Манхэттен по Фрейду - читать онлайн книгу. Автор: Люк Босси cтр.№ 31

— Это невозможно.

Фрейд молча смотрел на него.

— Есть правила, которые я не могу нарушать, — твердо произнес Кан. — Допрос подозреваемых — наша прерогатива.

— Я должен понять, при каких условиях у мисс Корда начинается амнезия, — объяснил Фрейд. — Разговор с Менсоном в кабинете ее отца — последнее, что она помнит в день убийства.

— Корда сказал секретарю, что ему угрожают, — сказал Кан. — Он хотел поговорить об этом с дочерью.

— Вы уверены, что Менсон сказал вам правду?

— В показаниях человека, которого подозревают в убийстве, никогда нельзя быть уверенным.

— Но можно научно доказать, лжет он или нет.

— Как?

— Благодаря методу ассоциаций моего коллеги Юнга. Тому самому, что так нравится цюрихскому суду. — Польщенный Юнг поправил очки. — А если Менсон все-таки виновен, то тест, составленный моим коллегой, поможет выявить его мотивы. Вы встречались с его матерью, не так ли?

— С Мэри Коннелл? Да, а что?

— Глубинные мотивы поведения молодого человека, как правило, зависят от его отношений с матерью. Чем она занимается?

— Готовит суп для бедных. В молодости была кухаркой. Кстати, она работала и в доме Августа Корда.

— Интересно… — Фрейд помолчал. — У нее есть особые приметы?

— В тот момент, когда я ее увидел, — ответил Кан, — с ней случилось нечто вроде эпилептического припадка, но я уверен, что она притворялась.

— Ее поведение казалось неестественным?

— Да.

— Это происходило при свидетелях?

— Да, а что?

— У нее был истерический припадок. Это не эпилепсия, а выражение очень глубокого психологического конфликта. Очевидно, последствие столкновений с сыном.

— Хотелось бы вам верить.

— Так вы позволите поговорить с Менсоном?

Кан прикусил губу. Если Салливен узнает, что главный инспектор разрешил иностранцам встретиться с подозреваемым номер один…

Но ведь они помогли ему. И помощь пришла, когда он меньше всего ожидал.

— Даю вам полчаса, — наконец ответил Кан.

Фрейд поднял указательный палец:

— И последнее. Мы останемся с арестованным наедине. Иначе чистота эксперимента будет нарушена.

Кан ответил:

— Ладно. Но вы должны добиться результатов. Это и в ваших интересах…

Он всегда знал, что не доживет до тридцати лет.

В Манхэттене есть тысяча способов преждевременно покинуть этот мир. Поймать шальную пулю в Файв-Пойнтс, сложить голову во время резни или принять слишком большую дозу опиума в курильне Чайнатауна. Нельзя сбрасывать со счетов и пневмонию, туберкулез, тиф и несчастные случаи на стройке. Со времени окончания испано-американской войны 1898 года гибель на поле боя стала редкостью, зато теперь можно было погибнуть в автокатастрофе.

Был еще один вариант, о котором Джон Менсон страстно мечтал: умереть во цвете лет в борьбе за рабочее дело от пули полицейских или солдат. Он представлял себе этот славный итог жизни, разъезжая по профсоюзным митингам во всех уголках страны и жадно читая Фурье в поездах. И он никак не ожидал, что государство решит казнить его на эшафоте за убийство, которого он не совершал.

Молодой человек видел только один выход — убедить как можно больше людей в своей невиновности. Если они ему поверят, то его не казнят. Поэтому он не упустит шанс, беседуя с двумя психиатрами, которых инспектор впустил в камеру с таким кислым выражением лица, словно это были присяжные.

— Я невиновен, — сказал Джон Фрейду и Юнгу после того, как обменялся с ними приветствиями. — Я — жертва ошибки правосудия.

Фрейд указал на пурпурное пятно на скуле Менсона:

— Кто вас ударил?

— Инспектор Кан, — ответил Менсон.

— За что?

— Я сказал ему, что он сукин сын, и этого оказалось достаточно, чтобы он на меня набросился. Что вы хотите узнать?

— Мы хотим, чтобы вы прошли тест, — сказал Юнг.

— Тест?

— Это не сложно. Я буду называть слова, всего около сотни, а вы должны как можно быстрее говорить в ответ первое, что придет вам в голову.

— Если вы невиновны, — заметил Фрейд, — тест даст этому психологическое подтверждение.

— Вы в своем уме? Да меня так еще вернее засудят!

— В вашей стране этот тест не имеет никакого юридического значения, — объяснил Юнг. — И если он докажет вашу невиновность, то это будет доказательством только для нас.

Фрейд добавил:

— Жизнь научила меня тому, что иногда людей приходится убеждать одного за другим, так же, как пахарь проводит борозды, — но выросшую на них правду увидят все.

Менсон удивленно посмотрел на него. Психиатр говорил как раз о той единственной надежде, которая у него оставалась.

— Что я должен делать?

Юнг объяснил, что будет называть слова и фиксировать его реакцию. Но он скрыл, что намерен добавить в стандартный список слова, намекающие на убийство Корда, например «шпага», и другие, которые могут пробудить в нем чувство вины, например «грех» и «мщение».

— Ну начинайте же, — нетерпеливо сказал Менсон.

— Одну секунду.

Юнг достал хронометр, который дал им Кан, и положил на стол, чтобы следить за временем, которое понадобится Менсону на ответ. Молчание, длящееся более восьми секунд, выдает особое волнение испытуемого. Ответы с задержкой составляют одну цепочку и позволяют определить границы области, вызывающей эмоциональную перегрузку.

— «Голова», — начал Юнг.

— Нога, — ответил Менсон.

Юнг щелкнул хронометром: шесть десятых секунды.

— «Зеленое».

— Халат.

— «Оружие».

— Революция.

— «Преступление».

— Правосудие.

— «Шпага».

— Дуэль.

Семь десятых секунды. Юнг назвал уже несколько десятков слов, и вдруг услышал неожиданный ответ.

— «Рождение».

— Ничего не приходит в голову, — произнес Менсон дрожащим голосом.

— «Сестра».

— Зачем тут это слово?

Оба раза молодой человек медлил более двух секунд.

А еще через некоторое время Юнг опять получил неожиданный ответ.

— «Грех».

Три секунды.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил наконец Менсон. — Что это значит?