Горгулья - читать онлайн книгу. Автор: Эндрю Дэвидсон cтр.№ 41

На следующее утро Конни схватила мои ботинки с подоконника:

— А это тут еще зачем? — И обнаружила в них кипы сотенных банкнот.

Меня это происшествие необычайно растрогало. Я отреагировал не столько на сам подарок, деньги, сколько на вдумчивое отношение Марианн Энгел к моей ситуации. Приближающиеся праздники ставили меня в затруднительное положение: как же я смогу купить рождественские подарки? Конечно, у меня осталось кое-что на тайном счете в банке, на другое имя, однако я не мог бы до него добраться. Пожалуй, я и вовсе не смогу забрать деньги, даже когда выпишусь: фотография на фальшивом удостоверении личности, по которому я открывал этот счет, больше не соответствует моему лицу.

Марианн Энгел догадалась, что мне необходимо, и, не вынуждая меня просить денег или обходиться без них, придумала очаровательный способ снабдить меня наличностью. Подарок! От святого Николая!

Итак, затруднение мое разрешилось. Почти. Мне все еще требовалось найти способ получить подарки из магазина прямо к больничной койке; впрочем, у меня имелся отдельный план.

Я попросил Грегора зайти ко мне после тренировки с Саюри.

Когда оба оказались в палате, я начал так:

— Можете, конечно, отказаться, но вы оба могли бы меня реально выручить. Надеюсь, вы сможете пройтись вместо меня по магазинам?

Грегор поинтересовался, зачем мне понадобились оба. Потому что я хочу сделать подарки вам обоим, объяснил я, но нельзя же просить каждого покупать их себе самим. Саюри купит мой подарок для Грегора, а Грегор мог бы купить за меня подарок для Саюри. Остальные подарки пусть купят вместе.

— Конечно! — обрадовалась Саюри. — Я обожаю покупать рождественские подарки!

Услышав это, Грегор тут же согласился. Я вручил им по конверту с указаниями, что нужно купить от моего имени для каждого из них. Уже на выходе Грегор вдруг оглянулся и посмотрел на меня со странной полуулыбкой.

Марианн Энгел еще не дочитала мне «Ад». Чтение продвигалось так медленно еще и потому, что она никогда не читала слишком много за один раз, предпочитая смаковать красоту слога, а также потому, что она все время перескакивала на итальянский. Мне не хватало духу перебить ее, когда такое случалось, ведь она бывала так поглощена чтением; вдобавок итальянский в ее исполнении звучал изумительно. В конце каждого такого напева мне приходилось признаваться, что я ни слова не понял, и тогда на следующий день Марианн Энгел повторяла отрывок — все то же самое, но по-английски.

Вольтер писал, что слава Данте будет вечной, ведь усилиями легиона комментаторов этого сумасшедшего все равно никто никогда не читает. Я полагаю, Данте так мало читают потому, что это никому на самом деле не нужно. В Западном мире его шедевр олицетворяет всеобщие представления об аде; из литературных произведений только Библия глубже вросла в массовое общественное сознание.

— А ты знал, — спросила Марианн Энгел, — что Дантов «Ад» основан на видениях Мехтильды Магдебургской «Текучий свет Божества»?

— Одной из твоих трех наставников, да?

— Да, — подтвердила она.

Я признал, что (неудивительно) очень мало знаю об этой женщине (а если честно — ничего не знаю), и Марианн Энгел принялась меня просвещать.

Мехтильда родилась в Саксонии, в самом начале тринадцатого века, и в детстве испытывала ежедневные видения, в которых ее посещал не кто иной, как самолично Дух Святой. В двадцать лет она сделалась монахиней-бегинкой в Магдебурге и стала жить праведными молитвами и смирением плоти; интересно, что чем сильнее она ужесточала эти самоистязания, тем чаще становились видения. Она рассказала о них исповеднику, и тот, уверившись в божественном происхождении явлений, понудил Мехтильду все записать.

«Das flie Oende Lichtder Go Uheit», как называлось то произведение по-немецки, вдохновило бесчисленных последователей, включая Мейстера Экхарта и Кристину Эбмер. Данте Алигьери тоже явно читал эту работу в переводе на латынь, и многие исследователи убеждены, что он использовал концепцию загробной жизни Мехтильды в качестве основы для своей «Божественной комедии»: Небеса вверху, ниже Чистилище, а на самом дне — Ад. В самой бездне Ада Мехтильды Сатана прикован собственными грехами, а из его пылающего сердца и изо рта изливаются муки, чума и разорение. Это подозрительно напоминает Дантова Сатану — трехликое чудовище, вмерзшее в глыбу льда на самом дне Ада, чудовище, которое терзает зубами троих предателей (Иуду, Кассия и Брута) и тремя ртами целую вечность изрыгает их гной.

— Некоторые полагают, — добавила Марианн Энгел, — что Матильда, которую Данте встречает в Чистилище, на самом деле и есть Мехтильда.

— А ты тоже так думаешь? — спросил я.

— Я считаю, — чуть улыбнулась она, — что в свои работы Данте часто вводил образы тех, кто оказал на него сильное влияние.

Чем дальше она читала, тем более знакомыми казались мне странствия Данте и тем сильней они мне нравились, несмотря на то (или, может быть, благодаря тому?) что я лежал в ожоговой палате. Я как-то успокаивался, слушая голос Марианн Энгел, чувствуя сплетение наших пальцев. Я любовался этим смещением, слиянием ее прекрасной и моей чудовищной руки и хотел, чтобы чтение никогда не прекращалось — меня, быть может, пугало, что, когда все закончится, Марианн Энгел уже не пойдет со мной; рука об руку, по моему личному аду.

Едва я поделился с Марианн Энгел этой своей теорией о том, что вряд ли нужно читать «Божественную комедию», чтобы представить себе Ад, она меня поправила:

— Может, это и верно для большинства, но тебе все так хорошо знакомо, потому что я тебе читала свой немецкий перевод.

— О-го… — Такого я не ожидал. — Когда ты это перевела?

— Кажется, лет через десять или двадцать после того, как Данте закончил писать. Мне понадобилось довольно много времени. Я почти уверена, что была первой переводчицей «Inferno», но наверняка такое никогда не угадаешь.

— А когда ты мне читала «Ад»? — поинтересовался я.

— Когда ты в первый раз залечивал свои ожоги.

«Ад» впервые опубликовали в 1314 году. Если Марианн Энгел закончила перевод двадцать лет спустя, значит, мы имеем примерно 1334 год. Учитывая ее прежние утверждения, что она родилась в 1300 году, в то время ей было бы немного за тридцать.

Я расписываю эти даты, однако не забываю, какая это нелепость и, на самом-то деле, небывальщина. Я просто хочу подчеркнуть, что невозможные события происходили по крайней мере во вполне возможной хронологии. Вот что удивляет меня в душевном состоянии Марианн Энгел: безумные утверждения связаны вполне стройной последовательностью.

Поскольку я не жил в средние века, мне потребовалось подробно изучить историю создания этой книги и перепроверить слова Марианн, по крайней мере ту информацию, что я запомнил, на основании фактов.

Любопытно, что события, о которых Марианн Энгел говорила как об исторических фактах, могли бы происходить именно так, как она описывала, если бы только рассказ о древних временах не велся от первого лица.