Легион Хотака охранял столицу, а Имперская Гвардия, которой
некогда командовал Рахм, — дворец императора, поэтому никто лучше него не знал
защитных сооружений светлейшего жилища. Эс-Хестос помнил каждый коридор, каждую
пристройку, каждый зал и извилистый подвал. Именно это позволяло ему столько
лет безупречно выполнять задачу, с которой потерпело фиаско множество его
предшественников. Знал он и многих командиров из легиона Хотака, поэтому
представлял особенности их характера и ход мыслей.
— Нолхан говорил о торговце, Беларио, — пробормотал Азак,
глядя на туманный берег, где во все стороны тянулись лесистые холмы, а у самой
земли торчали острые зубы скал. — Он будет ждать, как мы и договорились?
— Точно. Нолхан сказал, что он был очень много должен
Тирибусу, и советник не требовал долги специально, ожидая подходящего момента.
Ну а раз Тирибусу уже не воспользоваться случаем, что мешает это сделать нам?
Вокруг стояла тишина, только скрипели снасти, и волны едва
слышно бились о борт. «Драконий Гребень» направился прямиком к берегу, что было
для него необычно, поэтому один из матросов, стоя на носу, постоянно измерял
глубину.
Прошло два часа… три…
Внезапно Рахм разглядел высокую скалу, выступающую из моря,
вскочил и впился в неё взглядом.
— Там! — прошептал он. — Вот тот знак, который я искал!
Видишь, как она выступает подобно занесённому серпу?
— Да, мерзкий выступ… Так что, высаживаемся на сушу?
— Нолхан сказал, здесь должно быть безопасно.
— Тогда позволю себе понадеяться, что он не ошибся, друг
мой…
Повстанческое судно поменяло курс, Азак крикнул, чтобы
убирали паруса.
— Дальше пойдём на лодке, шестеро матросов управятся с
вёслами.
Для Рахма, сидевшего на носу, каждый удар весел о воду был
подобен громовому раскату. Казалось, прошла вечность, прежде чем они достигли
суши. Командующий выпрыгнул, чтобы помочь затащить лодку подальше на берег.
Воины быстро выгружали припасы, двое добровольцев встали за спиной Эс-Хестоса,
пока Рахм прощался с капитаном.
— Спасибо тебе за помощь, дружище. — Командующий сжал руку
старого моряка. — Ты мой самый верный друг, капитан!
— А тебе спасибо, Рахм, за то, что ты понял, почему я
отправлюсь на это дело вместе с тобой…
Командующий удивился и тут же, глянув за спину капитана,
увидел, что лодка уже отчаливает и трогается в обратный путь,
— Эй, там! — На миг он забыл об осторожности. — Стойте!
Вернитесь обратно!
— У них есть приказ капитана, — сообщил Азак. — Они
подчиняются только ему.
Старый капитан перекинул через шею ремень секиры, навершие
которой было замотано тряпками, чтобы случайно не сверкнуть в свете костра или
факела, и отрегулировал.
— Теряем время, командующий. Торговец будет нас ждать около
Джарвы, а это не меньше четырёх часов пешего перехода. Думаю, надо пройти как
можно дальше под покровом ночи.
Двое добровольцев молчаливо ожидали приказов. Рахм шагнул в
заросли кустарника первым, за ним Азак. Дикие поля, заросшие травой, разнообразили
только дубовые рощицы и кедровые лески. Постепенно крутые прибрежные холмы
стали сменяться все более покатыми и ровными, минотавры пересекли сельскую
дорогу, на которой, судя по следам, давно не было никакого движения.
— И кто может ездить в такой глухомани? — прошептал Азак.
— Не иначе те, кому надо быстро привезти или увезти товары с
побережья…
— А, понятно… контрабандисты. — Рахм потёр подбородок: хоть
Нолхан и не использовад такое слово, но, конечно, намекнул на это. «Мастер
Беларио торгует всем, — вот как он сказал: — Абсолютно всем».
Они продолжили путь сквозь покрытые туманов поля, спускаясь
в овраги и пересекая топкие ручейки.
Наконец впереди четвёрки обрисовалось какое-то строение, в
котором они опознали деревенский дом, окружённый каменным забором. За ним можно
было различить пышные кроны садовых деревьев.
— Не похоже, что в нём кто-то живёт, — сказал Азак.
Рахм втянул воздух, но промолчал, его пальцы нервно
крутанули кольцо. Когда маленький отряд приблизился, в тусклом утреннем свете
им предстали все мрачные подробности: выломанный забор, хлопающий дверьми сарай
для скотины, пустой фургон, завалившийся на сломанную ось.
— Здесь что-то горело, но не дерево, — прошептал Рахм
встревоженное затем, пригибаясь, побежал к дому.
На открытых окнах трепетали занавески весёлых цветов, а
тревожащий запах становился с каждым мигом сильнее. Командующий осторожно
заглянул внутрь.
Молодому стражу нанесли несколько ударов в грудь, а если
судить по луже крови, что растеклась под ним, ещё и в спину. Для надёжности
неизвестный ещё и рубанул парня по лицу, превратив голову в людоедскую маску
смерти. Одноручная секира, лежащая у его ног, осталась незапятнанной.
Рахм дотронулся до тела:
— Это случилось не так давно…
— Похоже, что информация Нолхана немного устарела. — Капитан
вошёл в дом я глянул на труп, затем свернул в коридор. Через миг он выскочил
обратно, кашляя и яростно отплёвываясь.
— Много там тел? — спокойно спросил командующий.
— Я не… — Азак закашлялся снова. — Я не разглядел чётко, но
запах там хуже, чем был на «Гребне», когда мы мыли палубу после ночной атаки
варваров.
— Кто-то решил скрыть следы пожаром, но огонь успел сделать
только половину дела и потух. Думаешь, это были люди Хотака?
— Кто же ещё? — Рахм осмотрелся вокруг. — Давай посмотрим,
может, найдём что-нибудь интересное…
Азак скептически кашлянул:
— Наш путь до Нетхосака собирается быть долгим, и мне…
В это мгновение со стороны дороги послышался стук копыт.
— Внутрь! — скомандовал Рахм.
Из-за поворота выскочили восемь всадников, нещадно
нахлестывающих лошадей. Все кроме командира спешились у забора, а тот,
поблёскивая шлемом, заорал:
— Осмотреть тут все, до последней кочки, бездельники! Тот
пастух сказал, что судно уходило от берега совсем недавно! Они могли укрыться
здесь!
— Да здесь воняет хуже, чем из выгребной ямы, — проворчал
один солдат. — Что забыли здесь контрабандисты?