, чья фигура возвышалась над городской Ратушей. Пора было собираться и как-то защитить себя от стихии, что Питер и сделал. Надев дорожные ботинки на толстой подошве, облачившись в длинное черное, стопроцентной шерсти пальто от «Братьев Брукс», натянув черные кожаные перчатки, обмотав шею двумя шарфами и нахлобучив шляпу из магазина «Ирландский твид Л.Л. Бина», так называемую «панаму», с тульей, похожей на конусообразное ведерко, толстыми двухслойными полями – шляпу шестидесятого размера. Пора, решил он, позаботиться о себе. Он вошел в охотничий магазин. Едва он переступил порог, как зазвенел электронный колокольчик. В стеклянных витринах был выставлен целый арсенал: ножи для охоты на оленей, пистолеты, ружья, дробовики. Возле ближней витрины, не сводя с нее глаз, стоял крупный мужчина в камуфляже, какой носят участники движения за выживание. Выше локтя у него была наклейка с надписью: «Оружием для изгоев пусть вооружатся одни изгои». Питер прошел подальше, к другой витрине. Маленький лысоватый мужчина в очках с тонкой проволочной оправой поднял глаза от пистолета, который он протирал тряпочкой.
– Чем могу быть полезен?
– Я из филадельфийской прокуратуры.
– У нас все в порядке, – отозвался продавец. – Все оружие зарегистрировано, сомнительным посетителям не продаем. Для нас это незыблемое правило. Кто-то же должен начинать.
– Хорошо. – Питер улыбнулся. – Но у меня личное дело. Кто-то влез ко мне домой. Цепочка на люке, что ведет в погреб, оказалась перерезанной. Жена очень забеспокоилась. А я к тому же получаю звонки с угрозами от родственников осужденных по моему настоянию.
Продавец сочувственно кивнул и, сжав губы, изобразил жадное внимание.
– Понимаю вас. Вы удивитесь, насколько часто приходится слышать подобные малоприятные истории. Кто-то бродит возле дома, а кто – неизвестно. Ко мне тут вчера страховой инспектор заходил. Милый, тихий парень. Проверяет умышленные поджоги. Так ему звонят беспрерывно. – Мужчина яростно потер дуло пистолета. – Людей, вроде нас с вами или того парня, буквально к стенке приперли – не пошевельнешься. Нет, с этим пора кончать, сэр. Больше так жить нельзя. Это совершенно очевидно. С почтальоном что сделали – про это в «Новостях» было, – застрелили, и все тут! Молодые подонки вошли в вагон и застрелили человека! Незнакомого! Ради смеха! Вот работаешь, стараешься, никого не трогаешь, а тебя…
– Я стрелок не очень опытный – стрелял из пистолета всего-то разок-другой, не больше, – прервал его Питер, который неоднократно слышал подобные речи от полицейских, от юристов и просто от добропорядочных с виду граждан, не имеющих в виду ничего дурного, но считающих, что они с первого взгляда способны отличить хороших людей от плохих.
– Вы сами знаете, что вам нужно?
– Марка и название для меня значения не имеют. Не заедает, стреляет без осечек – и ладно. А нужно мне что-то, что можно было бы сунуть в ящик стола в спальне и забыть о том, что какой-то маньяк бродит возле дома или ломится в дверь.
– Да, я и сам мыслю точно так же. – Продавец энергично закивал. – У меня тоже жена и дети. Всякую угрозу мы воспринимаем иначе, чем другие. Волнуешься как-то…
Мужчина открыл витрину, вытащил оттуда несколько пистолетов и аккуратно разложил их на толстом куске фетра.
– Строго говоря, мне кажется, вам нужно… вот… осмелюсь предложить… оружие несложное в обращении, так сказать, и для вас, и для вашей супруги. – Продавец поднял глаза. Обоим мужчинам без слов было ясно, что в отсутствие Питера его жена будет иметь лишь секунды на то, чтобы расправиться с негодяем, вознамерившимся изнасиловать ее в ее спальне, украв то, что принадлежало Питеру, и только ему. На секунду явилась мысль о Джоне Эппле, который, хоть и не был взломщиком в обычном смысле слова, но, несомненно, совершил кое-какую кражу.
– Что-нибудь чрезвычайно простое, – говорил продавец, – с малым радиусом действия. Крайне важно, чтобы оружие было удобным. Хорошо лежало в руке. Ладно, вот, к примеру, два образца, отвечающие как раз этим требованиям. Короткоствольный револьвер с малым радиусом действия. – Он вытащил из витрины безобразный курносый револьвер черного цвета. – Чего уж проще. Освоить его может каждый. И практиковаться не нужно. Знай целься, жми на крючок, и – проблемы как не бывало! – Он вытянул другой образец, полуавтоматический пистолет с квадратным кургузым стволом. – Но может быть, вас волнует безопасность вашего оружия, как то: устройство предохранителя или магазинного разъединителя. Так вот, пистолет триста восьмидесятого калибра, восьмизарядный. Потрясающая убойная сила. Обойма заряжается за четыре секунды. И всего-то двадцать восемь унций, меньше двух фунтов весит. Обойдется вам в две сотни. Убираете это… и стрелять не будет. Сдвигается затвор – и взрыватель заперт, вот так. По капсюлю ударить он не сможет.
Руки мужчины так и мелькали – нажимали на какие-то рычажки, постукивали по спусковому крючку, разбирали и вновь собирали пистолет. Питер видел, как это делали полицейские охранники в суде, объясняя действие того или иного оружия.