Асаи принес пиджак. Я спросил, натягивая рубашку:
— А «Фартек» новое название, да?
Асаи посмотрел на меня с подозрением:
— Ты о чем?
Я показал пальцем на копию:
— Здесь написано: дата основания тысяча девятьсот пятьдесят шестой год. Вряд ли в те времена были в ходу такие названия компаний. Наверное, изменилась политика фирмы или просто дали новое название. Ты не знаешь, как она называлась раньше?
— Знаю. Единственное, что удалось узнать. Раньше она называлась «Хорида Индастриз». Ее основателем и владельцем был Харуо Хорида. Наверное, «Фару» в «Фартеке» от Харуо. А «тек» — технологии. А зачем тебе?
Я остановился. Протянул руку к белой рубашке.
— Вот оно что, — сказал я.
Половина двенадцатого. Выходя из комнаты, я заметил, что Асаи посмотрел на стол. Но он ничего не сказал. Спросил вместо этого:
— Куда это ты собрался?
— Пойду к девчонке своей зайду.
— Думаешь, оставит на ночь у себя?
— Да я и не собираюсь у нее оставаться. Я не уверен, пустит ли она меня вообще.
— Если не получится, можешь вернуться ко мне.
Я кивнул и собирался закрыть дверь, когда он тихим голосом произнес:
— Ты взял у меня без спросу одну вещь. Не знаю, что ты задумал, но я сделал вид, что не заметил. У Мики тоже есть пистолет. Понял? Я не могу принять чью-либо сторону.
— Понял, — ответил я.
— Я считал, тебе лучше не знать. Поэтому скрывал от тебя неприятные подробности. Но, видно, ты не из тех, кому достаточно полуправды. Одно только скажу. В кого бы ты ни метил, не убивай. И ни за что не позволяй убить себя.
— Хорошо, — пробормотал я, закрыв дверь. — Надеюсь, так и будет.
18
— Чего это ты притащился на ночь глядя? — сурово спросила Токо, высунувшись из-за двери. Судя по выражению ее лица, она была не в духе.
Я не ошибся.
— Есть разговор. Не бойся, кидаться на тебя не буду.
Но, похоже, сейчас лучше обойтись без шуток. Она бросила на меня взгляд, полный злости, и выпалила с ненавистью:
— Хорош гусь. Бросил бедную девушку на произвол судьбы, а теперь приперся как ни в чем не бывало.
— Я с тобой согласен. В моем престарелом возрасте все становятся черствыми.
— Черствыми? Да ты тот еще сухарь! Если хочешь войти, выполни два условия.
— Говори.
— В моей квартире больше нет места для алкоголиков. Никакого спиртного.
— Утром у тебя в кабинете оставалась бутылка виски.
— Я ее разбила. Девушка в ярости может позволить себе такую мелочь, ты так не думаешь?
— Думаю, — ответил я. — Хорошо, я потерплю. А второе условие?
— Что ты думаешь о людях, которые по собственной воле пытаются тебе помочь? Ну-ка, скажи.
— У меня не очень-то богатый опыт. Не могу отвечать за всех людей. Но лично тебе я благодарен. К тому же ты хорошенькая и притягиваешь к себе. До сих пор я ни разу не встречал таких очаровательных девушек, как ты. Поэтому и не знаю, как себя вести с тобой.
Дверь открылась. Я почувствовал себя Али-Бабой, произнесшим волшебное слово.
Я аккуратно свернул пальто, в котором лежал револьвер, и положил его в углу комнаты так, чтобы оно не привлекало внимания. Она стояла, уперев руки в бока, медленно скользя по мне взглядом сверху вниз. А потом сказала разочарованно:
— Где ты взял этот пиджак? Совершенно тебе не идет.
— Что поделаешь. Какой дали. Я вообще никогда в жизни пиджаков не носил.
— Тогда рассказывай. Все рассказывай. Выкладывай на чистоту. Попробуешь что-нибудь утаить — не будет тебе прощения, — изрекла она и налила кофе.
Мой организм сейчас не воспринимал ничего, кроме алкоголя. Но, превозмогая себя, я отпил глоток. Нельзя было подливать еще больше масла в огонь ее гнева. Я начал рассказывать, повинуясь ее требованиям. О домишке из картона, о Тацу, об Асаи. Как всегда, я следовал устоявшейся привычке. Я не говорил ей всего. Промолчал о пистолете и еще о некоторых вещах. Но она смотрела на меня со скучающим видом. Только когда я сказал: «Ты общалась с Асаи», она, встрепенувшись, ответила:
— Да. У тебя же в мозгу винтиков не хватает.
Я не смог ей возразить. Рассказал ей и об анонимном звонке в штаб расследований.
— В тот день я был на волосок от ареста. Если бы ты не пришла ко мне в бар, меня могли бы поймать.
Наконец ее лицо смягчилось.
— Интересно, кто звонил?
— Не знаю, Асаи сказал, что это не Мотидзуки. Даже представить себе не могу.
— Но кто-то хочет тебе отомстить. Может, взрыв — его рук дело?
— Может быть. Но остается много непонятного. Если это и так, зачем убивать такое количество невинных людей? И потом, откуда он достал военную взрывчатку? Все покрыто туманом.
— Значит, это все, что ты хотел мне рассказать? И за этим ты ко мне пришел?
— Да, — соврал я. — Хотел сначала все проверить, прежде чем рассказать тебе. Но у меня есть несколько вопросов. О твоем отце. Ты не могла бы мне как можно подробней рассказать о его последних днях.
Она послушно стала отвечать на мои вопросы, вспоминая на ходу. Я слушал ее. Когда она закончила говорить, я посмотрел на часы. Шел третий час ночи.
— Спасибо, — сказал я. — Что ж, мне пора.
В это мгновение ее лицо изменилось. Вернулось прежнее злое выражение, с которым она меня встретила. Все-таки перемены настроения у девушек лежат за гранью моего воображения.
— Куда ты собрался?
— Я пока еще не придумал.
— Но на Западный выход Синдзюку тебе нельзя возвращаться. Если ты решил поехать к якудза Асаи, то поймаешь такси — и водитель запомнит твое лицо и адрес.
— Ты вообще-то права… Я хотел прогуляться.
— Идиот. Хочешь, чтобы тебя остановили на улице для выяснения личности? Сейчас есть только одно безопасное место. Тебе придется остаться у меня.
— Но здесь живет молодая женщина, одна.
— Не стоит меня недооценивать. Только попробуй ко мне пристать, не поздоровится.
— Понял. — Я засмеялся. — Ты права. Останусь у тебя до первой электрички. Тебе пора спать. Да и я уже устал.
Токо улыбнулась. Впервые за сегодняшний вечер.
Она резко повернулась ко мне спиной и направилась в ванную комнату. Было слышно, как она чистит зубы. Затем отправилась в спальню. Перед тем как закрыть дверь, она пожелала мне спокойной ночи. Я пожелал ей в ответ.
Я погрузился в раздумья. О том, что предстоит сделать завтра. Постепенно меня одолела дремота. Вчера я ни на минуту глаз не сомкнул. Я лег на ковер. В комнате было тепло, работал o6oгpeватель. Я немного посопротивлялся приходящему ко мне очарованию сна, но вскоре сдался. В одно мгновение сон необычайной силы потащил меня за собой.