36 рассказов - читать онлайн книгу. Автор: Джеффри Арчер cтр.№ 124

— Передай Дону мои наилучшие пожелания, — сказал Дженкинс, — и скажи, я очень сожалею, что не могу встретиться с ним в этот раз.

— Когда он кончит с тобой говорить, спроси, не хочет ли он заглянуть в мою камеру выпить чашку горячего чая и поболтать про старые времена.

— Двинь сукиного сына ногой по яйцам и скажи, что я буду счастлив сидеть еще один срок.

— Спроси его, когда он собирается уйти на пенсию, потому что тогда я выйду отсюда днем позже.

На этот последний вопрос я уже знал ответ.

Войдя в комнату и увидев суперинтенданта, я подумал, что ошибся. Я ни разу не спрашивал Дженкинса, как выглядит Хакетт, и за последние дни в моем воображении возник образ какого-то супермена. Человек, который стоял передо мной, был на пять сантиметров ниже меня — мой рост составляет метр семьдесят пять — и был худым как жердь. На носу его сидели очки в роговой оправе с толстыми линзами — очевидно, у него была сильная близорукость. Если бы на нем было потертое кожаное пальто, то он сошел бы за судебного исполнителя, собирающего долги.

Сэр Мэтью выступил вперед, чтобы познакомить нас. Я крепко сжал руку полицейского.

— Благодарю вас за то, что вы приехали ко мне, суперинтендант, — начал я. — Не хотите ли присесть? — прибавил я затем, как будто он заскочил ко мне домой выпить шерри.

— Сэр Мэтью на этом настаивал, — сказал Хакетт хриплым басом с йоркширским выговором. Голос никак не вязался с его тщедушным телом. — Скажите мне, Купер, чем я мог бы помочь вам? — спросил он и сел в кресло напротив меня. Мне показалось, что в его голосе явно слышались циничные нотки.

Он открыл блокнот и, положив его на стол, ждал, когда я начну свою историю.

— Пишу только для себя, — пояснил он, — чтобы не забыть относящиеся к делу детали. Они могут потребоваться в будущем.

Спустя одиннадцать минут я закончил краткую версию жизни и приключений Ричарда Купера. Я уже несколько раз рассказывал эту историю самому себе всю прошедшую неделю, чтобы изложить ее как можно короче. Нужно было оставить Хакетту время для вопросов.

— Если бы я поверил в правдивость вашей истории — я недаром сказал «если», — вам следовало бы объяснить, что, как вам кажется, я могу для вас сделать.

— Через пять месяцев вы должны уйти на пенсию, — сказал я, — и мне интересно знать, какие у вас планы на будущее.

Он медлил с ответом, и я понял, что застал его врасплох.

— Мне предлагают работу в администрации Западного Йоркшира.

— Сколько они будут вам платить? — спросил я без обиняков.

— Я буду работать неполную неделю. Три дня в неделю первое время. — Он снова заколебался. — Двадцать тысяч в год, с договором на три года.

— Я стану платить вам сто тысяч в год, но хочу, чтобы вы работали полную неделю. Полагаю, вам потребуются секретарша и помощник. Возможно, это будет инспектор Уильямс, который уходит на пенсию в то же время, что и вы. Я буду также выплачивать зарплату вашим сотрудникам и ренту за офис.

Я видел, что суперинтендант проникся ко мне уважением, хотя старался, чтобы я не заметил этого. Он сделал несколько заметок в блокноте.

— Чего вы ожидаете от меня взамен?

— Самого простого. Я ожидаю, что вы найдете Джереми Александера.

— Господи! — сказал он уже без всяких колебаний. — Значит, вы в самом деле невиновны. Сэр Мэтью и начальник тюрьмы уже пытались убедить меня в этом.

— Если вы найдете его раньше, чем через семь лет, — продолжал я, не обращая внимания на его реплику, — я выплачу еще пятьсот тысяч, положив их в любое отделение любого банка в любой стране согласно вашим указаниям.

— Банк «Мидланд» в Брадфорде меня прекрасно устроил бы, — ответил Хакетт. — Только преступники считают необходимым класть деньги в заграничные банки. — Хакетт встал и испытующе посмотрел на меня. — Последний вопрос, мистер Купер. Почему семь лет?

— Потому что по прошествии семи лет моя жена сможет продать акции Александера, и он тотчас станет миллионером.

Суперинтендант кивнул головой.

— Спасибо, что пригласили меня для беседы, — сказал он. — Уже давно я не испытывал удовольствия от посещения кого-либо в тюрьме, особенно обвиняемого в убийстве. Я самым серьезным образом обдумаю ваше предложение, мистер Купер, и дам вам знать о моем решении в конце этой недели. — Он повернулся и вышел из комнаты, не сказав больше ни слова.

Спустя три дня Хакетт прислал мне письмо, в котором принимал сделанное ему предложение.

Мне не пришлось ждать пять месяцев — Хакетт уволился из полиции через две недели. Я также стал выплачивать зарплату двум его коллегам, которые ушли из полиции и стали работать с ним. К тому времени я уже продал все свои акции, так что проценты по вкладу составили более четырехсот тысяч в год. Поскольку я имел бесплатную квартиру и стол, расходы, связанные с Хакеттом, не слишком обременяли меня.

Я бы с радостью поделился деталями того, что случилось со мной в течение следующих месяцев, но я был очень занят передачей разного рода информации Хакетту и изучением нескольких юридических книг: на дневник не оставалось времени.

Следующей важной датой была апелляция.

Мэтью — по его просьбе я перестал называть его «сэр» — храбрился и старался показать, что уверен в положительном результате апелляции. Он сказал мне, что доволен составом апелляционного суда. «Это честные и справедливые судьи», — повторял он все время.

Однажды вечером он был чем-то опечален и в ответ на мои вопросы рассказал, что его жена Виктория умерла от рака несколько дней назад. «После стольких страданий она наконец обрела благословенный покой», — сказал он.

Впервые я почувствовал себя виновным перед ним. Все эти полтора года мы обсуждали только мои проблемы…

Наверное, я был первым заключенным в тюрьме Армли, к которому вызвали портного. Мэтью считал, что я должен предстать перед апелляционным судом в новом костюме, поскольку за это время я похудел на шесть килограммов. Когда портной сделал все необходимые обмеры, я потребовал, чтобы Дженкинс вернул ему зажигалку, хотя разрешил ему оставить себе сигареты.

Спустя десять дней меня в пять часов утра вывели из камеры. Мои товарищи стучали жестяными кружками по дверям своих камер. Таков был обычный способ показать администрации, что они верят в невиновность заключенного, отправляющегося в суд. Словно звуки величественной симфонии, это высоко подняло мой дух.

Меня отвезли в Лондон на полицейской машине в сопровождении двух тюремных смотрителей. Мы ни разу не останавливались и приехали в город в начале десятого. Когда машина была уже в столице, я стал смотреть в окно на спешащих в свои офисы людей. Если бы кто-нибудь из них увидел меня сидящим на заднем сиденье в новом костюме, но не заметил, что я в наручниках, он, наверное, решил бы, что я крупный полицейский чин.